Константин Дунаевский: В этой стране музыка должна быть с позитивным зарядом

Константин, вы закончили Театральную академию. Почему решили стать артистом?

Я был убежден, что на Моховой, как и в любом другом вузе, учатся в основном сыновья и дочери известных людей или какие-то гениальнейшие люди невероятной красоты или харизмы. На самом деле все не так. Есть преимущества у ребят до 20 лет, есть фактурные преимущества. Если у тебя глаза огромного размера, большие уши, огромный рот или классный голос, то это сыграет тебе на руку, у тебя будет больше шансов, чем у кого-то другого. В 2004 году, когда поступал, я поддался эмоциям. Мне захотелось себя проверить. То, что стало происходить во время обучения, было не совсем таким, как я ожидал. Это не было плохо. Это просто было неожиданно. Я стал впитывать мир не по дням, а по часам. И я очень рад, что прошел этот путь до конца.

Для чего в выступлениях с группой «Дунаевский ORCHESTRA» вы сочетаете музыку с театром?

Когда мы задумали музыкальный коллектив, я решил, что если не делать революцию, то незачем вообще что-либо делать. Нужно привнести в музыку то, чего не было. Иначе можно попасть в поток аналогичных коллективов. Музыкальных групп огромное количество не только в Петербурге, но и по всей стране. Самая большая беда – это «аналоговость». Я подумал, что мы должны делать что-то, чего еще не было. Театр в этом плане был вспомогательным звеном, потому что групп, которые соединяют музыку с театром, не так много. Группы и исполнителей, которые делают это классно, вообще можно пересчитать по пальцам одной руки. Для меня это «Billy’s band», Сергей Бабкин, «Серебряная свадьба», новая группа из Украины «Dakh Daughters». Больше ничего в голову не приходит.

Я сейчас не упоминаю Запад, потому что мы и рядом не стояли с ними в музыке, кино и остальном.

Мне почему-то захотелось попробовать соединить театр с музыкой, чтобы одно другому не мешало, потому что обычно что-то перевешивает.

Вы хотите соблюсти баланс?

Да, потому что баланс – это самая правильная вещь в творчестве: и в театре, и в кино, и в музыке. Должен сохраняться баланс между словами и музыкой, между подачей и исполнением. Например, у меня в группе половина состава – театральные артисты, а другая половина – консерваторские музыканты. У нас всегда есть конфронтация на тему того, куда двигаться в творчестве. Я в лагере артистов. Я хочу вести в сторону текста. Мне интересно, как люди будут реагировать на него. Ребята из консерватории считают, что интересны аранжировки, что музыка сильнее.

Как создавалась ваша группа?

Три года назад мы сидели с Алишером Умаровым, нашим гитаристом, у него в комнате, играли на гитарах и сказали друг другу: «Слушай, а ведь интересно получается! Мы с тобой вроде одну музыку слушаем. Может, попробуем что-нибудь сделать?». Сейчас мы едем на несколько летних фестивалей.

На какие?

«Stereoleto», «Воздух», «Живой» и фестиваль контрабасистов в Москве. На последнем фестивале будут и «Billy’s band». Там будет один контрабас, его будут передавать по кругу несколько групп. Сейчас мы заняли второе место на фестивале «Revolution».

Где тот момент, когда мы сидим с Алишером в комнате и просто играем на гитарах, и где тот момент, когда мы выходим на площадку перед тысячами людей?

Это авантюра, это проверка. Нам интересно, как далеко мы зайдем в этой авантюре. Никаких огромных вложений в проект «Дунаевский ORCHESTRA» нет, все происходит на наши средства. Сейчас появились люди, которым наша музыка интересна. Они одобряют нашу группу и всячески нам помогают.

Это группа «Billy’s band»?

Да, но не вся. Нам помогает Алла Абрамовна. Андрей Рыжик тоже включился в процесс, даже стал с нами выходить на сцену. Вчера сыграл с нами две песни.

Вы молодая группа. Какие препятствия на пути к популярности встречаете?

В наше время музыки стало огромное количество. Ее стало особенно много с распространением Интернета. Хочешь – тяжелая, хочешь – английская, хочешь – французская. Раньше этого ничего не было. Нужно было пойти в магазин, провести там час. Я это прекрасно помню, потому что всю свою стипендию тратил на покупку компакт-дисков. Час я проводил у наушников, слушал. То, что мне нравилось, я откладывал, потом покупал. Дома у меня огромная фонотека. Сейчас же это происходит по-другому: два нажатия на мышку, и у тебя есть вся музыка, какую хочешь. Мне кажется, это неправильно. Запад это просек.

В «Facebook» нет никакой музыки, за что им огромное спасибо. Надеюсь, что у наших людей хватит мозгов сделать то же самое.

Потому что иначе не понятно, где работа музыканта.

Работа музыканта – это концерты. Нет?

Да. Но ведь художник продает картины. Недавно нам открыли глаза на ITunes. В России это мизерные суммы. Или вот о концертах… Вчера у нас был концерт. Накануне концерта нам всегда пишут «Сделайте нам вписки». В итоге вчера на концерте было 100 человек, из которых 70 было по впискам, а 30 – по билетам. Эти 30 человек просто оплатили аренду сцены и бара. Мы не получили ничего. Фестивальные концерты – это тоже бесплатно. Мы сейчас с группы «Дунаевский ORCHESTRA» не имеем никакого выхлопа. Мы просто верим в то, что та музыка, которую мы делаем, необходима людям.

Кстати о музыке. Она у вас радостная, позитивная. Это потому, что вы такой радостный человек?

Нет, я не радостный. Вообще, если проследить за биографией всех комиков, начиная от Луи де Фюнеса и заканчивая Аркадием Райкиным, можно понять, что это были очень непростые люди. Им было грустно.

А музыка наша веселая, потому что… Вот включите новости сейчас! Посмотрите, что происходит!

То есть она веселая для создания контраста? Чтобы людям было, где отдохнуть, получить позитивные эмоции?

Дело не в контрасте, а в том, что мы не шуты и не скоморохи. Я считаю, что в этой стране музыка должна быть с позитивным зарядом. Я убежден в том, что люди несчастны. Я понял это, работая в театре и общаясь с людьми. Людям не хватает дыхания свежести, легкого положительного заряда. Сколько можно уже транслировать свои страдания? Жизнь и так не проста. Сейчас мы в театре ставим философскую пьесу на эту тему: жизнь течет, ее не остановить, мы все знаем, что нас ждет кладбище. Так зачем нужно этот отрезок от рождения до смерти еще больше нагружать негативом? Лучше стремиться к свету, чем к тьме.

Но вы же любите группу «Billy’s band». Разве они не транслируют страдания?

Я бы не сказал, что это страдания. Мне кажется, что «Billy’s band» – это мужик, которого уволили с работы, от которого ушла жена, у которого в кармане лежит смятая сторублевая бумажка. Он зашел в ближайший бар, сел напротив автомата с музыкой. Играет джаз. Он заказал себе стопочку водки, сидит и думает: «Наверное, все-таки буду жить дальше». То есть они все равно поют об обреченности и унынии, но через это проглядывает лучик света и надежды. Мне кажется, это очень правильно. Я люблю эту группу за стиль, за потрясающие гитарные партии, за чаты, которые Билли делает с публикой. Это всегда очень остроумно, интересно.

Все тексты ваших песен предельно просты. Вы специально пишете простые тексты?

Когда я слушаю музыку и слышу что-то простое, это в меня сразу же попадает.

В таком случае, что для вас «простое»?

Сейчас приведу грубый пример: Шнуров. Почему его так любят? Потому что он честный. Честность! Послушайте любую западную музыку, у них что, сложные тексты? Послушайте «The Beatles», «Queen», любую более или менее великую группу. Там все очень просто! Нету сложностей…

То есть нет поэзии?

Да, именно поэзии. В Питере есть несколько поэтов, которые пытаются класть свои стихи на музыку. Красивые стихи с потрясающими красивыми образами очень непросто ложатся на музыку. Мои тексты не столько простые, сколько ложащиеся на музыку. Музыка в нашей группе очень важна. Музыканты в «Дунаевский ORCHESTRA» не со двора пришли. Они закончили высшее музыкальное учебное заведение. Если я им буду приносить что-то примитивное в музыкальном плане, они спросят «Костя, ну что это такое?». Я даю им возможность из песни сделать что-то фирменное, интересное. Мне бы не хотелось делать на тексте больший акцент, чем на музыке. Я помню с обучения одну фразу: все простое от Бога. Я хотел бы продолжать писать простые тексты. Но я считаю, что концерт не должен состоять из одной ярко-зелено-рыжей краски. Человек любит и посмеяться, и поплакать, и подумать, и погрустить. Сейчас мы, наверное, будем разнообразить программу. Мы будем давать людям всякие эмоции. Мне кажется, это интересно. Будут страстные, грубые, легкие песни. Мой любимый музыкант Крис Мартин из группы «Coldplay» сказал: «Если в твоих песнях нет надежды, не надо их писать». В любой песне, даже в самой грустной, должна быть надежда на лучшее.

Беседовала Маша Всё-Таки / ИА «Диалог»