Никита Козлов: Больше нет сил курить сигареты и пить кофе

Вы выпускаете новый альбом. Каким он будет?

На нем будет 11-12 песен. Мы уже записали бас с барабанами и собираем деньги на то, чтобы напечатать диски и что-нибудь еще. Вообще краудфандинг – очень удобная штука, потому что мне не нужно ходить по рекорд-лейблам и договариваться с людьми, которые дадут денег на запись, а потом заберут все, что ты с этого можешь заработать. Хотя у нас с продажи дисков никто деньги не зарабатывает. Может Стас Михайлов только. И то не факт. Уже у всех есть mp3-проигрыватели и Интернет. Можно все скачать бесплатно. Когда мы запишем новый альбом и отошлем первые копии людям, которые вложили деньги в запись, он в течение двух дней появится в сети и можно будет качать бесплатно. Выхода другого нет.

Я знаю, что некоторые музыканты с удовольствием пользуются краудфандингом, а некоторые говорят, что это стыдно, неловко…

Саша Васильев (лидер группы «Сплин» — ИА «Диалог») такого мнения придерживается. Он говорит: «Зачем нам краудфандинг, если мы и сами можем записать?». Но они дольше существуют, у них побольше денег отложено на черный день. У нас так получилось, что мы работаем, работаем, а заработать не можем ни на собственную студию, ни на какую-то другую музыкальную собственность. Нам не стыдно. Нормально, по-моему, попросить у слушателей деньги за альбом вперед. Когда мы в прошлый раз собирали деньги, я лично конверты рассылал и подписывал. Мне понравилось. Мне даже пришли ответы из разных городов на тот адрес, откуда я отправлял. Люди писали «Спасибо», присылали магнитики. Это приятно, это общение.

Иногда в краудфандинговых акциях можно встретить такие лоты, как «Ужин с солистом»…

Мне предлагали такие вещи. А однажды я вписался в передачу на «Муз-ТВ», где нужно было ужинать с поклонницей. Это было очень давно. Собственно, это был первый и последний раз, потому что я абсолютно по-идиотски себя чувствовал с двенадцатилетней девушкой. Я сидел как подарок и абсолютно не знал, что сказать. Я напился тогда от безысходности, а девушка смотрела на меня большими глазами. Потом не помню, что было. Я напился, меня увели. Но передача получилась смешная. Надо где-нибудь поискать в Интернете. Хотя смотреть я ее вряд ли смогу, потому что буду в краску впадать, наверное. Я очень глупо себя чувствовал и глупости говорил.

Изменится ли звучание группы «СегодняНочью» на новом альбоме?

Да, оно будет новое, но, естественно, с отсылками к старому, потому что через себя не перепрыгнешь. Я пытался заниматься электронной музыкой, но душа у меня к этому не лежит. Все-таки живые инструменты, живые барабаны мне по сердцу. Песни на альбоме будут динамичные. Он будет не похож на предыдущий, и очень надеюсь, что и на первый тоже будет не похож. Все в основном говорят о нашем первом альбоме, хочется это уже преодолеть. Больше нет сил курить сигареты и пить кофе. Надо как-то дальше двигаться. Хотя на предпоследнем концерте мы не сыграли ни одного хита, — все прошло отлично. Настроение нового альбома должно быть поживее, потому что у меня музыканты поменялись. Теперь это молодые ребята. У них такие забавные идеи! Они бодрые, и им удалось меня растормошить. Я даже написал несколько песен за неделю.

Как вы подбираете людей в свою группу?

Когда развалился первый состав, я набрал друзей. Может быть по музыкальным качествам они были не очень, но по человеческим – лучше. В итоге они все равно ушли. В этот раз я набрал профессиональных музыкантов. Пока мне кажется, что все нормально. К тому же человеческие отношения у нас налаживаются, находится общий язык. И сейчас – тьфу, тьфу, тьфу – все просто идеально. Но, судя по опыту, это либо когда-нибудь закончится, либо не закончится. На данный момент этот состав самый сильный из всех, что были. Люди подобрались спокойные: еще не было гастрольных истерик. Но я ко всему готов, это не так страшно. Все можно преодолеть, если алкоголя не будет много. А ребята вроде непьющие.

Почему меняются коллективы, а название «СегодняНочью» остается с вами?

Нормальное название. Оно ни к чему не обязывает. Просто кто-то спросил «А как мы называемся?» — «А давайте «СегодняНочью» называться» — «А почему так?» — «Представьте, едем по Невскому проспекту, а там растяжка висит «СегодняНочью»». Я, конечно, могу поменять название на «Никита Козлов и Ко», но это уже не раз делали до меня. Я люблю, чтобы у группы было название, чтобы людей было, желательно, столько же, сколько в «The Beatles», чтобы все были одеты в красивые костюмчики.

Вам важна популярность?

А что эта популярность? Популярность – это хорошо, только она ничего не дает по большому счету, кроме того, что в тебя тычут на улице пальцем все и говорят: «О! Вон этот «сигареты и кофе» пошел». А у тебя в кармане нет денег даже на кофе. Всю зарплату, которую ты получаешь на рекорд-лейбле, ты отдаешь за съемную квартиру в Москве. И то, ее еще всей и не хватает. Приходится самому искать себе концерты. Потом ты находишь себе концерт, а на рекорд-лейбле тебе говорят: «Ты зачем в это вписался? Мы тебе концерты делаем!». А мне вообще-то есть нечего! Что мне эти ваши эфиры? Плюс ко всему та популярность, которая была тогда, до сих пор чувствуется, никуда не делась. Песни звучат, клипы показывают. Хорошо. Но лучше быть независимым!

Вы не раз упоминали первый альбом и песню «Сигареты и кофе». Вас расстраивает, что именно этот альбом стал хитовым, а сейчас у группы «СегодняНочью» нет той славы?

Эти песни были популярны только потому, что их показывали по телевизору десять раз в сутки. Исключительно из-за этого, а не из-за того, что это гениальные песни. На самом деле песни высосаны из пальца. Это набор штампов. Просто тогда, когда они вышли, мне было 20 лет, и я мог чуть-чуть покривить душой, а сейчас этого уже делать не хочется. Песни на первом альбоме проходные. Но мода диктуется теми, кто ближе к кормушке, вот русские люди и получают хиты из телевизора. Это очень обидно.

Я сейчас задам вопрос, от которого обычно все музыканты очень раздражаются. В каком жанре вы играете?

Это мой любимый вопрос! Мы играем музыку города Порто. Это быстрые женщины, легкие деньги, моряки с торговых судов, виниловые пластинки из других стран. Это не брит-поп, скорее ритм-н-блюз .

R’n’b?

Нет, ритм-н-блюз в понятии 60-х годов: блюз на ритмической основе. Но одна r’n’b-песня у нас тоже есть.

Это не рок?

Моментами это и рок тоже, и гранж, и трип-хоп. Это вообще все. Музыка города Порто – это большой клубок всех музык, всего, что может быть. Единственное, чего мы не играем – это метал.

Музыка города Порто – это ваша формулировка?

Да, это я придумал, когда мне было 18 лет, чтобы отвечать на этот вопрос. Нормальный, кстати, вопрос. «О чем ваши песни?» — гораздо хуже.

А о чем ваши песни?

Чтобы стало понятно, их надо просто послушать. Вообще – обо всем. В основном, о любви, конечно.

Вы сами пишете и тексты, и музыку?

Да.

Я знаю, что на первом и четвертом альбомах тексты писал другой человек…

На первом альбоме были тексты Коли Елисеева. Причем я на тот момент тоже писал песни, но у Коли были завязки в Москве, дружба с Лагутенко (Илья Лагутенко, лидер группы «Мумий Тролль» — ИА «Диалог»). Он сказал «Давай на этом альбоме будут только мои песни. А на следующем – твои». Я сказал «Давай, но только на следующем – мои». Мы договорились, вышел первый альбом, он принес новые песни. Я говорю: «Так ведь тут должны быть мои!». А он: «Нет, это не интересно. Там были мои и тут – тоже будут». В общем, мы с ним поругались. На втором и третьем альбомах были мои песни. Потом он снова появился в моей жизни, мы помирились и записали альбом, который был 50 на 50 – его песни и мои. После этого мы опять поссорились.

Вас никогда не коробило, когда вы пели песню на чужой текст и чувствовали, что не соглашаетесь с ним?

Я такие не пел. Либо мы пытались переделать. Когда что-то коробит, лучше оставить на потом или вообще забыть.

А если просто не цепляло?

Были. У меня есть такие песни. Мы их никогда не поем, а на альбоме они есть. В какой-то момент спел и вроде не заметил, а второй раз начинаешь петь и думаешь: «Господи, что это я пою-то?». Бывает всякое. Но от таких песен я стараюсь уходить.

Беседовала Маша Всё-Таки / ИА «Диалог»