Точка «Тангейзера»

История «Тангейзера» началась (если не брать в расчет в средневековые европейские сказания и оригинальную оперу Вагнера) 20 декабря 2014 года – когда постановку Тимофея Кулябина впервые показали на сцене. Тогда кроме любителей и знатоков российского театра ее никто не заметил.

В конце февраля стало известно, что спустя месяц после премьеры митрополит Новосибирский и Бердский Тихон пожаловался на спектакль в прокуратуру. Он, от лица верующих, потребовал проверить постановку на предмет нарушения закона и принять меры.

«Мы полагаем, что данная постановка оперы «Тангейзер» ФГБУК «Новосибирский государственный академический театр оперы и балета» унижает чувства верующих людей, оскорбляет Православную Церковь, направлена на разжигание религиозной вражды», — говорится, среди прочего, в письме.

Прокуратура меры приняла и возбудила административные дела в отношении режиссера и директора театра. Режиссер заявил в интервью «Ленте», что ничего не боится.

Суд состоялся 10 марта. И, опираясь на заключения религиоведов и театральных экспертов, пришел к выводу, что никаких законов авторы спектакля не нарушали: «Постановка не содержит евангельского образа Христа, потому что евангельский образ Христа — истинный, а образ Христа в постановке — выдумка».

Дела в отношении Кулябина и Мездрича прекратили, но тут на сцену вышел Минкульт. В министерстве заявили, что в спектакль неплохо было бы внести изменения, а авторам – извиниться перед всеми оскорбленными. Помимо этических рекомендаций ведомство предприняло и активные действия: инициировало финансово-хозяйственную проверку театра.

Вместе с тем продолжать борьбу решили и прокуратура, и митрополит Тихон. Надзорная инстанция подала протест на решение суда, а священнослужитель организовал на центральной площади Новосибирска «молитвенное стояние», или, говоря светским языком, митинг, который во время проповеди призвал посетить своих прихожан.

«Некоторые считают, что не нужно участвовать в этом митинге, в молитвенном стоянии — ну, Бог им судья. Значит они не хотят с униженным и оскорбленным Христом стоять рядом у его креста, они хотят показать, что они вместе с распинателями, что они вместе с хулителями и христопродавцами находятся, что им не нужен Христос, что им нужен мир и спокойствие в их жизни», — заявил он пастве.

Воззваниям владыки последовали порядка трех тысяч человек, в том числе и известные личности – например, спортсмен и депутат Госдумы Николай Валуев. Впрочем, с богословскими измышлениями Тихона согласились не все – так, высказывания митрополита подверг критике протодиакон и блогер Андрей Кураев.

«Отождествить часовое скандирование речевок ненависти в ходе провластного и безопасного топтания на площади с сораспинанием Христу — означает оскорбить христианские чувства (равно как и простое чувство соразмерности) много сильнее любой оперы… Не слишком ли дешевый рецепт спасения (и погибели) Вы предложили? Владыка, ну не путайте Вы Ваши мелкие капризные миражи и обидки с Крестом Спасителя. Хотите действительно быть с Крестом — продайте свой шикарный загородный особняк и раздайте бедным», — написал Кураев в своем ЖЖ.

Видимо, после отказа изменять спектакль (хотя, по словам зампреда Союза театральных деятелей Геннадия Смирнова, Мездрич согласился не использовать при дальнейших показах провокационный постер – где на фоне раздвинутых ног изображено распятие), Бориса Мездрича убрали с поста директора театра. Вскоре после этого Минкульт и Кремль, сдержанно прокомментировав происходящее, посоветовали верующим успокоиться и отозвать заявление из прокуратуры.

«Неофициальная позиция» власти прозвучала вечером в программе «Вести недели» с Дмитрием Киселевым. «Полная свобода в государственном академическом театре (?) ( – ) невозможна(/о)», — сказал он. Фраза приведена вариативно, поскольку, намеренно или нет, ведущий произнес ее довольно невнятно – судите сами:

На место директора назначили руководителя петербургского Михайловского театра Владимира Кехмана. Первым делом он заявил, что намерен переименовать культурное учреждение, вторым – снял с репертуара нашумевшую постановку.

Ситуация вокруг «Тангейзера» расколола общество на три части. Первые считают, что государство вправе контролировать продукт, производимый на средства бюджета. Другие категорически не согласны. Например, редактор «Петербургского театрального журнала» Марина Дмитревская – она заявила «Диалогу», что происходящее с новосибирским спектаклем – «плевок в лицо театральному сообществу». Третьи – среди которых и председатель Союза театральных деятелей Александр Калягин – заняли среднюю позицию.

«В истории с «Тангейзером» я с самого начала говорил о неподсудности режиссера. Повторюсь: единственный способ дать возможность режиссеру, художнику в полной мере самовыразиться — дать ему творческую свободу. Но режиссер не принимает решения о публичном показе спектакля. А пока спектакль не увидели зрители, его еще нет. Решение о том, показывать спектакль зрителям или нет — полностью ответственность директора театра. То, что рядом с молодым постановщиком был многоопытный, известный и уважаемый в нашей профессиональной среде директор, должно было стать гарантией и успеха, и невозможности случившегося противостояния. Но не стало, к сожалению. Итог печальный. И для директора. И для театра. И для спектакля. И ДЛЯ ВСЕХ НАС. Печальный, но, надо признать, закономерный», — написал Калягин в открытом письме по поводу случившегося.

Накануне, 2 апреля, новосибирская прокуратура отозвала протест на решение суда по Кулябину и Мездричу. В тот же день в Общественной палате предложили создать комиссию по оценке репертуаров театров – чтобы впредь «чего не вышло». По заверениям Минкульта, о цензуре в данном случае речь не идет.

Подготовили Дарья Скороспелова, Маша Всё-Таки, Екатерина Пархоменко, Валерия Митрошенко, Полина Полещук / ИА «Диалог»