«Семьи погибших в терактах спустились бы в Аид, чтобы увидеться с любимым человеком»: драматург и продюсер о спектакле «Мест нет»

В рамках форума «Площадка» 14 ноября в Анненкирхе покажут спектакль «Мест нет». Как говорят организаторы мероприятия, это документальная история о том, что происходит после терактов. «Диалог» поговорил с продюсером проекта Екатериной Дубинчик и драматургом Анной Сафроновой о первобытном страхе, желании спуститься в Аид и мотивах людей, совершающих теракты.

Почему вы решили поставить спектакль об отношении к терактам в обществе? Что эта тема значит для вас?

Анна Сафронова: Для начала нас интересовал вопрос не столько терактов, сколько проблемы современного человека — то, как на него влияет информационное пространство, как мы забыли о хрупкости человеческого тела, как мы подвержены паническим влияниям. Тут дело даже не в терактах — мы исследуем страх как первобытный инструмент, управляющий человеком даже сейчас. В условиях нашего мира страх усиливает свои права. Для меня теракты — это обнажение нечеловеческого в человеке, и эту границу мы попытались исследовать.

Екатерина Дубинчик: Ситуация гнетущего стрессового состояния в обществе после участившихся терактов, негласного страха перед повторением событий, где могут пострадать близкие, да и ты сам, за последние пару лет стала более, чем актуальной. Человек погружен в эти события и начинает бояться жить полной жизнью – спускаться в метро, летать на самолетах, выезжать заграницу, даже просто стоять на остановке общественного транспорта. Растущие тревоги, которые не находят выхода, появление соответствующих фобий – всё это проблема общества. Ведь люди, описанные в пьесе и герои спектакля – это наши знакомые, друзья и близкие. Это мы с вами.

Одна из идей проекта – показать, насколько близки чувства потерпевших и людей, которые только опосредованно связаны с терактами (очевидцы, прохожие, таксисты, развозившие людей, врачи, работавшие в тот день, и далее, и далее по списку). Всё общество испытывает посттравматический синдром. Безусловно, разной интенсивности, но точно так же мешающий жить. Осознание этого побудило нас с коллегой – Натальей Зацепиной постараться раскрыть эту проблему вместе с командой.

Исследуются ли конкретные события, или речь идёт о теракте как явлении?

Екатерина Дубинчик: История данного проекта универсальна – она не имеет ни территориальных, ни национальных привязок. Здесь не описывается какой-то конкретный теракт. Рассматривается психология, состояние человека в условиях теракта и после трагических событий.

Где вы брали информацию для спектакля? Как готовили его?

Анна Сафронова: Информация для спектакля: часть — вербатимный материал, который брали у людей, косвенно связанных с событием — уборщица в метро, таксист и другие. Часть материала — работа психологов, остальное — художественная обработка и доработка.

Екатерина Дубинчик: Психологи консультировали драматурга в формировании психотипов героев. Они готовили для Анны различные кейсы с обсессивно-компульсивными и тревожными состояниями людей в реальной жизни. Эта помощь была необходима для создания наиболее чётких портретов героев. Их работа на данном этапе состояла в подборе необходимой информации о психотипах, страхах, фобиях и других психологических особенностях людей, адаптации теоретических правил и синдромов на практические случаи из реальной жизни.

Очень важно, что к работе в проекте мы привлекли именно психологов, а не психиатров. Нам было необходимо не поставить медицинские диагнозы, а выстроить со зрителем диалог, расположить его к себе, помочь заговорить и в процессе беседы попробовать решить его проблемы.

Анна Сафронова: Психологи помогали мне разработать меру условности, зависящую как раз от обострения психологических патологий человека. Специалисты помогли создать образ «оголённого человека», каким в той или иной степени и становится человек в экстремальной ситуации. Они помогли сформулировать и уловить границу между просто характером и созданием, порабощенным страхом, в которое иногда превращается человек.

Как по-вашему, теракт — это явление социальное, религиозное или какое-то другое?

Екатерина Дубинчик: Людьми, которые совершают террористические акты, движут различные мотивы – от сугубо личных, до, безусловно, политических и религиозных. Поэтому нельзя категорично судить о природе терактов. Но их влияние на людей, без сомнения, является общественной проблемой.

Анна Сафронова: Теракт — это сложносочинённая ситуация, которую нельзя в первую очередь никак охарактеризовать тем, кто в нём не побывал. Потому мы и не претендуем на это — мы берём не жертв и не террористов, мы исследуем таких же, как мы с вами, людей, которых задела ситуация тем, что они, например, попали в пробку и на три часа позже доехали домой.

В основу вашего спектакля лёг миф об Орфее и Эвридике. Как он перекликается с темой терактов?

Анна Сафронова: Миф об Орфее и Эвридике — это история о пограничном состоянии человека, а теракт — это именно граница. Плюс, конечно, это история о семьях погибших в терактах — они бы спустились в Аид, чтобы увидеться с любимым человеком, потому что их лишили даже возможности проститься с ним.

Почему вы участвуете в форуме «Площадка»? Чем он важен?

Екатерина Дубинчик: Для молодого проекта участие в фестивалях – способ заявить о себе громче, чем при независимых постановках. Информационная поддержка мощнее, и благодаря фестивалю о нашем проекте узнаёт больше зрителей. Мы можем поработать с разными аудиториями, понять, что доработать в самом проекте и его продвижении. «Площадка» даёт нам такую возможность, и для нас это очень интересный опыт.

Если говорить о концепции, форум поддерживает независимые театры и авторские проекты. И мы подходим под определение авторского проекта не только потому, что команда «Мест нет» — независимый творческий коллектив, но и потому, что формат, где психологи выступают не только как консультанты художественной команды, но и являются непосредственными участниками действия, является новым опытом для театрального мира.

Беседовала Маша Всё-Таки / ИА «Диалог»