«Я быстро начал ходить. Но быстро — не значит качественно»: фигурист, потерявший ногу, о реабилитации и первой в Петербурге команде по парачирлидингу

Ивану Самоделкину — 24 года, и около 18 из них молодой человек провёл на коньках. Вместе с петербургским балетом на льду фигурист выступал во многих городах России и Европы до мая 2018 — тогда, вспахивая на даче землю, он лишился правой ноги. Коньки пришлось отложить, но окончательно порвать со спортом Иван отказался: за время реабилитации он освоил бодибилдинг и греблю. А сейчас тренируется в первой и пока единственной в городе команде по чирлидингу для людей с нарушениями опорно-двигательной системы. «Диалог» узнал у Ивана, как проходила реабилитация, какие виды спорта открыты для параспортсменов, и почему чирлидерам удалось выиграть Чемпионат Европы спустя всего четыре месяца тренировок.

«Ногу зашили, но на следующий день сказали — «всё»

Рассказывая о детстве, Иван Самоделкин вспоминает, что был активным ребёнком. Его спортивная карьера началась в три года: родители, чтобы занять сына, записали мальчика на бальные танцы. Вскоре, считает спортсмен, маме и папе показалось мало одного занятия. Так к заботам парня добавилось ещё и фигурное катание.

На льду спортсмен прошёл огонь, воду и юношеский максимализм — с 12 до 14 лет совсем не хотел заниматься, но на коньки по-прежнему вставал. Фигурист выходил на городские чемпионаты и этапы Кубка России. А в год совершеннолетия оказался перед выбором: оставаться в спорте или нет.

«Каждый спортсмен смотрит по своим возможностям: понятное дело, не все будут профессиональными чемпионами. Поэтому кто-то уходит тренировать, а я решил, что буду показывать людям шоу-номера», — рассказывает Иван.

Так он стал героем «Ромео и Джульетты», «Щелкунчика», «Лебединого озера» и многих других постановок Государственного петербургского балета на льду. Он настолько погрузился в работу, что даже забрал документы из университета, в котором учился на тренера по фигурному катанию. Иван говорит об этом без сожаления: в тот момент он всё равно бы не смог окончить вуз — хотел зарабатывать деньги.

Карьера фигуриста складывалась удачно — Иван был влюблен в лёд и своё дело. Но одна случайность перевернула все планы.

«Это был праздничный день — 9 мая. Время, когда люди обычно сажают картошку. Поэтому я поехал к бабушке и родителям на дачу. Пахал там землю мотоблоком (разновидность малогабаритного трактора — ИА «Диалог») и когда отходил с ним назад, лезвие перерезало мне артерию на ноге. В больнице всё зашили, но, видимо, не вычистили грязь до конца. Ночью началась гангрена. И на следующий день врачи сказали — «всё», — вспоминает Иван.

«Нельзя получить права и сразу сесть в Ferrari. С протезом то же самое»

Ногу пришлось ампутировать выше колена. До конца июня спортсмен оставался в больнице. Тогда же друзья и родственники начали благотворительный сбор средств на протез бедра.

«Изначально мы собирали на спортивный. Он стоит около трёх миллионов рублей. В итоге нужной суммы не вышло, но она и не потребовалась. Ты не можешь, допустим, получить права и сразу сесть в Ferrari — нужен опыт, иначе разобьёшься. То же самое было и со мной — стоило постепенно идти от простого к спортивному протезу», — объясняет Иван Самоделкин.

В июле молодой человек начал курс реабилитации — проходил физиотерапию, разрабатывал мышцы ноги и укреплял поясничный отдел, чтобы от долгого стояния и ходьбы на костылях не болела спина. Затем начался новый этап — знакомство с протезом.

«Я быстро начал на нём ходить. Но быстро — не значит качественно, ведь процесс заживления ноги идёт несколько лет. Например, она до сих пор то худеет, то опухает. Из-за этого возникают сложности с гильзой для протеза — она бывает велика и давит в седалищную кость. Ещё до сих пор не могу максимально, как кулак, напрягать мышцы на ноге — всё равно есть тремор», — рассказывает Иван.

Чтобы это быстрее прошло, врачи посоветовали молодому человеку много ходить. И летом этого года он решил насовсем отказаться от костылей и закинул их подальше в багажник машины. Достаёт только раз в неделю — дойти от раздевалки до зала на тренировку по чирлидингу.

«Справиться мне помог спортивный характер, а ещё мои близкие: друзья, жена и семья. После травмы я сразу же знал, что продолжу заниматься спортом. Первой мыслью были горные лыжи. Но там нужен дорогой спортивный протез и возможность позволить себе ещё один. Ведь в таком экстремальном спорте его можно легко сломать. Да и заниматься нужно не с таким владением протезом, как у меня сейчас», — рассказывает молодой человек.

«Я хотел туда, где не нужна коляска»

Спустя три месяца после травмы Иван оказался в тренажёрном зале — стал прокачивать умения в бодибилдинге. К участию в соревнованиях он не стремился, но пять раз в неделю по три часа поднимал железо. Правда, однообразные упражнения надоели спустя полгода. И тогда он решил взяться за дело серьёзно — обратился в комитет по физической культуре, где Ивану рассказали, в какие виды спорта может податься параспортсмен.

«В списке в основном были направления, которыми надо заниматься на коляске: следж-хоккей, настольный теннис, фехтование, баскетбол. Ещё танцы — наверное, самое популярное направление у нас в городе. Но это всё сидячее, а я хотел что-то другое. Потому решил выбрать греблю — она была как раз тем спортом, где коляска не нужна: сел в лодку и пошёл по воде. Это высоко координационный (сложный по координации и эстетике — ИА «Диалог») вид спорта: если в зале я практически всё время сидел, то здесь требовалось много работать мышцами. А ещё вода — почти тот же лёд, напоминает о фигурном катании. Начинал с туристической огромной лодки и постепенно пересел на профессиональную», — рассказывает молодой человек.

В это же время спортсмен восстановился в университете — правда, немного изменил специальность. Теперь Иван готовится стать тренером по адаптивной физкультуре: в том числе будет учить ребят с отклонениями в здоровье.

Пока новоиспечённый студент ходил на пары и сдавал сессию, преподаватели НГУ имени Лесгафта задумали собрать чирлидинг-команду No limit с параспортсменами. Подобное направление в России, по словам президента Федерации чир спорта и чирлидинга Петербурга Андрея Красса, появилось всего несколько лет назад — первые команды открыли в Перми и Астрахани. Поддержать направление решили и в Северной столице — тем более, что чирлидинг претендует на включение в Олимпийские виды спорта.

Новую петербургскую команду возглавил тренер Ростислав Тихонов. Он же и предложил Ивану попробовать себя в новом деле.

«Раньше я видел чирлидинг только в американских фильмах, где танцуют студенты. В России он не особо популярен, и я всё время думал, что это девочки с помпонами. Были некоторые предрассудки. Но на деле это оказался серьёзный вид спорта с элементами акробатики», — говорит Иван Самоделкин.

«Тренируемся просто на стульях»

Команду No limit по парачиру создали в апреле этого года, а уже в июле ребята выиграли Чемпионат Европы в своей номинации. Всего в состав вошло 20 человек: 15 из них — действующие спортсмены обычного клуба No limit, а 5 — люди с поражениями опорно-двигательного аппарата: с параличом, протезом бедра или голени. В основном, как отмечает президент Федерации чир спорта и чирлидинга Петербурга Андрей Красс, это бывшие и действующие спортсмены, которые получили травмы случайно — на производстве, в автокатастрофе или, как Иван, дома.

«Сейчас в команде все параспортсмены — мальчики. И, конечно, они выполняют в основном силовую работу: поднимают или помогают поднимать девчонок. Они работают либо в качестве базы, то есть держат флаеров (верхний чирлидер, которого поднимают при исполнении элементов — ИА «Диалог»), либо выполняют функции заднего споттера — человека, который сзади страхует верхних спортсменов и помогает поднимать их на каких-то элементах», — объясняет Красс.

Помпон тебе в руки: петербургские чирлидеры о насмешках, тренировках и нехватке мужчин

Тренер команды Ростислав Тихонов добавляет: ребята работают и с акробатическими элементами — кувыркаются, делают стойки на руках и колесо.

Конечно, есть и ряд ограничений, ведь паракоманда должна заниматься по третьему уровню сложности чирлидинга, в то время как традиционные взрослые команды соревнуются по шестому (максимально высокому — ИА «Диалог»). А это значит, что, к примеру, параспортсменам нельзя выстраивать трёхуровневые пирамиды — такие фигуры травмоопасны. А ещё могут очень дорого обойтись.

«Выступаем мы на колясках: они подбираются индивидуально под человека и имеют высокую цену — под полмиллиона. А в чир спорте на них идёт большая нагрузка, давит лишний вес — так коляску можно легко сломать. Чтобы этого не произошло, мы тренируемся просто на стульях. К тому же, они никуда не двигаются и гораздо легче. Выходит удобнее и дешевле», — замечает Иван.

«Коляски были самой главной трудностью, когда только появилась команда, — рассказывает участница No limit Анастасия Алексютина. — Просто мы, чирлидеры, привыкли работать максимально близко друг к другу, а в паракоманде так нельзя: можно удариться. Было непривычно, но мы быстро подстроились».

Чтобы коляска случайно не сдвинулась и не привела к травмам во время исполнения номера, на соревнованиях в команду добавляют специального человека, который удерживает её на месте. Других отличий между чирлидингом и парачирлидингом нет: время выступлений, критерии оценок, длительность и нагрузка тренировок и обстановка в спортивном зале — все эти условия одинаковы для спортсменов с ограниченными возможностями здоровья и без. К примеру, защищает и тех, и других чирлидеров специальное амортизационное покрытие для акробатических дисциплин — слой в 4 сантиметра полипропилена и ковролина, который гасит падения.

«Мы думали, что ребята не потянут, но ошибались»

На то, чтобы сработаться у параспортсменов и ребят из действующего клуба No limit был примерно месяц. По словам тренера Ростислава Тихонова, они быстро привыкли друг к другу: помогло постоянное общение и полноценная работа.

«Сложностей не было, — подтверждает Иван Самоделкин. — Потому что в команде уже не юниоры, а взрослые девочки. Это работа с головой: у нас никто не ругался, не ссорился. А если что-то не получалось, просто начинали больше работать и исправляли это».

Анастасия Алексютина добавляет: тренировки шли легко, потому что все участники новой команды были спортсменами.

«Тяжело было только объяснить терминологию, — рассказывает девушка. — Сначала это были просто смешные слова, ведь они все пришли из другого спорта. На самом деле мы думали, что ребята не потянут наш уровень подготовки и придётся делать всё максимально просто. Но мы ошибались. Для нас самих, спортсменов с опытом в чире, участие в такой команде стало реальным толчком вперёд, так как ответственность здесь выше: мы отвечаем уже не только за тех, кого поднимаем, но и за параспортсменов. Мы с ними нереально сдружились и не даём думать, что они «не такие». У них мотивации и целеустремлённости вдвое больше, чем у кого либо, и это заряжает уже нас».

«В чире за тебя болеют сами спортсмены»

«Вместе с командой по чирлидингу я впервые выступал на Чемпионате Европы, — говорит Иван Самоделкин. — Там очень дружная атмосфера, все друг друга поддерживают. На соревнованиях других видов спорта не так: в том же фигурном катании болельщики — это зрители. А в чире за тебя приходят поболеть сами спортсмены».

Молодой человек отмечает: сейчас тренировки по чирлидингу вовсе не кажутся ему тяжёлыми, несмотря на серьёзную нагрузку на поясницу и плечи. По словам Ивана, главное здесь — уметь вовремя отдохнуть, чтобы сохранить здоровье.

«Для меня всё это — новое, и я не могу даже полноценно сказать, насколько мне нравится. Пока есть чувство того, что всё «по кайфу», буду заниматься. Разонравится — заставлять себя не буду. Потому что через силу ничего не получится», — считает он.

Как только закончится сессия, спортсмен планирует вновь заняться водной греблей, а ещё наконец-то вернуться в родную стихию — встать на коньки, но только на протезе.

Подготовила Евгения Чупова / ИА «Диалог»