«Превратить ужас в нормальный страх»: психологи поделились советами, как справляться с ситуацией

Теракт, который произошёл 3 апреля в петербургском метрополитене, заставил горожан задуматься, какие опасности их окружают (или могут окружать). Многие источники отмечают снижение количества пассажиров в подземке – после случившегося люди действительно стали бояться ездить на метро. Специалисты-психологи во вторник пояснили журналистам, как бороться с этим явлением, и почему страх – это вполне естественная и даже полезная реакция на подобную ситуацию. Корреспондент «Диалога» записал некоторые высказывания экспертов.

«Страх – это естественная реакция, которой не нужно стыдиться»

Ректор Восточно-Европейского института психоанализа, доктор психологических наук Михаил Решетников:

«Я, как и все нормальные люди, эмоционально отношусь к этой ситуации – она, скажем так, отягощает мышление: мы все думаем немного по-иному. Мы все испытываем сопереживание к жертвам, негодование по отношению к тем, кто это совершил… и страх, так или иначе. Страх – это естественная реакция в любой ситуации, угрожающей человеку, поэтому он – естественный и очень важный психологический механизм, оберегающий нас от опасности. Стыдиться страха не нужно, но нельзя и постоянно бояться всего, что может произойти – так очень легко прийти к тому, что в психиатрии называется ограничительным поведением, фактически – к неврозу. Страх – это обычная, нормальная часть жизни любого человека, но если всё время думать о том, что может случиться, можно вообще потерять вкус к жизни. Нельзя при этом и впадать в другую крайность – становиться фаталистом, убеждая себя и других в том, что «чему быть, того не миновать». Очень даже многого можно избежать в этой жизни – как раз благодаря страху и его механизмам.

Бояться всегда нужно активно – не только сегодня, но и постоянно учитывая международную обстановку, постоянно обращая внимание на людей с подозрительным поведением, на подозрительные предметы, не стесняться обращать на это внимание сотрудников правоохранительных органов. У нас, к сожалению, пока слабо развиты кооперативные отношения между гражданами и правоохранительными органами – идёт такой малоприятный след отношения к «стукачеству». В данном случае это не стукачество, а нормальная гражданская позиция.

Страх – это не всегда плохо. Он заставляет нас концентрироваться на каких-то конкретных ситуациях и решениях, поэтому нужно не демонстрировать показное бесстрашие, а позволить себе чего-то опасаться – но делать это активно. После таких случаев страх уходит не сразу, а постепенно. Безусловно, в ближайшие 2-4 недели снизится пассажиропоток метро – это естественно. У страха есть своя внутренняя динамика: как правило, он растягивается у кого на месяц, у кого – на полгода, а то и год; если эта ситуация не разрешается в течение более чем одного месяца, целесообразно обратиться к специалистам и откорректировать эту реакцию, чтобы не застревать в ней. А вот настороженность и у нас, и у спецслужб – которые явно расслабились, потому что давно ничего не случалось – нужно сохранять и поддерживать постоянно.

Я думаю, что мы дойдём до такого же отношения к окружающему, как в Израиле – к сожалению, нет никаких свидетельств того, что мир станет более безопасным. Те, кто постарше, могут с уверенностью сказать, что в последние 30 лет мир становился всё более опасным. Мы пока ещё толком не осознали, что вхождение в информационную эпоху эту опасность многократно – в десятки, а то и сотни раз – увеличивает. Миром правят две вещи, которые абсолютно не существуют в природе – информация и деньги, мы живём в абсолютно искусственной среде».

«Главное – сохранять осознанность»

Медицинский психолог кризисно-профилактического отделения для детей и подростков со службой «Детский телефон доверия» Любовь Секацкая:

«Есть пострадавшие, есть люди, которые были там и многое перенесли, и работа с ними – это в первую очередь задача клиницистов, врачей, психологов. Скорее всего, здесь есть и вторичная травматизация – все мы видели, слышали, узнали о случившемся и были в шоке. Была нормальная человеческая реакция – начинать звонить своим близким и узнавать, всё ли у них в порядке. Потом растерянность, злость – и всё это вместе. Сейчас ещё рано говорить о том, что мы это пережили: какие-то выводы можно начинать делать не раньше, чем через две недели. А пока будет пустующее метро, люди будут бояться ездить…

Что касается нашей службы, то вчера меня удивило, что телефон доверия, на который очень часто звонят подростки оттого, что нечего делать, а хочется разыграть и пошутить, молчал. Вчера таких шуток не было – и меня, наверное, это скорее порадовало, потому что показывает: мы как-то сохраняем в себе человеческое и умеем относиться серьёзно к таким вещам. Сегодня у нас мало людей пришли на приём, хотя обычно коридоры заполнены – и я понимаю, что люди просто боятся ехать. Пока им с этим не справиться.

В такой травме есть ещё одна особенность: подобные случаи актуализируют наши личные проблемы, обостряют наши тревоги и страхи. Если говорить о том, как это сказывается на детях, с которыми мы работаем, то был уже один звонок: ребёнок нарисовал себе рану фломастером, попросил маму обмотать её бинтом, так пришёл в школу и заявил, что он – жертва теракта. Наверное, подобные случаи ещё будут…

Что делать в таких ситуациях? Во-первых, сохранять осознанность и чётко понимать, что есть вещи, которые от вас зависят. Что касается родителей, то нужно действовать, как в инструкции по безопасности в самолёте: сначала позаботиться о себе, а потом уже о детях. Если ты сам помог себе, то сможешь оказать поддержку близким. Для этого полезно просто заниматься обычными вещами – теми же, которыми занимаемся в жизни. Вопрос, который меня сегодня больше всего порадовал, пришёл от коллеги: «Пора ли сажать цветы?» Эти вещи нас укореняют, не дают застревать в прошлом и фиксироваться на травме – и при этом не скатиться в пугающее будущее. Желание ко всем – оставаться «здесь и сейчас»: осознанными, готовыми и разумными».

«Ужас нужно превратить в страх»

Политический психолог Мария Пушкина:

«Я продолжу тему страха, но с точки зрения политической психологии. Мы разделяем понятия страха и ужаса: страх – это то, что помогает нам жить, естественный ответ организма на непонятную ситуацию. А ужас убивает человека, делает его поведение деструктивным. Чем же они отличаются? Страх – конкретен: мы знаем, чего боимся, и имеем алгоритм действия в ситуации, которой боимся. Мы знаем, что делать. А ужас не отвечает на вопрос «чего мы боимся и что нужно предпринять?» Как ни странно, для того, чтобы уйти из ситуации ужаса и прийти в ситуацию нормальной реакции на чрезвычайную ситуацию, нам важнее всего получить ответ на вопрос «что делать?» и находиться в ситуации диалога – в первую очередь, с теми, кто обладает объективной информацией. Во все времена этой объективной информацией обладали представители власти. Сейчас их задача – находиться в постоянном контакте с населением и отвечать на вопросы, чтобы ужас от происходящей ситуации перешёл в страх. А для этого людям нужно получать ответы: что будет происходить дальше? Какие меры предпринимаются?

Меня в этой очень тяжёлой ситуации сегодня порадовали две вещи: наш губернатор выступил с обращением к горожанам, а глава Ленинградской области на работу демонстративно поехал на метро. Мне кажется, это и есть элемент ответа на вопросы, которые возникают у населения. Когда ответов нет, возникает информационный вакуум, который заполняется слухами – это естественная реакция на отсутствие информации.

Конечно, второй элемент – это кооперация: стратегия индивидуального выживания в данной ситуации не подойдёт, только коллективного. Именно в такие периоды, как в капле чистой воды, отражаются взаимоотношения государства и общества, граждан и представителей власти.

Город изменился. Есть очень уважаемый психолог [Нил] Смелзер, который изучает общественные процессы – и он выявил шесть этапов структурного изменения общества. Четвёртый из этих этапов называется «ускорение»: когда должно произойти что-то, что изменит людей, очень быстрая трансформация случается в сознании человека. К сожалению, все сценарии, которые расписаны в качестве примеров этого у Смелзера – негативные; среди них – и террористические акты, когда есть жертвы. Мне кажется, мы как раз наблюдаем этот эффект – изменение сознания. Насколько долгоживущим он окажется – вопрос: возможно, он будет поддержан какими-то другими изменениями, но мы видим естественную реакцию, описанную в теоретических выкладках».

Тем временем…

Одновременно свои варианты психологической реабилитации предлагает кафе «Республика котов»: туда зовут «гладить котиков» для избавления от стресса.

«В связи с трагическими событиями и тем, как гордо и стойко петербуржцы переживают случившееся, в дни траура – 4, 5 и 6 апреля – Республика котов на Литейном, 60 открывает свои двери и свободный вход для всех. Желающих угостим горячим чаем. Друзья, приходите немного реабилитироваться от жутких событий, пообщайтесь с кошками и котами — они есть добро и спокойствие. Они символы и хранители нашего любимого города», — говорится в заявлении организаторов.

А служба психологической помощи Санкт-Петербургского государственного университета заявила о готовности оказывать бесплатную очную психологическую помощь всем гражданам, нуждающимся в эмоциональной поддержке в связи с трагическими событиями, произошедшими в нашем городе. Записаться на прием к психологу можно по телефону: +7-981-888-88-31, с 11:00 до 17:00.

Илья Снопченко / ИА «Диалог»