Николай Артеменко: 2013 год стал выпускным экзаменом для ЕГЭ

Этим летом многие студенты сдают сессии в высших учебных заведениях, а выпускники школ – Единый Государственный Экзамен. «Диалог» поговорил с главой петербургского отделения «Российского студенческого союза» Николаем Артеменко об общежитиях, критике министра образования Дмитрия Ливанова, ЕГЭ и гражданской активности студентов.

В этом месяце во многих университетах завершились сессии. Обращались ли к вам студенты? Не было ли случаев, когда у учащихся не принимали экзамены по политическим мотивам?

Ну, скажу вам честно, в этом году, по крайней мере, таких заявлений нам не поступало. Мы в этом году разбирались в основном с проблемами общежитий. Нам звонили на «горячую линию» в основном по поводу общежитий и по поводу постдипломных каникул. Может быть, вы знаете эту историю о том, что студентов многих петербургских вузов выселяют из общежитий, лишают стипендий гораздо раньше положенного, установленного по законодательству срока — 31 августа. Допустим, из СПбГУ, после 15 июля студентов, которые получают диплом, их уже отчисляют, их лишают общежития, лишают отсрочки от армии и лишают стипендии. Хотя по закону, даже если ты уже закончил университет и получил диплом, до 31 августа ты имеешь право на общежитие, имеешь право на отсрочку, имеешь право на стипендию. К сожалению, во многих вузах, в частности СПбГУ, этот закон не соблюдается, а нарушается.

По поводу политических — скажу вам честно, к нам в этом году никто с такими вопросами не обращался. В прошлом году у нас были такие случаи, в том числе и с нашими членами. В частности, Виктор Воробьев был отчислен . Мы считаем это исключительно политически мотивированным решением. Официальная позиция вуза, разумеется — отличная от нас, но все же. В этом году пока таких обращений нет. К счастью.

Поступали предложения комнаты в студенческих общежитиях летом сдавать. То есть сделать что-то вроде хостелов. Как Вы относитесь к подобной инициативе?

К сожалению, это проблема, и она должна решаться. Я могу привести пример, что несколько лет назад общежитие на улице Кораблестроителей – там целый этаж был отдан под гостиницу, даже не на летнее время, а на весь период обучения. Там жили непонятные люди. Официально была размещена информация на сайтах, что сдаются комнаты и так далее. Мы разобрались с этой проблемой, в том числе, СПбГУ подключили. Вроде как выселили. Что сейчас происходит…

Буквально в начале месяца вышел приказ о том, что порядка пятисот или шестисот студентов, проживающих в общежитии на Кораблестроителей, а именно весь седьмой этаж третьего корпуса, перепрофилируется в места повышенной комфортности. То есть студенты, которые живут сейчас там, будут вынуждены платить по 5-7 тысяч рублей в месяц за общежитие, хотя до этого они платили положенные пять процентов от стипендии. А сейчас их поставили перед фактом – или вы платите, или вы переселяетесь в другое место. А другое место – это Петергоф, потому что здесь мест больше нет.

По поводу того, чтобы сдавать под хостелы… У нас мест и для студентов в принципе не хватает. Хоть и говорят, что всех заселяют – на самом деле это не так. В ряде вузов, в том числе в некоторых главных вузах страны, студенты остаются без общежития. А если еще сдавать под хостелы… Кому, зачем – я не понимаю.

В прошлом году был скандал вокруг Межвузовского студенческого городка, где студенты жили в спортзале. Насколько помню, ситуация продолжалась какое-то время. Готовы решать подобный вопрос в этом году?

Ситуация разрешилась сразу через несколько дней после того как мы туда пригнали депутатов ЗакСобрания. В частности, по этому округу депутат [Вячеслав] Нотяг ходил тоже и разбирался. Мы подняли шум вокруг этой ситуации, ходили туда с инспекцией, пригнали туда журналистов. Когда мы ходили с инспекцией нам показали комнатки, где живут девочки по пять человек. Сказали: «Вот да много-много, но что поделаешь. Такие пока условия». Когда мы ушли, журналисты «Фонтанки» туда проникли и засняли, что на самом деле там происходит: в спортзале живет по пятьдесят человек на кровати, одна к другой приставлены, не продохнуть. Этот факт скрывала администрация, потому что нам показывали час назад одно, говорили — это максимум, который у нас есть, а через час журналисты снимают совсем другую картину. Что бы этого не допустить, мы уже в прошлом году предлагали известную на весь город тему с контейнерными общежитиями. Это такой европейский опыт.

В Европе студенческие кампусы во многих городах в Амстердаме, Риме, Милане, во Франции строятся из грузовых контейнеров. Они внутри оборудованы как комнаты. Я был в этих общежитиях – пятизвездочный отель по сравнению с общежитиями на Кораблестроителей. Есть своя кухня, есть своя ванная, комфортнейшие условия, евроремонт везде, в пять этажей поставлены друг на друга. Мобильные. То есть за неделю можно перетащить в другую часть города контейнеры. Это дешево, мобильно, удобно, практично.

Мы предлагали эту идею. СПбГУ, в частности, прислушался к ней. Правда, не сказали, что это наша идея. Закупили 74 контейнера на свою базу, чтобы попробовать, как это будет. Вроде как сейчас они думают в этом отношении. Второй момент, мы запускаем скоро, я надеюсь со следующей недели, сайт, который будет называться «РосОбщежития». Это по аналогии с навальновскими «РосЯмами» и «РосПилами», и прочими. Сайт будет представлять форму, на которой студент сможет написать свое обращение с жалобой на ту или иную проблему общежитий. Также там будет в углу статус обращения – что с ним происходит, куда оно направлено, кто им занимается. То есть будем делать такую, своего рода, онлайн-форму. Этот сайт у нас сейчас на завершающем этапе и, надеюсь, что к поступлению он уже заработает.

Сейчас очень многие критикуют министра образования Дмитрия Ливанова. Но ведь есть у него и полезные начинания. Например, борьба с плагиатом в диссертациях…

Понимаете в чем дело, министр образования у нас – это всего лишь функция реального правительства, реальной системы образования. Тут нельзя говорить, что это заслуга непосредственно Ливанова, Фурсенко и так далее. На это работает целая огромная бригада. Это четкие, продуманные шаги, и я не думаю, что это исключительно его инициатива бороться с чем-то, с тем же плагиатом или липовыми диссертациями. Конечно, я могу сказать, что по сравнению с кабинетом Фурсенко здесь есть реальные подвижки. Во-первых, как вы уже сказали, это плагиат, во-вторых, – это признание того, что система ЕГЭ фактически дала течь и нужно что-то с ней делать. Фурсенко этого не признавал, к сожалению.

Министр образования у нас в стране – это такой мальчик для битья, которого можно критиковать сколько угодно, но ничего не происходит, никому за это ничего не будет. Можно снять – появится другой. Но менять нужно не министра образования, нужно менять политику в области образования. А чтобы менять политику в области образования, нужно менять политику государства в целом и тех, кто эту политику исполняет.

Поэтому да, я могу сказать, что положительные шаги, положительные движения в этом отношении есть. Но они не достаточны.

А как Вы относитесь к проблеме так называемых «неэффективных вузов»?

И это тоже положительный момент пребывания на посту министра образования Ливанова. Проблема неэффективных вузов. Конечно ее нужно было ставить гораздо раньше. Потому что выпускается огромное количество неквалифицированных юристов, экономистов, филологов, актеров, режиссеров, которые в принципе не смогут найти себе в дальнейшем никакого применения, но на них тратятся бюджетные средства и неэффективным образом. Поэтому я целиком и полностью поддерживаю это начинание. Другое дело, как это делать. Тот перечень аспектов, критериев, для выделения неэффективных вузов, который был представлен в начале – он, мягко скажем, бредовый. То есть там при оценке неэффективности учитывался, мало того, что результат среднего бала ЕГЭ при поступлении, но еще и площадь вуза, или количество помещений, которыми располагает вуз, и прочее. Повторная редакция этого закона, она мне больше нравится и то, что сократили часть неэффективных вузов, дав им такой шанс, толчок для развития – это тоже хорошо. Но этот вопрос можно ставить. Он должен быть обязательно в повестке дня. С сокращением подобного рода учебных заведений нужно бороться.

Большая часть критики Ливанова связана, в том числе, и с ЕГЭ. Поддерживаете эту критику?

Нужно понимать, что не Ливанов начал историю с ЕГЭ. Понятное дело, что это не его инициатива. Критиковать его за то, что ЕГЭ дает трещины ежегодно все больше и больше – глупо. Другое дело, что Ливанов это признает и действительно хочет это делать. Хотелось бы от министерства образования услышать реальные предложения по преобразованию, по реформе ЕГЭ на будущее. Потому что мы понимаем, что этот год – 2013-ый – он стал фактически выпускным экзаменом для ЕГЭ. Нужно понимать, что в 2014-ом году, если ничего не менять, будет только хуже, и вся эта система как таковая развалится. Что мы сейчас имеем? Мы имеем коррупцию на всех ступенях образовательной лестницы.

Мы со школьной скамьи, и это опасный прецедент, приучаем детей к коррупции – покупать за деньги знания, покупать билеты, покупать экзамены. Не сдавать, не учиться, а покупать. Мы приучаем их к тому, что это нормально. Мы приучаем их к наплевательскому отношению к закону. То есть учим их коррупции с ранних лет. Что мы получим в итоге через пять-шесть лет, когда они закончат университет?

И самое главное, что я категорически не приемлю – это борьбу со студентами, которые сфотографировали на телефон билеты и выложили в сеть. Борьбу с абитуриентами, которые сдают ЕГЭ и написали за другого что-то, которые списывали на ЕГЭ и так далее. Не это главная проблема. Нужно понимать, что проблема того, что те же самые ответы появляются в сети – это проблема коррупции среди чиновников. Это в первую очередь они, не региональные в основном, заинтересованы в том, чтобы ответы появились в сети, чтобы они получили за это деньги, дивиденды и так далее. То есть виноваты здесь не столько студенты, сколько чиновники – все идет от них. Что здесь хорошего можно было бы сделать: во-первых усилить контроль. Усилить контроль — это конечно хорошо говорить. Вопрос: как его усилить, за счет чего, какими средствами, почему не усилили до сих пор. А второе — почему бы не сделать индивидуальное задание по ЕГЭ для регионов? У нас сейчас есть разделение ЕГЭ на Юг, Север и так далее. Там разные задания. Почему не сделать для каждого региона, для каждого субъекта федерации хотя бы отдельные задания по каждому предмету. У «Российского студенческого союза» за два дня до экзаменов по математике и русскому языку были ответы. Как — я вам не скажу, но они были. И потом по итогам нам сказали, что да, это были ответы на те же задания, что были на экзамене.

То есть некая коррупционная схема?

Конечно. Однозначно. Чиновники на местах, которые располагают этими ответами, они их продают каким-то своим друзьям, родственникам и так далее, директорам школ известным. Те, в свою очередь, перепродают их нужным ученикам, которые их выкладывают в сеть. Это такая вот сеть, которую довольно сложно отследить, но факты, к сожалению, это подтверждают. Разумеется, есть еще такой вариант, что в этом заинтересованы некоторые вузы, чтобы дать, возможно, ложные варианты ответов для того, чтобы снизить какой-то конкурс или завалить определенное количество абитуриентов, поступающих в данный вуз. Но, в большинстве случаев, реальные ответы, которые появляются в сети – это коррупционная составляющая, коррупционная схема местных отделений министерства образования, чиновников, которые заинтересованы в привлечении прибыли за счет продажи этих ответов.

В последнее время множество студентов стали заниматься политической и общественной работой, помимо учебы. Как оцениваете деятельность этих студентов?

Я оцениваю исключительно положительно. Но мне ваш оптимизм исключительно не понятен. Я, честно говоря, в этой деятельности уже довольно давно, ну лет пять примерно. И я не могу сказать, что студенчество стало более радикально активно, чем это было четыре-пять лет назад. Да, согласен, появляются новые формы мышления у студенчества. И это мне очень нравится. Потому что через студенческую активность, через активность наиболее креативной, молодой, прогрессивной группы населения возможно провести какие-то изменения в нашей стране. Всегда это в студенчестве начиналось, это известный факт. И каким образом можно замотивировать студентов заниматься общественно-политической деятельностью? Нам в «Российском студенческом союзе» кажется, что развитие студенческого самоуправления в вузах, то есть развитие на местах, то есть решение каких-то локальных проблем, поиск этих проблем, возможность самореализации внутри своего вуза – это очень важный, и, главное, работающий механизм по зарождения в человеке, в студенте, так называемого «социального инстинкта». Когда он становится не просто студентом, а потом госсулажащим, рабочим и так далее, а когда он становится критически мыслящим человеком – винтиком гражданского общества.

Некое подобие «теории малых дел»?

Совершенно верно. «Теория малых дел». Я верю в нее на сто процентов. И через эти малые дела возможно достижение реальных дел. Я могу на примере своего опыта сказать как начинался наш «Российский студенческий союз». Мы начинали с проблемы повышения цен в столовых СПбГУ. То есть, образовалась небольшая групка людей, там было буквально десять человек. К этой групке людей потом присоединились сотни, а затем и тысячи людей, которые действительно заинтересовались этой проблемой. После этого развилась сеть студенческих советов по всему СПбГУ. То есть благодаря вот этой вот кучке людей сегодня в СПбГУ существует, в принципе, понятие студенческого совета на всех факультетах. Раньше этого не было как такового. Потом появились различные независимые студенческие советы, движения, ответвления, «Российский студенческий союз» в конце концов образовался. То есть подобная активность впоследствии выливается в какие-то положительные изменения внутри вуза, внутри города, внутри страны. То есть развитие это, оно должно, и имеет положительный эффект.

Что же должно являться для студента приоритетным: учеба или общественная деятельность?

Это надо спросить у студента. Я считаю, что любая внешняя деятельность, которая идет параллельно с учебой: будь то общественная деятельность, будь то спорт, будь то какая-то исследовательская деятельность вне учебного заведения, она кроме положительных каких-то приобретений, ничего больше не несет. Я просто уже закончил вуз, отучился, знаю, видел все это своими глазами, преподавал в школе одно время, видел это на более мелком уровне.

Когда человек занят только своим предметом, сугубо погружен в него, без ответвлений в какие-то там другие дисциплины, в другие области общественной жизни, — я не могу сказать, что это плохо. Но из него вырастает исполнительный исполнитель, не мотивированный, некритически мыслящий человек, который не сможет впоследствии привнести каких-то глобальных изменений для своего города, страны и так далее. Разумеется, он будет делать полезные вещи в своей области, и я в этом не сомневаюсь, он может быть специалистом. Но мы все-таки хотим каких-то положительных изменений для нашего города, для нашей страны. А эти реформы, эти изменения возможны только с помощью того, чтобы студенты, именно студенты, включались в общественную жизнь, занимались политикой.

Потому что, как говорится, — много кому приписывают эту фразу: и Бисмарку, и Черчиллю, и Рузвельту, — что «если вы не занимаетесь политикой, то политика займется вами». Эта фраза на все времена, потому что так оно есть и так оно и остается. Потому что политика вокруг нас, она во всем. Мы сейчас с вами разговариваем – это политика, я куплю кофе в этом буфете – это тоже политика, как бы это абсурдно не звучало. Я иду в магазин за кефиром – и это тоже политика. Политика везде. Поэтому, если в этом не разбираться, не принимать в этом хоть какое-то участие, то, как говорил, кажется, Данте Алигьери – «самые горячие уголки в аду предусмотрены для тех людей, которые в минуты великих потрясений оставались в стороне».

Беседовал Максим Кузнецов / ИА «Диалог»