Дарья Желонова: «Хрюши против» — самая что ни на есть аполитичная организация

Летом от жары продукты портятся быстрее. «Диалог» поговорил с главой петербургского отделения организации «Хрюши против» Дарьей Желоновой о борьбе с просроченными продуктами, итогах конфликта с магазином «Народный», возможной связи «Хрюш» с движением «Наши» , сотрудничестве с гражданскими активистами и «Общероссийским народным фронтом».

Дарья, отличается ли чем-то работа «Хрюш» летом?

В общем, работа посезонно, летом и зимой, особо не отличается. Я имею в виду активностью. Потому что зимой есть праздники, люди идут в магазины, и продавцы делают бизнес на том, что продают просроченные продукты. Особенно детские подарки. Ну а летом продукты быстро портятся. Никто не хочет  терпеть убытки, поэтому продается испорченная продукция.

Как Роспотребнадзор реагирует на ваши жалобы?

У нас очень сложные отношения с Роспотребнадзором. На мой взгляд, они никак не реагируют. И раз в полгода, возможно, придет ответ на обращение, когда они соизволят сказать, что магазин оштрафован, максимум на десять тысяч рублей.

А пытались как-то наладить отношения с Роспотребнадзором?

Еще давно мы приходили в Роспотребнадзор, отправляли продукты. Бывали настолько смешные вещи, что нам там говорили: знаете, у нас нет бумаги, чтобы вы написали заявления. Потом мы вроде бы договорились, что будем в электронном виде жалобы посылать, но ответа на них нет.

Как реагируют на ваши визиты директора магазинов?

По-разному. Есть нормальные, адекватные работники магазина, владельцы магазина, которые действительно понимают свою ошибку. И это действительно просто халатность рабочего, который сегодня не захотел убирать, или по каким-то причинам не убрал просроченные продукты. И это, можно сказать, случайность. А есть те, которые ни в какую не хотят признавать свою вину, считают до последнего, что они правы, что мы какая-то купленная организация, заказ конкурентов или что-то вроде того.

А были ли магазины, которые просили вас проверить себя, чтобы доказать покупателем свою честность?

Нет. Мы не выезжаем по таким обращениям. Мы выезжаем только по жалобам, которые оставляют у нас обычные жители, граждане города, которые звонят на «горячую линию», и говорят, что в каком-то магазине нарушаются права и законы, и продают просроченные продукты.

Вы защищаете права потребителей. В последнее время очень часто речь заходит о том, чтобы оснастить церкви кассовыми аппаратами. Как Вы относитесь к подобной инициативе?

Я даже не знаю, как к этому относиться. Лично для меня все, что связано с церковью, продажа каких-то там свечей, непосредственно в самой церкви – это больше какие-то пожертвования. И человек добровольно, если хочет, пожертвует что-то, купит эту свечку и поставит. А если нет, то нет. То, что касается магазина при церквях – это не правильно, такое не должно быть.

Вернемся в прошлое. Минувшей осенью вы активно участвовали в конфликте вокруг универсама «Народный». Как считаете, удалось ли Вам победить администрацию магазина?

Конечно, какие-то победы были, потому что магазин стал работать лучше. В магазине действительно появились граждане, по внешнему виду которых можно сказать, что у них действительно есть санитарная книжка. И скорее всего, он работает официально здесь, и он одет в форму: у него есть перчатки, нарукавники, и все, что нужно для того, чтобы работать. Я считаю, что просроченных продуктов там практически нет. Победы есть. В том, что вся история была с Онищенко, когда он говорил, что он не знает, что делать.

А уже после открытия магазина Вы его посещали?

Да. Я посещала магазин, после этого, много раз. Магазин стал лучше. И работники, как я уже говорила, более прилежного вида. И продукты тоже. Но, честно говоря, последние несколько месяцев я в «Народном» не была.

Не хотите ли провести в магазине новую проверку?

Мы в первую очередь реагируем на жалобы, но жалоб как таковых в последнее время не было. Они были осенью-зимой. И когда кто-то говорил, что все равно есть там какие-то просроченные продукты, кто-то звонил и говорил спасибо, что в магазине стало все лучше. А больше про этот магазин ничего плохого мы не слышали.

Во время конфликта, у универсама несколько раз проходили пикеты пенсионеров. Вы считаете, это была спланированная акция?

Это была непосредственно спланированная акция администрации магазина. Конечно, кто-то приходил потому что любит этот магазин. Понимаете, «Народный» — это как маленький город. Бабушки туда приходят не только купить продукты. Они приходят туда пообщаться, обсудить кого-то, поругаться, обсуждать власть и прочее. Поэтому для них закрытие магазина было стрессом. И конечно, кто-то пришел, потому что этого теперь нет. Но пришли и те, кому руководство магазина что-то пообещало. Все знают, и СМИ об этом писали, что там проходили какие-то митинги, собирались люди. И я там была. Там были люди, которые стояли с какими-то табличками, а по закону о митингах, все знают, что такого быть не должно, а должно быть разрешение. Разрешения не было, но стояли полицейские, возможно из 13-го отдела полиции, который прикрывает «Народный». Мы к ним подходили, и спрашивали: «Вы видите, что происходит? Видите здесь митинг, он не согласован. Вы, наверное, должны как-то повлиять». Полицейский отвечал: «Я вижу людей. Ну, стоят и стоят». Это говорит о многом.

«Хрюши против» известны тем, что занимаются проверкой крупных торговых сетей. А маленькими универсамами и магазинами вы занимаетесь?

Как раз в последнее время мы перестали, в основном, ходить по торговым сетям. Потому что те же самые «Окей», «7я» и прочие магазины, они уже понимают, как себя нужно вести, когда мы пришли, что надо делать, и что нужно делать, чтобы мы не приходили.  Есть, конечно, торговые сети, которые до сих пор не понимают этого, и у которых мы собираем по несколько тележек просроченных продуктов. Но, в основном, сейчас мы занимаемся именно такими универсамами, которые не относятся ни к каким сетям, которые находятся где-то подальше от метро, то есть не в шаговой доступности. Видимо логика такая: «Я подальше от метро, ко мне не придут». И вот как раз в последнее время мы только в такие магазины и ходим.

А не думали ли вы проводить такие же проверки на крупных рынках, вроде Сенного или Правобережного?

Мы не против рынков. Мы на тот же Сенной рынок ходили несколько раз, и был у нас там инцидент, когда кто-то из работников ударил девочку. И приезжала полиция, и мы во всем вместе разбирались, и по поводу продуктов, и по поводу нарушений. Самое ужасное то, что администрация рынка просто убегает, она скрывается и никак не хочет идти на диалог. Мы, конечно, отправляем жалобы в Роспотребнадзор, который нам не отвечает. Но на рынках гораздо легче выбирать продукты. Там, что называется, «товар лицом». А когда ты покупаешь мороженное в магазине, то если оно просрочено,  ты можешь отравиться.

Откуда Ваша организация получает финансирование?

Мы общественная организация, которая участвует, также как и любая другая организация, во всяких конкурсах. Мы отсылаем свои проекты на гранты. Где-то нам дают грант, где-то не дают. Первые костюмы были сшиты на деньги, которые мы выиграли по гранту на Селигере. Также есть WebMoney, «Яндекс.Деньги», которые не прячутся, все видят их. И если кто-то хочет, то кладет на них деньги.

То есть Вы существуете на гранты и пожертвования?

Да. Но, на самом деле, денег особо и не надо. Нам нужны только костюмы. Костюмы сшиты, стоит это не так дорого.

Часто в различных СМИ Ваша организация уминается как проект движения «Наши». Связаны ли Вы с этим движением?

Начнем с того, что «Хрюши против» — самая что ни на есть, аполитичная организация. Мы не относимся к политике. У нас нет каких-то политических идеалов. И нет такого, что все за Путина или не за Путина. У нас есть ребята, которые его поддерживает, кто-то не поддерживает. Никакого отношения к движению «Наши» мы не имеем. Хотя против них я ничего плохого не имею.

В этом году «Хрюши против» поедут на Селигер?

Конечно. В этом году мы обязательно поедем на Селигер, так же, как и в прошлые годы. И мы приглашаем с собой всех желающих, которые под флагом «Хрюш» готовы поехать с нами. Мы будем писать заявки на конкурсы, чтобы получить гранты. Все-таки Селигер — только раз в год.

Не собирается ли Ваша организация вступать в «Общероссийский народный фронт»?

Опять же повторюсь. Наша организация совершенно аполитична. Мы занимаемся делом. Конкретно — просроченными продуктами. Нас интересует только жалоба, затем магазин, потом списанные и уничтоженные продукты. Больше нас не интересует ничего. Мы волонтеры. Знаете, как когда-то были «тимуровцы» или дружинники, которые занимались просто потому, что они этого хотят. Кто-то идет сдает кровь, кто-то идет в детский дом. А кто-то одевается в костюмы и идет списывать и уничтожать просроченные продукты.

Не сотрудничаете ли вы с другими общественными организациями? Например с «Обществом защиты прав потребителей».

Честно говоря, нет. Как-то они особо и не предлагали. Что они могут сделать? Какое-то дело довести до суда? Было, когда предлагали обеспечить нам юридическую поддержку. Но, на мой взгляд, самое главное это то, что происходит сейчас. Стоят пять тележек просроченных продуктов, ты – директор – должен их уничтожить сейчас. И после того, как он заплатит за все эти пять тележек, потому что он сейчас их уничтожит, естественно он больше не будет этого делать. Поймет, что лучше на зарплату проживет или еще что-то. Естественно мы пишем жалобы, и заявления в полицию. Больше, в принципе, ничего и не надо.

Беседовал Максим Кузнецов / ИА «Диалог»