Юлия Коган: Если нет душевных позывов петь, никакой великолепный голос не поможет

Каковы ваши ближайшие планы? Собираетесь ли вы выпустить сольный альбом?

Я долго собирала свой сольный проект, больше чем полгода. Насчет выпуска альбома пока не знаю. Материал для альбома уже есть, но, мне кажется, еще не пришло время. Нужно немножко подраскутиться, чтобы наш проект был востребован. Выпускать альбом в пустоту не хочется. Для того, чтобы стать более известными, мы снимаем клипы на каждую песню. Сейчас такое время, когда люди воспринимают музыку только глазами, и чтобы обратить внимание на песню, нужно снять хоть какой-то клип. Сейчас я нацелена на то, чтобы люди узнали как можно больше моих песен.

В одном интервью времен «Ленинграда» вы говорили, что сами не пишете песен. Кто пишет для вас?

Да, раньше я не писала песен, но жизнь заставила. Я долго искала людей, которые сделали бы это так, как я вижу.

Сейчас я адекватно понимаю, что мне идет, что не идет, в каком свете выгоднее себя подавать, как петь и выглядеть.

На моем пути встретилось несколько композиторов, песни которых я пою, но это все равно не совсем то, что я хотела. Так я пришла к выводу, что то, что я хочу, могу написать только я сама, и я начала это делать. Никто другой не может понять того, что Сергей Шнуров, например, понял. Но мы с ним общались два года до этого. Может быть, все это время он пытался понять мое естество.

Кто с вами сейчас работает?

Музыканты у меня очень хорошие, молодые, идейные. Я попросила Дениса Купцова (мы с ним работали вместе в «Ленинграде» и «Ska-jazz review») и Вячеслава Быстрова (с ним мы работали в «Ska-jazz review») найти музыкантов. Они нашли очень достойных ребят.

Вам комфортно с ними работать?

Мне вообще со всеми комфортно, я абсолютно толерантный человек.

Почему все-таки завершилось ваше сотрудничество с «Ленинградом»?

Конечно, я не раскрою сейчас всех тайн мадридского двора. Сотрудничество завершилось, потому что пришло время расставаться. Люди встречаются, люди влюбляются, женятся, расходятся, — как поется в песне. Творческие союзы тоже распадаются, люди друг от друга устают, им мешают какие-то другие люди, всякое бывает.

Мой союз с «Ленинградом» был достаточно крепким, мощным, и он распался, потому что так сошлись звезды.

Никакой сложной истории там нету, просто легкое недопонимание.

Это сотрудничество было для вас и вашей карьеры важным?

Это главное событие в моей карьере. Это очень весомый опыт работы с большими залами, стадионами: к этому надо привыкать, надо понимать, как это все устроено.

Я пришла в «Ленинград» уже состоявшейся артисткой с десятилетним опытом работы в театре. То есть нельзя сказать, что я была какой-то лохушкой, которая жаждала славы.

Но все равно, конечно, работа на такие большие залы – это хорошая наука. Сейчас мне это очень сильно помогает. Ну и материал конечно… Он, может быть, специфический, но мне всегда хотелось петь что-то мощное, энергичное, я всегда к этому шла. В группе «Ленинград» наконец у меня появилась возможность показать свою энергию и еще прославиться этим. По крайней мере народ знает меня как мощную певицу. Это уже гигантский плюс на нашей эстраде. «Ленинград» можно слушать или не слушать, можно негативно к нему относиться, но то, что песни с моим участием вокально мощные, мне нравилось. Мне всегда льстило, когда мне говорили, какой у меня божественный, потрясающий голос. Что может быть приятнее для певицы, чем восторги ее главным достоянием?

Вы сейчас говорили о специфичности материала группы «Ленинград». С 1 июля вступает в силу закон о запрете мата на сцене. Я слышала, что в жизни вы не ругаетесь матом…

Я не могу сказать, что я идеальная. Я – как все.

Я работала в кондитерском цехе, где все женщины ругались матом, потому что по-другому там не разговаривают. Я не вижу в этом ничего зазорного. Я не строю из себя вшивую интеллигентку.

Я не пью и не курю и говорю об этом не потому что хочу показаться хорошей, а потому что просто этого не делаю, и все. Я ругаюсь матом как все люди. Может быть те, кто хотят запретить мат, и не ругаются прилюдно, но все равно, я думаю, что без этого очень сложно представить себе общение.

Как вы относитесь к мату на сцене?

Мне кажется, что его можно заменить и не матерными словами. Я искренне считаю, что секрет успеха группы «Ленинград» не в том, что Сергей Шнуров поет матом, а в том, что песни действительно энергетически очень сильные. Не так много групп, которые могут зарядить людей. Мне кажется, что группа «Ленинград» вполне могла бы отказаться от мата, и меньше поклонников у нее не стало бы. Но так как этот образ Сергея Шнурова сросся с ним, то, конечно, он от мата не откажется.

Я не могу сказать, что то, что я делала в этом коллективе, – это прямо тихий ужас. Я делала то, что мне нравилось, такой своеобразный вызов обществу. Хотя я абсолютно не «вызывальщица». Это в рамках проекта, естественно. Я сама, как человек, против мата: когда дети на улице ругаются матом, это ничего кроме отвращения не вызывает. Когда на театральной сцене раздеваются или кричат матом, это убогое зрелище. Просто в наше время очень трудно привлечь чем-то внимание людей.

Как ни странно, когда ты раздеваешься, ругаешься матом, или называешь свой спектакль «Монологи вагины», это сразу же привлекает народ. Просто так проще.

Мне было проще прославиться с матерными песнями. Если бы я их не спела, то не стала бы известной так быстро.

Скоро вы дадите мастер-класс в одной из коммерческих музыкальных школ Петербурга. Вам интересно преподавание?

На этом мастер-классе я буду рассказывать, как стала такой прекрасной певицей, показывать упражнения, рассказывать, как нужно петь. Собственно, все, что я знаю о вокале. У меня был опыт преподавания. Я пришла к выводу, что я неплохой педагог. Я достаточно жестко, очень требовательно отношусь к ученикам. Я даже не ожидала от себя этого. Выяснилось, что я не так мало знаю, поэтому могу себе позволить научить кого-то другого. Но у меня не было такой потребности. Зачем же передавать свой ценный опыт кому-то еще, пока я могу сама? Но в принципе преподавание – интересная штука.

На мой взгляд сейчас у популярных исполнителей вокал не всегда на первом месте. Как вы относитесь к этому? Может ли вам понравиться исполнитель без голоса?

Я вообще оцениваю певцов по вокальным данным. Все, кто мне нравится, очень хорошие певцы. Я не могу представить, что мне понравится кто-то безголосый, кто просто шипит себе под нос. Теоретически я, конечно, представляю, что у кого-то просто поет душа. Есть певцы, у которых менее сильный голос, есть те, у кого более сильный, но главное, конечно, не это, а душевные посылы и позывы. Если их нет, то какой бы великолепный голос не был, ничего не получится. Меня, конечно, трогают душевные качества человека, выраженные через голос, а не через какое-то шипение.

Вы ведете ток-шоу «Я права» на телеканале «Ю». Чем интересен этот опыт?

Я ушла из «Ленинграда» как раз тогда, когда начала работать в этом ток-шоу. Это было интересно, потому что за те два года, которые я была в группе «Ленинград», я видела только музыкантов, своего мужа и ребенка. Больше никого. С одной стороны всегда окружало очень много народу: ты приезжаешь куда-то, меняются люди, залы, но по сути ты видишь одно и то же, только в разных городах. В этом ток-шоу мне представилась возможность побыть в другой атмосфере, с другими людьми. Мир не крутился только вокруг одного человека, вокруг которого мы все в этом коллективе стояли. Оказалось, есть еще куча людей, которые занимаются другими делами. Очень интересно наблюдать за всем этим, участвовать в этом. В телевизионной машине очень интересно, и главное у нас были такие смешные, забавные темы. То есть я таких идиотов, как те, которые приходят на эту передачу, в жизни не видела! Просто для того, чтобы на них посмотреть, стоило поучаствовать во всем этом.

Беседовала Маша Всё-Таки / ИА «Диалог»