Новодевичье кладбище

Новодевичье кладбище – это, пожалуй, тот самый случай «правильного» планирования. Ранее мы рассказывали о Смоленском и Волковском кладбищах, которые были созданы по необходимости и первые годы (а иногда и десятилетия) своего существования находились в плачевном состоянии именно из-за своей «случайности». Новодевичье же практически сразу получило «привилегированный» статус. Во-первых, это кладбище создавалось при новом монастыре, который, в свою очередь, находился под монаршим покровительством. Во-вторых, на Новодевичьем практически сразу же были введены разряды, и среди них не было бесплатного. Покоиться здесь могли только люди с достатком: об этом свидетельствуют цены на места – к 1889 году покупка обходилась в сумму от 50 до 500 рублей.

Кладбище было основано в 1849 году, однако первые годы его существования захоронений появлялось крайне мало – от одного до трёх в год. К 1851 году количество «занимаемых» мест выросло до 12. На Новодевичьем сразу же ввели разряды – два церковных и три общих. Разряды – это ранжирование, существовавшее на петербургских кладбищах в XIX веке. Изначально разрядов было семь, но ближе к 70-м годам количество было сокращено до пяти. Первый разряд – самые дорогие места вблизи церкви, последний – места отдалённые и бесплатные. К 1885 году на Новодевичьем был введён и четвёртый разряд, однако мест для бедняков так и не появилось. Хоронили здесь государственных деятелей, военачальников, знаменитых артистов, купцов. Надгробные памятники были выполнены из дорогих материалов, а семейные склепы часто представляли собой небольшие часовни с интересными декоративными деталями и коваными оградами.

На кладбище располагались две церкви — церковь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» и церковь Илии Пророка. Первая, так называемая «карамзинская», была возведена в 1856 году на могиле полковника Андрея Карамзина, погибшего в бою с турками во время Крымской войны. Храм построили на средства вдовы Карамзина – Авроры Шернваль, «роковой Авроры». Церковь Илии Пророка являлась усыпальницей богатого петербургского промышленника Ильи Федулова. Строительство началось в 1883 году, архитектором выступил Леонид Бенуа. Пятиглавая церковь была спроектирована в стиле московской архитектуры XVII века, фасад её был облицован глазурованным кирпичом, а внутреннее убранство усыпальницы отличалось великолепием – там находился резной дубовый иконостас, бронзовое паникадило и богатая церковная утварь. Обе эти церкви были разрушены в 1929-1930-х годах.

После 1917 года с кладбищем, воплощавшим процветание и богатство, начало происходить неминуемое – оно постепенно разграблялось и уничтожалось. Многие могилы стали заброшенными – родственники похороненных эмигрировали или подвергались гонениям со стороны новой власти. До 1930-х здесь продолжали хоронить, но надгробия уже не несли никакой художественной ценности (в некоторых случаях их «одалживали» со старых могил). Часть «ценных» захоронений перенесли в некрополь Александро-Невской лавры, но в остальном время и вандалы делали своё дело – кладбище разрушалось. У него есть даже собственная легенда, связанная с вандалами. На Новодевичьем находится могила Анны Вершининой, украшает которую статуя Иисуса Христа в полный рост. Городское предание гласит, что после революции несколько недобросовестных горожан решили отпилить у статуи ноги, чтобы сдать ценный металл на переплавку. Злодеяние состоялось, поэтому теперь мы не видим ног Христа, однако и воздаяние, согласно легенде, не заставило себя ждать – один из мародеров попал под трамвай и лишился своих ног. Городская мифология так и останется мифологией, однако нужно сказать, что могила Анны Вершининой пострадала куда меньше, чем другие памятники на Новодевичьем кладбище.

В 1960-х возникла идея превратить кладбище в музейный парк, под этим предлогом уничтожение Новодевичьего обрело легальную форму и продолжилось с новой силой. В книге «Исторические кладбища Санкт-Петербурга» приводятся данные треста «Похоронное обслуживание» за 1969 год – на кладбище осталось 4947 могил. Для сравнения – к 1934 году на Новодевичьем были похоронены примерно 25,5 тысяч человек. В конце ХХ века началось постепенное восстановление кладбища, ряд памятников находится под охраной государства, однако от вандалов и естественных разрушений это, к сожалению, не особенно спасает.

Расскажем о наиболее заметных «достопримечательностях» кладбища – склепах, точнее о тех, для кого они были возведены.

Склеп барона фон дер Палена

Слава богу, квест стартовал до нас, так что мы начнём с уже сделанных открытий. Чуть правее от входа можно увидеть небольшой склеп в готическом стиле. Голые окна, стершийся камень, склеп давно разорён и, казалось бы, не осталось никаких упоминаний о том, кто здесь похоронен. Но зацепка всё же есть. Обратим внимание на герб над воротами – листья кувшинки, рыцарский шлем и корона. Это герб семейства фон Паленов (о его определении вполне подробно рассказывает главный редактор сайта «Геральдика сегодня» Дмитрий Иванов). Покоится в этом склепе Анатолий Владимирович фон дер Пален. Определить это можно с помощью справочника «Петербургский некрополь» Владимира Саитова (справочник выпускался до 1912 года, существует несколько его редакций).

Барон Анатолий фон дер Пален родился в 1854 году. Перечень карьерных достижений барона можно найти в справочнике «Биографический словарь. Высшие чины Российской Империи»: егермейстер Высочайшего Двора, член совета министра Земледелия и Государственных Имуществ, управляющий делами Высочайше учрежденной Комиссии о предупреждении занесения в Империю чумной заразы и о борьбе с нею. Анатолий Владимирович был женат на художнице Марии Вуич (по неподтвержденным данным, она скончалась в 1940 году в Германии, пережив мужа на 36 лет). В честь их сына Эмануэля, ставшего астрономом, назван один из кратеров на южной стороне Луны (официальное его название – von der Palen). Барон скончался в 1904 году, так что этому склепу уже больше ста лет. Сейчас он находится под охраной государства и входит в перечень объектов исторического и культурного наследия федерального значения.

Семейный склеп Власовых

Пройдем прямо по Алтарной дорожке, но не будем уходить далеко. По правую руку от нас (между Алтарной и 1-ой дорожкой) – склеп-часовня. Определить нужный нетрудно – на фронтоне можно увидеть изображение Иисуса Христа. Внутри нас вновь ждет разруха и необычный декоративный элемент – скульптура, изображающая женщину в свободном платье. Одно но – у скульптуры нет головы. На стенах можно увидеть едва сохранившуюся роспись – кресты, обрамление, а в центре (видимо, на месте алтаря) кирпичная кладка. Вновь время не пощадило убранство, даже надгробные плиты вырваны из земли. На левой наружной стене можно увидеть единственную сохранившуюся табличку – «Екатерина. Родилась 12 генваря 1852 г. Скончалась 12 июня 1858 г. Наталия. Родилась 18 декабря 1856 г. Скончалась 14 июня 1859 г.».

Рядом есть место для ещё одной плиты, однако оно пустует. В справочнике «Петербургский Некрополь» (изд. 1912 г., т. 1, стр. 460-461) можно найти Власовых Наталию и Екатерину. Там же указано, что вместе с ними похоронен Михаил Александрович Власов (даты рождения и смерти не указаны). Из этого же справочника можно узнать, что на Новодевичьем покоится также действительный статский советник, советник комитета правления Императорской Академии наук Власов Александр Николаевич, скончавшийся в 1867 году. Приходился ли Александр Николаевич родственником Екатерине, Наталье и Михаилу Власовым? Возможно, он похоронен в том же склепе? Сведений об этом, к сожалению, нет, как и каких-либо упоминаний о могиле Александра Николаевича, а вот воспоминания остались – в дневнике историка литературы Александра Никитенко:

«9 августа 1867 года, среда

Сейчас получил известие о смерти Александра Николаевича Власова, с которым в прошедшую пятницу я ещё восседал в академическом правлении. Это был человек с редким практическим умом и честнейшим сердцем. Я лишился в нём лучшего товарища по службе, а Академия — чуть ли не единственного деятеля по распорядительной и хозяйственной части. Он был отличным советником правления и ещё больше добрым человеком. Сколько бедных, пользовавшихся его благодеяниями, теперь будут оплакивать его кончину».

Семейный склеп Кривопишиных

Сразу за Власовыми – семейный склеп Кривопишиных. Хоть склеп и выглядит заброшенным, пострадал он меньше остальных. По крайней мере, сохранились плиты с именами умерших. Надпись в центре гласит – «Генерал-лейтенант Иван Григорьевич Кривопишин». На Новодевичьем покоится немало военных, но, пожалуй, немногие из них были так необычно связаны с отечественной литературой. Согласно «Лермонтовской энциклопедии», именно Иван Григорьевич в феврале 1837 года производил у Лермонтова домашний обыск в связи со стихотворением «Смерть поэта» (в результате Лермонтов был посажен под домашний арест, а позже — сослан). И об этом же генерале пишет Фёдор Достоевский: «…этот истинно добрый человек обласкал меня, как всегда, и обещал не только сам подумать обо мне, но и посоветоваться с другими знающими и опытными людьми о моей дальнейшей карьере, как выразился он».

Иван Григорьевич, вице-директор Инспекторского департамента Военного министерства, был родственником мужа сестры Достоевского Варвары Михайловны и приятельствовал с молодым писателем, помогая ему время от времени. Кривопишин также вписан в историю Петербурга, ведь дом 8 на Сенной площади раньше носил название – «Доходный дом Кривопишина». Правда, сам он там не жил (его квартира находилась в Генеральном Штабе), но до революции домом владела его семья: после смерти генерала здание перешло его жене, Анне Кривопишиной, а затем его сыну Владимиру.

Склеп Кольцова

В справочниках этот склеп обозначается как «часовня с мозаичным куполом», от неё, конечно же, тоже остались только стены, крыша да украшения в виде ангельских головок. Внутри можно увидеть надпись, но стилизованный шрифт осложняет чтение. Угадывается имя Григорий, отчество – С…вич, и фамилия Ко..цов, а также чётко виден год смерти – 1895. В книге «Исторические кладбища Санкт-Петербурга» можно найти подходящее захоронение – Григорий Семенович Кольцов; правда, как и в «Петербургском некрополе», нет никаких указаний о роде занятий или возрасте умершего.

Исправим это с помощью «Справочной книги о купцах С.-Петербурга» за 1884 год. Итак, на 1884 год Григорию Семёновичу было 48 лет (то есть он родился в 1836 году, а на момент смерти ему было 59 лет). Григорий Семёнович был купцом, веры православной, образования домашнего, являлся совладельцем мануфактурной лавки в Гостином дворе («Компания Шутова и Кольцова») вместе с Иваном Семёновичем Кольцовым. Оттуда же можем узнать, что купец Кольцов был женат на Елизавете Валериановне Кольцовой. Дополнительные сведения можно найти, если посмотреть на «соседей» Кольцова в «Петербургском некрополе». Оттуда выясняем, что Григорий Семёнович вместе с братьями был из калужских купцов – правда, на Новодевичьем (по данным на 1912 год) он покоится один. А вот его братья – Иван, Илья и Василий (а вместе с ними — И. Н. Шутов) похоронены на Волковском православном кладбище. Кстати, в Калуге есть дом Кольцовых, построенный в конце XVIII века. Дом этот теперь больше известен как дом Оболенских, по имени последних владельцев.

Семейный склеп Кондоянаки

Прямо по центру на Алтарной дорожке – усыпальница в греческом стиле, с характерными колоннами и декором, сохранилась даже плитка с орнаментом, который повторяется на сохранившемся фрагменте решётки. Внутри нас ждет «наскальная живопись» – про Галю, Славу, Петю, Васю: всех дикарей, которые радостно оставили память о себе на стенах склепа. Над входом надпись на греческом, которую также не пощадило время – начало и конец надписи невозможно разобрать из-за дыр на стене. Однако определить, чья именно это усыпальница, не так уж и сложно. Здесь покоятся члены семьи Кондоянаки, а слово над входом означает «дом». Среди похороненных – греческий генеральный консул Иван Егорович Кондоянаки. Ему, кстати, принадлежал дом 28 на улице Чайковского, который теперь мы знаем как особняк Кельха.

Иван Егорович был предпринимателем (владел торговым домом «И. Е. Кондоянаки») и благотворителем. Например, в течение 34 лет до самой смерти он ежегодно отдавал 1500 рублей на нужды Петергофского приюта для детей. После смерти статского советника его вдова пожертвовала 10 тысяч рублей на учреждение в детских приютах стипендии имени умершего мужа. Вместе с Иваном Егоровичем в склепе покоятся его жена Наталия Федосеевна и сын Георгий Иванович, в возрасте 30 лет погибший от раны, которую он получил в бою против японцев.

Склеп Лючии Гильзе-фан-дер-Пальс

Усыпальницу трудно не заметить, хотя она и скрыта деревьями справа от Алтарной дорожки. Снаружи склеп сохранился неплохо – облицовка, декоративные украшения, лестница. Внутри усыпальницы — женский портрет, надпись на немецком «Du brachtest uns nur liebe gyre und frieden» (приблизительный перевод – «Вы принесли нам только любовь и мир») и барельеф на стене. Никаких памятных табличек или надгробных плит не сохранилось.

Однако эта усыпальница слишком знаменита, чтобы мы не знали, кто здесь похоронен. Её воздвигли для Лючии Гильзе-фан-дер-Пальс. Лючия была дочерью директора Санкт-Петербургской консерватории Юлия Ивановича Иогансена – который, кстати, вместе с супругой также покоится на Новодевичьем кладбище (его могила находится рядом с усыпальницей актёра Константина Варламова). В 17 лет Лючия вышла замуж за предпринимателя (с 1908 – нидерландского посла) Генриха Генриховича Гильзе-фан-дер-Пальса. Необычная фамилия известна петербуржцам по особняку на Английской набережной, семейному дому фан-дер-Пальсов. Особняк (дом 8-10) был построен по проекту брата Лючии, архитектора Вильяма Иогансена. Спустя год после окончания строительства ему же предстояло построить склеп для любимой сестры. Если посмотреть на интерьеры особняка и убранство усыпальницы, то можно увидеть похожие мотивы. Портрет, который украшает стену склепа, очень похож на тот, что на фасаде камина в особняке, а цветы из Зелёной гостиной «растут» на стенах усыпальницы.

«Зацепок» по некоторым заметным склепам нам найти не удалось, поэтому мы предлагаем нашим читателям помочь нам. Почему важно включиться в это? Всё просто: именно так мы проникаемся ужасом уничтожения прошлого и учимся ценить то, что нас окружает, особенно историю и чужие судьбы. Ведь за обломками и мусором – люди.

Мы предлагаем определить, кто похоронен в указанных нами склепах. Что поможет в поисках? Во-первых, внимательность – обращайте внимание на детали (убранство, любые надписи и таблички). Во-вторых, справочники. Многие из них есть и в электронном виде. В частности, помочь могут: «Петербургский некрополь» Владимира Саитова, «Новодевичье кладбище» под редакцией Н. Л. Маркиной, а также разнообразные календари и вестники, выпускавшиеся в Петербурге. В список мы включили пять памятников. Определить принадлежность двух из них будет нетрудно, они вошли сюда «для тренировки», а вот с оставшимися тремя придется поработать. Результаты поисков обязательно присылайте нам (контакты будут указаны в конце), а мы опубликуем их с вашими комментариями.

Итак, список:

Склеп у начала 4-ой дорожки

Главный ориентир – памятник в виде гранитного креста перед склепом. Внутри можно увидеть частично сохранившиеся надгробные плиты с надписями, однако не все они читаемы — часть плит отколота, а пол усыпальницы усеян мусором.

«Фарфоровый» склеп

Эта усыпальница выглядит буквально как пряничный домик – фасад облицован оранжевым и голубым кирпичом, а крышу венчает небольшой луковичный купол. Ориентиром будет могила Анны Вершининой (от входа налево и прямо, не доходя до статуи Христа). Название «фарфоровый» условное и дано склепу по простой причине – внутри можно увидеть частично сохранившуюся белую плитку с голубыми узорами.

Усыпальница в готическом стиле

Красивый готический склеп видно издалека (он находится за могилой Вершининой). Этот памятник как будто «перенесён» со знаменитого парижского кладбища. От убранства сохранились только плитки на полу. В остальном в склепе ничего не осталось – ни надписей, ни декора.

Часовня у Алтарной дорожки

Найти её совсем нетрудно: идите прямо по Алтарной дорожке. Это будет пятый склеп по правой стороне. Усыпальницу украшает красивый золотой купол (с виду он чёрный, но стоит внимательно посмотреть…), а на колоннах можно увидеть орнамент и изображения ангелов. Часовню, очевидно, когда-то венчал крест, но от него осталась только цата – полумесяц. Попробуйте заглянуть внутрь и поднять голову, под куполом вы увидите красивую мозаику – голубя на фоне звезды. Голубь, напомним, в православии – это символ Святого духа.

Усыпальница с глазурованным кирпичом

Этот склеп находится в конце Алтарной дорожки – фасад массивного сооружения облицован белым глазурованным кирпичом. Внутри можно увидеть частично сохранившиеся плиты с памятными надписями.

Подготовила Маша Минутова / ИА «Диалог»

Если у вас есть информация о склепах в нашем списке, вы можете прислать её на редакционную почту – editor@topdialog.ru c пометкой «Новодевичье кладбище» или воспользоваться формой обратной связи.