Гипноз

Гипноз. Злая цыганка заманивает вас в свои сети. Гипноз. Вы не можете сопротивляться. Гипноз. Вам страшно. Гипноз. Они вас поймают, они заставят. Гипноз. Вы отдадите им свои деньги. Гипноз. Боже мой. Это же гипноз.

Вокруг гипноза существует множество мифов. Корреспондент «Диалога» попробовал, как это – войти в состояние транса и, что ценно, выйти из него. А также поговорил с гипнотерапевтом о том, загипнотизируют ли вас цыгане, и зачем гипнотизёры эстраде.

Часть I. Теоретическая. Говорит специалист

Что такое гипноз?

Согласно «Википедии», гипноз — это состояние, вызванное самовнушением, воздействием гипнотизёра или возникшее спонтанно, которое характеризуется резкой фокусировкой внимания и высокой подверженностью внушению. Специалисты говорят, что гипноз не так уж и страшен.

«У гипноза есть куча определений. Есть определения эзотерические, научные. Американское определение гипноза таково: это обход критического фактора мышления, то есть защитных механизмов психики, и установление избирательного мышления принятия. Это когда работает внушение. Есть другое определение: это состояние редактирования жизненного опыта. Вы прожили часть жизни, ваш опыт оставил отпечатки на вашей психике. Эти отпечатки в состоянии гипноза можно отредактировать. Есть определение, что гипноз – это определённый режим работы мозга, когда происходит торможение многих участков коры головного мозга, но не настолько, насколько это происходит во сне. Это промежуточное состояние между сном и бодрствованием», — рассказывает гипнотерапевт Олег Бердников.

Гипноз, по его словам, — это естественное состояние психики. У животных, например, его можно наблюдать во время опасности. Змеи и мелкие грызуны впадают в оцепенение инстинктивно. При этом человек в состоянии гипноза может меняться, прорабатывая травмы и просто сложности.

«К сожалению, стать неуязвимым невозможно, потому что психика – это не физическая субстанция. Её нельзя потрогать, измерить. Сейчас мы видим многие механизмы работы психики, но даже такие понятия как «подсознание», «бессознательное», мы не можем до конца объяснить и пощупать. Мы не знаем точно, как работает мозг. Это самая большая загадка. И мы даже не можем точно сказать, является ли сознание плодом работы мозга — или оно, может быть, существует отдельно от мозга. К сожалению, гипнотерапия – это не панацея», — рассказывает эксперт.

Кроме того, для терапии такого рода имеет значение гипнабельность человека, то есть способность впадать в гипнотическое состояние. «Есть люди вообще не гипнабельные. Возможность их отредактировать очень ограничена. Она есть, но невелика. То есть работать с психосоматикой с негипнабельными людьми довольно сложно, сложно лечить заикание, астму, аллергию. Если человек высоко гипнабелен, то мы можем добраться до телесного уровня. Гипноз — не панацея, но это очень классный, эффективный и быстро действующий инструмент», — добавляет Олег Бердников.

Почему гипноз?

Гипнотерапевт настаивает, что гипноз эффективнее других видов психотерапии. По его словам, к психологу можно проходить годами и не получить сильных результатов. При помощи гипноза же исправить ситуацию можно за 10-20 сеансов.

«Распутывается целый клубок проблем человека при условии, что мы имеем гипнабельность и не имеем вторичной выгоды. Иногда бывает сложно работать со вторичной выгодой (в психологии это выгода, которую человек получает от проблемной ситуации – ИА «Диалог»). Гипноз – это крайне эффективный, быстрый, глубокий инструмент работы с психикой. Есть люди, с которыми это прекрасно работает. Есть люди, с которыми мне удаётся решить только часть их проблем. Часть почему-то остаётся, и так и не удаётся выяснить, почему именно. Может быть, им предстоит понять ещё что-то, а после этого вернуться к терапии. Может быть, мы упираемся в какую-то стену. Но эффективность крайне высока. Я не всех беру на терапию. Обычно я провожу диагностический приём, где оцениваю адекватность запроса. Ни в коем случае я не работаю с психически больными людьми. Им гипноз противопоказан. Гипнотерапия хорошо работает с людьми, у которых есть изолированные проблемы. Если человек соткан из проблем, клубок очень сложно распутать. Часто бывает нужна комплексная помощь: и медикаментозная, и всякая другая. Беру я половину клиентов. Из этой половины я могу эффективно помочь 80% людей», — пояснил эксперт.

Любая фобия и любая проблема, по словам Олега Бердникова, имеет начало. Начинается она, как правило, с эмоционально заряженного события, которое человек воспринимает близко к сердцу.

«Я работаю с проблемами психологического или психосоматического характера. То есть с психическими причинами, которые нашли своё выражение в теле. Проблема сформировалась при определённых обстоятельствах и определённом восприятии этих обстоятельств человеком. Ведь одно и то же событие разными людьми воспринимается по-разному, исходя из мировоззрения. В гипнозе мы можем это восприятие отредактировать в начальной точке – в далёком детстве, а может быть даже ещё до появления на свет, в перинатальном периоде. У плода ведь тоже есть память. И часто я с клиентами «попадаю» в перинатальный период, потому что многие фобии либо наследуются от матери, либо начинают своё формирование ещё до рождения на свет. Когда мы там это редактируем, меняется восприятие событий в настоящем», — объяснил гипнотерапевт.

«Меня гипнотизируют цыгане»

Нет, никакие цыгане вас не гипнотизируют. Кроме того, гипноз не может нанести вам вреда. Ваша психика защитит вас, даже если у кого-то есть цель причинить вам ущерб. Вашу волю отключить невозможно.

«Цыганский гипноз – это миф. Это просто такая фигура речи – «цыганский гипноз». Это не имеет с гипнозом практически ничего общего. Цыгане работают очень примитивно. Во-первых, они довольно неплохо выбирают жертву. Они выбирают человека, который кажется им уязвимым. Если идёт вполне адекватный человек, владеющий собой, всё осознающий, к нему хоть 10 цыган подойди, ничего не будет. Они вылавливают немножко растерянного человека, не создающего впечатление сильного. Далее — манипуляция вниманием плюс поиск душевной раны. Они давят на больное: «Если ты этого не сделаешь, твой сын умрёт». Они не знают, есть у вас сын или нет, но, скорее всего, видя женщину лет 50, они с вероятностью 80% попадут в точку. Конечно, каждая женщина, имеющая сына, очень боится его внезапной смерти. Если они нащупывают фобический страх, женщина впадает в оцепенение, она готова на всё. Дальше они начинают отвлекать – туда посмотри, сюда посмотри. Это не гипноз. Если я увижу у вас синяк и на него нажму, вам будет больно. Такая фобия — это тоже синяк, только эмоциональный. Если цыгане его нащупали, они будут на него давить. Сознание человека сужается, когда ему нажимаешь на больное. Он уже кроме этой боли ничего не видит, не слышит. Они пользуются этим, могут что-то украсть», — рассказал гипнотерапевт.

Существует ещё и эстрадный гипноз. Это шоу, где используются так называемые гипнотические феномены.

«Если человек свободен от страхов и имеет хорошую гипнабельность, можно на нём показать гипнотические феномены. Это очень интересно. Для многих людей это чудо. Например, каталепсия тела. Это такой же ступор, как у животных. То же самое будет с человеком, с его рукой, ногой, со всем телом. Он чувствует, понимает, что ему, например, подняли руку. Он может часами находиться в таком крайне неудобном положении. Раньше в цирке показывали такое: ставят два стула, кладут человека и чуть ли не ходят по нему. Не с каждым это проходит, но с кем-то проходит. Это первый феномен. Второй феномен – галлюцинации. Не у всех, но у некоторых людей при помощи внушения можно вызвать галлюцинации – осязательные, обонятельные, слуховые. Ещё можно вызвать амнезию. Человек может забыть имя, забыть цифру три. То есть он будет считать свои пальцы, пропускать цифру 3 и не понимать, в чём дело, почему у него 11 пальцев. Но это не с каждым проходит. Для эстрадного гипнотизёра очень важно найти сомнамбулу – человека, который сможет войти в состояние глубокого гипноза», — пояснил эксперт.

По его словам, у эстрадных гипнотизёров есть специальные приёмы для распознавания сомнамбул в зале. Кроме того, как объяснил Олег Бердников, гипнотическая амнезия, к примеру, может случиться с вами и в обычной жизни. Помните ситуацию, когда вы не можете вспомнить имя какого-то актёра? Вот помнили-помнили — и как будто вылетело? Вот. Это оно. В обычном состоянии, отметил гипнотерапевт, вы его вспомните, а под гипнозом можете не помнить довольно долго.

Внушениями помимо воли, как рассказал Олег Бердников, занимаются в основном секты. Они находят психологически травмированных людей, находящихся в болезненном состоянии. Секта давит на больное место, и человек не может не выполнить указания, потому что иначе ему будет ещё больнее.

«В гипнотерапии мы не занимаемся такими вещами ни в коем случае. Мы, наоборот, освобождаем людей от болей, травм. Я и внушений-то никаких не даю. Современная гипнотерапия – это гипноанализ. Это поиск причины и реструктурирование её. Какие выводы человек сделает, когда мы его освободим от этой ноши, я не знаю. Я не внушаю, какой ты будешь уверенный, сильный, здоровый. Это работает примерно так: представьте, что в канаве застряла машина. Она вызывает подмогу. Я, как подмога, помогаю ей выбраться из этой канавы, а куда она дальше поедет — это дело её водителя. Никаких установок я не даю. Я помогаю людям убрать то, что мешает, а дальше они продолжают идти той дорогой, которой считают нужным в своей жизни», — добавил гипнотерапевт.

Часть II. Эмпирическая. Говорю я

В кабинете у Олега чуть в стороне от того места, где мы находимся, стоит глубокое кресло. Оно выглядит очень привлекательно. Мягкое, пухлое, кожаное. Мне уютно от одного взгляда на него. Пока мы сидим в другом конце комнаты. Олег спрашивает о цели визита и говорит, что если я буду просто проверять, загипнотизируюсь я или нет, ничего не получится – важна мотивация.

У меня есть мотивация. Совсем недавно я поступила в магистратуру по творческой специальности. Там нужно писать тексты и читать их вслух перед всей группой. Часто. Почти каждый день. Это очень страшно. Подобный страх был у меня в детстве, а потом пропал. Тут он появился вновь.

«Страх публичных выступлений – один из самых распространённых. Обычно он подкрепляется страхом осуждения и страхом совершить ошибку. Это не просто фобия полёта, то есть не изолированная штука, которую можно легко, за один сеанс снять. Это обычно чуть более глубокая и запутанная штука, которая завязана на самооценке. То есть за один сеанс мы не сможем получить всеобъемлющих изменений. Может быть, вам захочется потом продолжить эту работу», — поясняет Олег.

Я сажусь в кресло. Олег забирает у меня очки. Так я перестаю видеть. Он просит выключить звук на телефоне. Так я перестаю слышать. Я закрываю глаза. Олег начинает говорить. Он обращает моё внимание на веки, я чувствую, как они тяжелеют. Я постепенно расслабляюсь. Это первая часть гипноза. При этом мне немного неловко, и я ощущаю лёгкую небезопасность: с этим человеком вообще-то я вижусь впервые. Из-за этого я не могу расслабиться до конца.

— Сейчас я дотронусь до руки, и она станет напряжённой, — говорит Олег.

Я напрягаю руку сама. Рука поднимается и вытягивается вперёд.

— Сейчас я дотронусь, и правая рука станет ещё жёстче, как железо.

Я понимаю всё, что со мной происходит, и могу с уверенностью сказать, что никто за меня это не делает, но рука деревенеет, железнеет. Она максимально напрягается.

— Сейчас поднимется левая рука, — говорит мне Олег.

Левая рука поднимается. Я понимаю, что происходит. Я знаю, что могу этому противостоять, но поднимаю руку или даю руке подняться. Кажется, это моё решение.

Олег просит представить ситуацию, когда мне было страшно читать вслух написанное мной в последний раз. Он просит снова испытать это чувство. Что это за чувство, спрашивает он? Это страх. Он говорит найти этот страх в своём теле, сравнить с чем-то: какой он – квадратный, круглый, цветной, чёрно-белый, тонкий, толстый, мягкий, жёсткий и так далее. Потом нужно представить, что это чувство – воронка, и нырнуть внутрь.

Олег предупреждает меня, что сейчас он перейдёт на «ты» в терапевтических целях.

— Когда я щёлкну пальцами, ты окажешься в моменте, откуда произошёл страх.

Это не галлюцинации, это не наваждение. Я не оказываюсь в какой-то ситуации внезапно. Картина проясняется постепенно.

— Попытайся найти себя, — говорит Олег.

Я как бы оглядываюсь по сторонам в своём воображении. То есть представляю, что оглядываюсь. Или оглядываюсь. Олег задаёт мне вопросы. Я могу ему отвечать, это оговорено заранее. Темно или светло вокруг? Я понимаю, как вокруг – темно или светло. Или придумываю. Ты внутри или снаружи? Обстановка и события постепенно становятся яснее в моём сознании или в моём воображении. Дальше мне нужно прожить травмирующую ситуацию как бы заново, «отредактировать», поменять её исход.

Так постепенно я оказываюсь (или вспоминаю себя) в ситуациях, когда моя самооценка была травмирована. Олег задаёт мне вопросы об окружающей обстановке, и мы с ним перепрорабатываем ситуации. Если я не могу ответить на какие-либо вопросы, он говорит: «Сейчас я дотронусь до лба и станет яснее». Он дотрагивается и как будто чуда не происходит, но я вспоминаю детали, слова. Это не волшебная вспышка, но я вспоминаю.

Кстати, интересно, как видит чудо человек, с которым происходит чудо? Наверное, он даже не знает, что это чудо. Это видно только снаружи, на расстоянии. Человек, который забыл цифру три не знает, что он забыл цифру три, и ему не понятно и не удивительно.

Я не знаю, вспоминаю я или придумываю, но образы появляются однозначно. Я не нахожусь в изменённом состоянии сознания. Я знаю, что я могу открыть глаза, могу шевелиться — но не хочу этого делать.

Погружение в гипноз происходит как бы слоями. Я погружаюсь глубже и глубже, двигаясь дальше по времени. Если я оказываюсь в ситуации хронологически не раньше, а позже, чем в предыдущий раз, Олег возвращает меня. Нахождение в конкретном воспоминании заканчивается после того, как я отреагировала не так, как в реальности, когда я телом или умом проявила другое отношение. В кульминационный момент меня даже трясёт от количества эмоций. В некоторых ситуациях Олег предлагает мне поставить и себя на место обидчика. Хотел ли он меня обидеть? Я понимаю, что, скорее всего, не хотел, я ошиблась. После каждой ситуации я делаю новые выводы.

Я слышала от других гипнотизируемых, что некоторые из них видят в трансе всё до мельчайших деталей. У меня это расплывчатые картинки. Скорее, только детали.

Мы доходим до корневой ситуации и прорабатываем её.

Олег спрашивает меня:

— Как тебе кажется, это первая ситуация, когда появился страх?

— Да, — отвечаю я и он плавно выводит меня из гипноза.

Итого: Под гипнозом ты чувствуешь не совсем то, что ожидаешь почувствовать. Это не наркотическое опьянение, ты не теряешь связи с реальностью, реальность не меняется, ты не начинаешь ловить кайф. Это как бы направленная медитация. Каждый из нас не раз был под гипнозом так или иначе. Помните эти моменты, когда вы едете в метро и глубоко о чём-то задумываетесь? Вы даже можете проехать свою остановку. Это оно.

Я не могу сказать, что после одного сеанса мне стало очень легко читать вслух, но улучшения я замечаю. По крайней мере теперь я могу сосредоточиться во время чтения. То есть как будто шаг, который мне нужно сделать, чтобы перешагнуть через этот страх, стал меньше.

Конечно, ты не идиот, после гипноза ты будешь помнить всё, что с тобой происходило, что тебя травмировало, но на эмоциональном уровне опыт будет другим. Он перестанет тебя тревожить при возникновении триггеров.

Подготовила Вероника Бабкина / ИА «Диалог»