Два дня после теракта в петербургском метро. Хроника событий

«Диалог» собрал в одном материале все события последних двух дней, связанные с терактом, который произошёл днём 3 апреля в вагоне метро на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт». Погибли 13 человек, более 50 получили ранения. В городе – трёхдневный траур, следователи выполняют тяжёлую, но необходимую работу, а горожане стараются сохранить присутствие духа.

Хронику происходящего в день теракта мы вели здесь. Утро 4 апреля выдалось в Петербурге нерадостным – в городе по-прежнему только и говорили, что о теракте в метро. День начался с того, что МЧС опубликовало список пострадавших, находившихся в городских больницах – 51 человек. Вскоре стало известно, что число погибших с 11 увеличилось до 14: об этом заявил сам губернатор Полтавченко. (Впоследствии погибшими стали называть только 13 человек, поскольку четырнадцатым оказался подозреваемый в совершении взрыва).

Попутно в городе активизировались анонимы, которые начали звонить и сообщать о якобы заминированных станциях метро. В течение дня так пострадали «Сенная площадь» (для проверки был закрыт весь тройной узел), «Достоевская» и «Парк Победы». Кроме того, в целях безопасности на час пришлось закрыть для проверки отрезок «синей» ветки между «Московской» и «Петроградской», а также небольшой участок «оранжевой» — от «Достоевской» до «Спасской». Но если в обычных случаях это вызывает лишь глухое раздражение (особенно у тех, кто не может добраться до нужного места из-за того, что ближайшую к нему станцию «заминировали»), то после случившегося это шокирует и заставляет задуматься о мотивах заявителя. Или о степени его психического здоровья. Впрочем, как объясняют психологи, после подобных трагедий каждый раз происходит всплеск ложных сообщений о терактах (вспомним, что и в середине дня 3 апреля, когда было достоверно известно о двух пострадавших станциях, молва увеличила их число чуть ли не до десяти).

«Во-первых, при любой психологической травме происходит снижение уровня интеллекта. Хотя многие воспринимают это с юмором, факт остаётся фактом: в четыре раза может снизиться интеллект у человека, получившего такую травму, поэтому люди, если говорить по-простому, глупеют. Во-вторых, возникает множество эмоций, и они требуют разрядки – а она возможна только в варианте публичности. Ведь где собирается больше всего людей? На свадьбах и похоронах – там, где можно выплеснуть много-много эмоций. Естественно, они индуцируют окружающих – это свойство тоже известно. Крепелин (Эмиль Крепелин, немецкий психиатр, 1856-1926 – ИА «Диалог») говорил: «Когда у человека страдает психика, он имеет особое стремление свои извращённые мысли транслировать и заражать ими других». И далее Крепелин добавляет: «И чаще всего ему это удаётся». Это и есть то, что называется патологической индукцией. А последние лет 20 психологи и психиатры совершенно спокойно говорят о том, что психические расстройства передаются информационным путём. Плюс вторичная травматизация: когда вы о чём-то читаете или слышите – это просто информация; когда вы это наблюдаете по телевидению или кино, вы автоматически становитесь участником события, и ваши переживания становятся такими же, как у непосредственных участников», — пояснил ректор Восточно-Европейского института психоанализа, доктор психологических наук Михаил Решетников.

Кстати, утром 5 апреля стало известно, что за ложное сообщение о минировании «Парка Победы» была задержана 12-летняя школьница.

Во вторник, 4 апреля – первый день после теракта – было заметно снижение пассажиропотока в метро. Впрочем, некоторые люди специально бросили этому вызов: ещё утром появились сообщения о том, что губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко целенаправленно отправился на работу именно на метро, и пообещал делать это все дни траура, объявленного в Петербурге.

Прозвучали в этот день и другие имена – и трёх из этих людей сразу и по заслугам назвали героями. Выяснилось, что инспектор по станциям дистанции контроля № 2 Альберт Сибирских ещё до взрыва в тоннеле между «Сенной площадью» и «Технологическим институтом» обратил внимание на оставленную кем-то на платформе «Площадь Восстания», прямо напротив перехода с «Маяковской», сумку. А когда поняли, что в ней находится, то стало очевидно: вот он, тот единственный на десятки и сотни случай, когда пресловутое «станция закрыта по техническим причинам, найден бесхозный предмет» — не досадная оплошность человека, забывшего на скамейке авоську с продуктами, а грань между десятками спасённых и потерянных жизней. Потому что внутри оказался корпус огнетушителя, набитый взрывчаткой и обложенный металлическими шариками – тем, что в сводках силовиков обычно сухо называется «поражающими элементами». Как пояснили «Диалогу» специалисты, мощность этого взрывного устройства составляла килограмм тротила. Если бы взрыв произошёл, жертв оказалось бы намного больше. Как стало известно позже, поскольку через закрытую уже станцию продолжали курсировать поезда, старший инженер-сапёр принял решение обезвредить бомбу на месте. Это сделали четверо взрывотехников Росгвардии.

Второе имя – Александр Каверин, машинист состава, в котором произошёл взрыв. Позже он утверждал, что действовал по инструкции, когда, услышав хлопок – а затем и голоса пассажиров, которые обратились к нему по внутренней связи – решил довести состав до следующей станции. Это не только помогло эвакуировать пострадавших из разрушенного вагона, но и избежать жертв от поражения электрическим током – ведь контактный рельс находился под напряжением.

Третий человек, которому многие из пострадавших наверняка обязаны жизнью – это Нина Шмелёва, дежурная по станции «Технологический институт»: она организовывала эвакуацию людей в первые минуты после того, как на станцию прибыл состав со взорванным вагоном. Все трое работников метро уже получили награды от Минтранса.

Тем временем, следователи занимались выяснением личности предполагаемого террориста. После того, как оказалась неверной версия о том, что взрыв произошёл в «забытой» сумке – вроде той, что нашли на станции «Площадь Восстания» – оставалось признать, что теракт осуществил смертник, и его нужно было искать среди погибших. Сначала заподозрили одного из убитых – казахстанца Максима Арышева, но его имя быстро очистили (хотя ФСБ успело выйти на связь с коллегами из комитета национальной безопасности Казахстана, и те поделились информацией). В середине дня прозвучало имя, которое, вероятно, и останется окончательным синонимом массового убийства 3 апреля: Акбаржон Джалилов. 22-летний этнический узбек, выходец из Киргизии – причём, что немаловажно, из её южной части, из Ошской области в пределах Ферганской долины – и гражданин России с 16-летнего возраста.

КНБ Киргизии взялся за дело – киргизские контрразведчики допросили родных и близких Джалилова, которые остались в Ошской области (она имеет в Киргизии дурную славу рассадника экстремизма), взяли образцы для проведения генетической экспертизы. В ночь на 5 апреля родители предполагаемого подрывника прибыли в Петербург, и опознали останки сына. При этом родственник Джалилова утверждают, что парень не был замечен в религиозном фанатизме, хотя и регулярно посещал мечеть. Где и когда произошёл излом? На этот вопрос смогут ответить только следователи… если смогут, конечно же.

В городе же продолжилось усиление мер безопасности – о том, что на стадион в ближайшее время не будут пускать болельщиков с сумками и рюкзаками, заявил ФК «Зенит», а руководство Эрмитажа сообщило о тотальной проверке посетителей. Параллельно продолжались траурные мероприятия – импровизированный мемориал у станции «Технологический институт» посетили европейские дипломаты. Косвенным следствием увеличившейся подозрительности в самом конце дня стал транспортный коллапс в районе «Адмиралтейской»: в салоне автобуса, следовавшего по маршруту № 10, нашли забытую сумку, после чего злополучное транспортное средство оцепили, а движение перекрыли. Подобных случаев, кстати, в течение дня было несколько: рано утром, до начала часа пик, бесхозный предмет нашли на перегоне между станциями «Девяткино» и «Гражданский проспект», потом – в «Ленте» на улице Бабушкина. Полиция каждый раз реагировала жёстко.

Утро 5 апреля принесло новость об опознании ещё двоих погибших. К вечеру неопределённости не осталось – СКР сообщил о том, что были установлены имена двух последних жертв. В окончательном списке погибших – не 14, а 13 имён; террориста в него не включили.

Одновременно спецслужбы сообщили о задержании в Петербурге шести выходцев из среднеазиатских республик, причастных к вербовке мигрантов для осуществления терактов. Скорее всего, к случившемуся в метро они напрямую не причастны, однако в заявлении СКР звучали весьма серьёзные названия запрещённых организаций – «Джебхат ан-Нусра»,«Исламское государство»… Вечером появилась информация о том, что пойман ещё один человек. Возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 205.1 – «содействие террористической деятельности».

А город… город бросает вызов. После утренней тренировки футболисты «Зенита» отправились на метро к импровизированному мемориалу на станции «Технологический институт», чтобы возложить к нему цветы и почтить память погибших – выложив фотографии в «Твиттер» с метками #НасНеСломить и #ВМетроНеСтрашно. Вечером на Марсовом поле состоялась полуспонтанная (и поэтому достаточно немноголюдная) акция памяти. На четверг, 6 апреля, намечена новая встреча – на сей раз официальная: на неё пригласил горожан лично губернатор Георгий Полтавченко.

И весь день на «Технологическом институте» и «Сенной площади» всё росла гора цветов…

Подготовил Илья Снопченко / ИА «Диалог»