«Зрители говорили, что открыли его с новой стороны»: режиссер Зося Родкевич о фильме «Мой друг Борис Немцов»

Почему, на ваш взгляд, фильм стоит посмотреть, и кто в первую очередь должен его увидеть?

Я рекомендую посмотреть этот фильм всем. В первую очередь, конечно, он будет интересен тому, кто хоть что-то слышал о Немцове. С другой стороны, моим ровесникам, для которых Немцов – это кудрявый дядя из телевизора тоже будет любопытен фильм. Мне кажется, что после просмотра у них мог бы появиться новый друг.

Над фильмом вы работали три года. Сколько времени занял монтаж картины?

Я начала монтировать в декабре 2014 года и закончила в 26 февраля 2015 года, за день до убийства Бориса. На протяжении трех месяцев монтаж менялся, и работа над фильмом продолжалась.

Я знаю, что изначально не было цели снять именно фильм. Расскажите предысторию проекта, в чем изначально заключалась его суть?

Изначально это был проект «Срок». Помимо новостных событий я снимала еще и для полнометражного фильма «Срок». Было понятно, что если ты ведешь какого-то героя, то тебе будет полезен не только материал про историю, из-за которой ты приехал брать комментарий, но и что-то личное, более детальные вещи.

И в процессе съемок Бориса Немцова идея менялась?

Я не считаю, что стоит придерживаться какой-то идеи от начала до конца. У меня идея в принципе была очень пунктирно наметана, были какие-то методы съемки, но, мне кажется, фильм в итоге собрался на монтажном столе, не во время съемок.

Насколько я слышала, изначально вы скептически были настроены к герою фильма, но позже ваше отношение поменялось. Когда произошел переломный момент?

Практически сразу. Изначально, конечно, у меня было предвзятое отношение не только к Немцову — вообще к его окружению. Когда у меня были задания на политических мероприятиях, мне было не интересно его снимать. И я совершенно не ожидала, что это будет так круто: у него нет запретной зоны и запретных тем. Благодаря этой открытости и получается кино. В первой же поездке я почувствовала, что это что-то большее, чем просто работа.

Чего больше в фильме – политической жизни Немцова или задача все же была показать его повседневную жизнь, раскрыть человеческие качества?

Конечно, в фильме больше Немцова-человека. Я думаю, что если бы не было убийства, то это был бы более легкий фильм и, возможно, с более разветвленной драматургией. Сейчас задача из маленьких кусочков собрать портрет и показать ощущения от человека. Возможно, я бы выбрала линию истории выборов, какую-то локальную структуру сделала бы, если бы не трагедия.

В одном из интервью вы сказали, что Немцов ваш друг, поэтому-то и название фильма такое. Можете рассказать, какой он друг?

Он очень добрый. Это человек, который умел слушать, ему было всегда интересно. Не скажу, что он шел на компромиссы, но он принимал другую точку зрения. Любил давать советы, но мне не привыкать, меня по жизни практически все воспитывают и поучают. У Немцова же это выходило делать по-дружески. Во время съемок просто было много веселья, различных приключений, поэтому сложилась дружба.

Вы продолжили работать над фильмом и после известия о гибели Бориса Немцова. Повлияло ли это на дальнейший монтаж?

Конечно, сильно повлияло. Я монтировала три месяца, на момент убийства я отсмотрела половину всего материала и стало понятно, что надо пересматривать, доставать какие-то куски. Например, съемку про крещение, которую раньше я бы не взяла.

Хронометраж фильма 73 минуты, очевидно, что большое количество исходного материала не вошло в фильм. Что же не увидит зритель?

Да, многое в фильм не вошло. Есть проект «Реальность», который помогал в создании фильма, у них есть плей-лист «Немцов» и там есть небольшие ролики, которые в общем хронометраже уже на 45 минут. К тому же многие средства массовой информации публиковали не вошедшие эпизоды, так что вокруг фильма и так много шумихи. Из того, что не вошло в фильм, но есть в общем доступе в интернете, можно собрать отдельный фильм.

В декабре 2015 года фильм был показан на фестивале документального кино «Артдокфест». Как восприняла публика премьерный показ?

На «Артдокфесте» мы показали рабочую версию. За неделю до показа билеты уже все раскупили, и у меня началось волнение. В день показа пришли полицейские с собаками, искали бомбу в кинотеатре. После проверяли все документы, права на показ — было повышенное внимание. В день премьеры было много людей, поэтому у меня было нервное состояние — я не знала, что скажут люди. Возможно, разозлятся, может, не понравится формат съемки: я не знала вектора настроений, но когда все закончилось и люди выходили в слезах, благодарили, я поняла, что все сделано правильно. Некоторые говорили, что открыли для себя Немцова с другой стороны. Для меня было неожиданно любое мнение, которое высказывали, потому что взгляд со стороны важен.

Фильм «Мой друг Борис Немцов» — это ваша первая серьезная и такая масштабная работа?

Я закончила мастерскую Марины Разбежкиной «Документальное кино и документальный театр». Там мы с самой первой работы выбирали героя и вокруг него строили весь фильм, поэтому за семь лет такой опыт у меня был. История про Немцова, конечно, открыла мне новую грань. Кухню выборов, партий: я снимала это с интересом, хотя это практически не вошло в фильм.

До фильма вы были знакомы с политической деятельностью вашего героя?

Я знала, что есть такой человек, но его жизнь шла параллельно моей жизни, мне было не интересно, чем он занимается. Меня интересовало другое движение, которое тоже в протесте. Деятельность Немцова интересна для обсуждения: в чем-то спорная, в чем-то правильная.

На ваш взгляд, аудитория фильма – это молодежь или более взрослое поколение?

Большая часть зала, конечно, это пожилая публика. Но что меня удивило, в том же «Лендоке» — были молодые лица, и они разбавляют аудиторию, задают интересные вопросы, на которые мне всегда интересно отвечать.

Съемки проходили в режиме реального времени, какие сложности возникали у вас как у оператора. Долго привыкал Борис Немцов к тому, что его постоянно сопровождает камера?

Лично у меня сложности были только на монтаже, в процессе съемки нет. Конечно, герою сложнее, когда ты снимаешь 24 часа в сутки, то в какой-то момент просто хочется спокойно, например, поесть, но у нас не было жестких конфликтов. Однако можно в фильме наблюдать, когда он просил убрать камеру — такие кадры я взяла в фильм осознанно, это определенный стиль. Такие моменты помогают представить к концу фильма, что именно ты, зритель, все это время общался с Немцовым.

Где именно снимали фильм?

Мы снимали в Москве, Ростове, Ярославле, Екатеринбурге. В Ярославле, например, снимали его предвыборную кампанию. А так мы снимали все: и дом, и митинги, и партии, и поездки в машине, занятия в тренажерном зале. В Ярославле он активный был, на улице со всеми общался, любой мог его остановить, и он посвящал пять минут своего времени.

Менялся ли он в зависимости от обстоятельств?

Он скорее больше проживал и понятно, что не ровную жизнь. Он грустил, веселился, расстраивался, болел, потом брал себя в руки. В Ярославле, например, он целый день был занят и, возможно поэтому, кампанию вели молодые люди, он подпитывался их молодостью.

В фильме есть и пророческая фраза…

Он всегда над смертью подшучивал и в фильме этого много. Часто, когда он кого-то встречал, ему говорили, что рады видеть его живым, это было стандартное приветствие для многих. Есть в интернете кусок, который не вошел в фильм, когда он говорит: «Одним больше, одним меньше, что они сделали с Политковской…». Это единственная серьезная реплика о смерти, которую я от него слышала.

Расскажите о финале фильма, он достаточно символичный.

Последние кадры мы снимали, когда Немцов уезжал из Ярославля в Москву и это последний раз, когда мы видели его живым. Потом уже в гробу.

Знаю, что было предложение добавить закадровый текст в фильм.

Ну это Немцов предложил, потому что он мало смыслит в кино, как мне кажется, и поэтому он хотел… Я даже не понимаю, чего он хотел, и даже не начинала делать так, как он хотел, потому что для меня это не приемлемо.

Были ли критические высказывания в адрес фильма?

Очень мало критичных мнений, я все время прошу во время дискуссий и встреч со зрителями говорить, кто хочет сказать, потому что хотела бы услышать критику. В основном все нахваливают, а критики реально мало.

Как сами оцениваете свою работу?

Я всегда недовольна, можно было сделать и лучше. Я бы многое переделала. В фильме я также не использовала материалы с места убийства, кладбища, марша. Я все это пробовала вставить, но в итоге оставила так, как сейчас.

Почему убрали эти кадры?

Мне кажется, это лишнее. Мне нравится, как сейчас зритель 62 минуты смеется, а потом 10 минут вжимается в кресло, но в целом горе и смех уравновешиваются.

Беседовала Анастасия Голубничая / ИА «Диалог»

Следующие показы фильма на «Лендоке»: 5 марта и 6 марта, в 18:00.