Мать десяти детей Ольга Лукоянова: «Приёмный родитель должен понимать, что он на себя берёт»

В преддверии Дня матери, который в России традиционно отмечается в последнее воскресенье ноября, мы поговорили с Ольгой Лукояновой – мамой десятерых детей, пятеро из которых – приёмные. Ольга живёт в МО Парголово, её муж – протодьякон местной церкви, который совсем недавно получил медаль Серафима Саровского за заслуги перед церковью, а сама она – руководительница турагентства для семейного отдыха и начинающий блогер.

— Ольга, Вы – мама десятерых детей…

— Да, я мама десятерых детей, из которых пятеро кровных, а пятерых я взяла из детских домов.

— У вас первые пять детей были свои, а потом вы решили взять других из детдомов?

— Нет. У меня был третий ребёнок приёмный.

— А как вы на это решились?

— Мы помогали детскому дому – вещами, игрушками… Потом я как-то взялась расписывать для них пасхальные яйца на праздник – и мы познакомились с директором детского дома, она предложила пройти школу приёмных родителей. Мы сказали: «с чего бы вдруг?»

— То есть существует такая программа?

— Да, школа приёмных родителей есть, и она обязательна для прохождения всеми приёмными родителями. А раньше это был, по-моему, всего второй поток этих школ по всей России. Она сказала: «Не переживайте, вам не обязательно брать ребёнка в семью. У вас же есть двое своих. Вы повысите свою родительскую компетенцию – там есть социальный педагог, там вам дадут юридические знания и основы медицинской помощи, научат развивающим играм». Мы – вечные студенты, любим учиться, поэтому решили – почему бы и нет? Будем лучше воспитывать детей. А когда оканчивали школу приёмных родителей, нам рассказывали про детей, которым в срочном порядке требуется помощь.

— А что означает – помощь в срочном порядке?

— Конкретно этот ребёнок был с дистрофией, заячьей губой, волчьей пастью. Только что её прооперировали, ей нужно было помочь в больнице после операции.

— А детский дом не мог этого обеспечить?

— Детский дом вообще никогда не обеспечивает сопровождение в больницах. Они там находятся одни – вообще одни. Совсем. И персонал больницы старается к ним не подходить, чтобы дети не привыкали к рукам, и не плакали потом, когда расстаются, и сам персонал не плакал.

— А остальные дети, после третьего, расскажите про них.

— Потом уже родились мои дети – остальные трое. Нас стало шестеро.

— У вас был один приёмный ребёнок и пятеро своих. Что же случилось, что вы взяли ещё четверых детей в семью?

— Потом у нас была благотворительная организация, которую я создала. И в один прекрасный день мне звонит уполномоченный по правам ребёнка и говорит: «Ольга, я знаю, что у вас в организации много приёмных семей и людей, которые помогают приёмным деткам из больших семей. У нас тут пришёл благотворитель, который построил дома для детей, а в городе сказали, что таких семей быть не может, и не бывает, и они не могут найти семьи, которые можно было бы поселить в этих домах, чтобы они брали детей в приёмную семью, чтобы их было много». Я сказала: «Окей, найдём без проблем, я знаю такие семьи».

Мы включились в благотворительный проект – это Ольгинская детская деревня, и в результате я стала руководителем службы отбора Ольгинской детской деревни. Сначала я совершенно не планировала сама туда ехать, но по условиям отбора семьи уже должны быть многодетными на момент вступления. Они обязательно должны быть приёмными не менее полутора лет: период адаптации ребёнка в семью, когда случаются самые страшные «закидоны» и возвраты, это минимум полтора года. Человек, который не прошёл через этот период, не может сказать «да, я возьму ещё пятерых, восьмерых детей». Он сначала должен понимать, что он на себя берёт. Кто-то из родителей обязательно должен работать (а не жить за счёт детей). Нужны и положительные характеристики, и мотивация людей – не они берут детей для того, чтобы поехать в дом, получить дом, а они получают дом, потому что они уже хотели воспитывать детей… но, например, органы опеки отказали им из-за нехватки жилой площади. То есть у них есть педагогический ресурс, но негде было воспитывать. Наш благотворитель, Аркадий Анатольевич Скоров, взял и сделал такую сказочную вещь – построил дома, в каждом из которых воспитываются от 6 до 14 детей.

Родители Ольгинской детской деревни: «Главное – прервать сиротскую династию!»

На второй год существования проекта наш священник, наш духовник сказал, что это совершенно неправильно – у нас тоже есть ресурс, и, невзирая на то, что я руководитель проекта, мне нельзя отказывать тем детям, которые могли бы у нас воспитываться. Я сначала считала, что неэтично мне самой вступать в проект – но после этих слов мы подумали и решили, что помочь какому-то ещё количеству детей важнее, чем сохранить лицо перед какими-то людьми, которые могут осудить нас. И мы взяли ещё одного ребёнка, которому тоже требовалась хирургическая помощь.

— Взрослого?

— Да, 11-летнего. Потом нам позвонили из детского дома и сказали, что здесь есть такой замечательный мальчик, ему 14 лет, он очень хороший, добрый, а у него такое жуткое окружение – «найдите ему православную семью или просто хороших родителей, которые не дадут его доброму началу пропасть в подростковом возрасте». Мы поискали, не нашли никого – и он тоже остался у нас в семье. Затем нам позвонили, рассказали про девочку, у которой умерла мама – очень тяжёлая ситуация у них была, и нужен срочно кто-то из приёмных родителей, у кого уже были на руках документы, потому что её надо было срочно забирать. Разговор шёл о неделе. Ей было четыре года – вот эта девочка с синдромом Дауна. Мы её забрали. Поскольку ребёнок пережил тяжелейшую психологическую травму, она долгое время не улыбалась – представляете себе, как это, ведь это «солнечные дети», которые не живут без улыбки? Нам психолог порекомендовал, что ей было бы лучше развиваться в компании примерно такого же по возрасту ребёнка, который эмоционально здоров.

— Такого же по возрасту и с таким же диагнозом?

— Нет, просто я вспомнила, что я уже видела в базе такую девочку, и мы даже интересовались её судьбой – но на тот момент нам сказали, что у неё туберкулёз, а ведь мы ответственны за тех, кто у нас уже в семье. Поэтому мы не взяли ребёнка с туберкулёзом к нам в семью. А потом мы решили перезвонить туда и уточнить – может, там что-то с диагнозом напутали? Так, собственно, и получилось – никакого туберкулёза у неё не было, ребёнок просто лишний год остался в детском доме. И мы забрали её. У неё тоже синдром Дауна, и вот она – классический «солнечный ребёнок», который улыбается, бежит, глаза сияют, такой счастливый ребёнок.

— И та, первая девочка тоже стала таким улыбающимся ребёнком?

— Да. Она не стала такой же зажигательной, но она стала улыбаться!

— Расскажите о своём турагентстве.

— Оно открылось недавно. Туристическое агентство для семейного отдыха. Я его затеяла потому, что нашим девочками нужны деньги на реабилитацию, для запуска речи. Нам сейчас выставили счёт – по 240 тысяч на каждую. Это на один курс, а курсов должно быть три.

— А что значит – «для запуска речи»?

— Им восемь лет, а они не говорят.

— Почему это стоит так дорого?

— Потому что это аппаратная коррекция, комплексное воздействие. Мы занимались с логопедом, нейропсихологом, с обычными врачами – это не даёт результата. Им нужна именно аппаратная коррекция. Мы проводили диагностику: одной нужно одно, другой – другое, но в общей сложности так уж получилось. Да, и получается, что полтора миллиона им нужно на реабилитацию. Поэтому – турагентство, и поэтому мама работает.

— Оно приносит деньги? Нормально работает?

— Пока что оно не принесло много денег, потому что сейчас не тот период, когда новые турагентства могут много сделать. У кого есть клиенты, те работают хорошо, но у меня небольшая клиентская база, поэтому это не так перспективно, как казалось в начале.

— Вы ещё ведёте блог. Рассказываете о материнстве и воспитании детей в соцсетях?

— У меня в социальных сетях есть блог, в котором я рассказываю о своей семье, о воспитании, немного – о том, что нужно знать приёмным родителям перед тем, как взять ребёнка в семью. Также люди задают много вопросов, как правильно вести себя в церкви, что там нужно делать – на эту тему мы разговариваем. И сейчас я запускаю ещё одно направление – «как всё успевать». Я, может быть, даже буду вести такой курс наставничества – для родителей, которые не знают, как разорваться и выбраться из замкнутого круга.

-Тайм-менеджмент для родителей?

— Да, тайм-менеджмент для мам от мамы десяти детей. Как учиться, путешествовать, заниматься детьми, хозяйством, домом, работой – и всё это совмещать.

От автора

День матери в этом году выпадает на 28 ноября. Все мамы заслуживают поздравлений в этот день, а также уважения и любви – в любой другой. Ведь наши мамы – это самое ценное, что у нас есть, и это наверняка взаимно, поэтому давайте не будем забывать об этой ценной и абсолютной любви.

Беседовал Роман Деренский / ИА «Диалог»