Инопресса о Петербурге: Никто не скажет, что Валерий Гергиев не умеет закатить вечеринку

Саммит Большой Двадцатки, атака хакеров СМИ и первые дни работы новой сцены Мариинского театра — эти темы привлекли иностранную печать на минувшей неделе. ИА «Диалог» представляет очередной обзор зарубежных публикаций.

The New York Times подводит итоги первой недели работы новой Мариинки:

«Никто не скажет, что Валерий Гергиев не умеет закатить вечеринку. Бессменный (с 1988 года) худрук Мариинского театра открыл свою новую площадку – вторую сцену, обошедшуюся в 700 миллионов долларов – в праздничном и даже несколько разухабистом духе. Главным моментом в четверг, 2 мая, стало то, как Гергиев с сияющим лицом вышел на сцену, поприветствовал зрителей и взошёл на дирижёрский мостик – через пять минут после того, как должно было начаться представление «Иоланты» Чайковского.

Вся следующая неделя казалась настоящим карнавалом. Говорят, что празднества после первого гала-концерта – который пришёлся на день 60-летия самого Гергиева – продолжались до семи часов утра.
Начав с напористого исполнения скрипичного концерта Брамса (в главной роли – Леонидас Кавакос), в пятницу (3 мая – прим. ред.) Гергиев вёл оркестр аж до половины второго ночи. Пианист Денис Мацуев углубился в джазовые бисы, а Пласидо Доминго вышел на сцену хорошо заполночь, чтобы исполнить увертюру Верди.
И публике, судя по всему, передалось это ощущение уникального события. Поклонники певицы Анны Нетребко – а именно она стала звездой в «Иоланте» — и балерины Дианы Вишневой, которая исполнила «Болеро» Мориса Бежара днём в субботу (4 мая – прим. ред.) аплодировали обеим без устали – и поэтому занавес подняли уже после того, как в зале зажёгся свет.

Мариинка-2 – это, безусловно, повод для праздника. К 1600-местному старому зданию, которое открылось в 1860 году, и созданному в 2006-м концертному залу на 1200 кресел прибавилась новая, технологически продвинутая третья площадка на две тысячи человек. Тем самым завершена мощная система, которая даёт в руки Гергиеву настоящий комплекс культурных заведений, где достаточно места для выступлений оркестра, оперной и балетной трупп. В афише на весь май, кстати, немало дней, когда представления запланированы на всех трёх площадках одновременно – хотя не совсем понятно, как коллектив сможет справиться с резко возросшей нагрузкой.

Новый театр, пусть и смотрится снаружи обыденно, в своих общественных пространствах сдержанно гламурен. Главное в нём – сияющая внешняя стена зрительного зала, отделанная ониксом. Внутри царит настроение спокойной элегантности: светлое дерево стен выглядит куда скромнее, чем роскошные интерьеры старой Мариинки. Но при этом не кажется примитивным. Похоже, оно даёт, как предсказал до открытия Гергиев, «платинового» окраса акустику вместо очевидного, тёплого золота первой сцены. Звук в Мариинском-2 может казаться каким-то далёким, но при этом он слышится чётко, все компоненты смешиваются правильно: духовые (и медные, и деревянные), пусть и выступают на передний план, не топят в своём звуке струнные инструменты.

Новый театр гораздо лучше старого приспособлен к стремительным современным постановкам, которые преобладают на нынешней мировой сцене (и Мариинский-2 намерен прочно в неё врасти). В эту тенденцию вписалась и «Иоланта» в отрывистом прочтении Мариуша Трелинского – особенно благодаря Нетребко, которую с полным правом можно назвать самой яркой и самой любимой звездой Мариинского: она близка к зениту творческих сил в заглавной роли.

Эта одноактная опера, впервые представленная в 1892 году как раз в Мариинском театре, повествует о принцессе, которая благодаря любви излечилась от слепоты. Сказочный сюжет не слишком важен, зато музыка великолепна, а Нетребко – которая недавно добавила к перечню своих ролей и Татьяну из «Евгения Онегина» — наверное, была рождена как раз для того, чтобы петь страстные лирические строки своей героини. (Кстати, эту постановку «Иоланты» планируется привезти в «Метрополитен-оперу» — да ещё и в комплекте с бартоковским «Замком герцога Синяя Борода»!)

Её голос льётся широко и проникает в душу, словно пробивая облако. Нетребко была в своей стихии, исполняя дуэт Иоланты с её будущим мужем Водемоном (тенор Сергей Семишкур), и возвысилась даже над хором в финальной части. Превосходен был и остальной состав, в том числе бас Сергей Алексашкин и баритон Эдем Умеров; особо же выделялся среди них баритон Алексей Марков в партии Роберта, друга Водемона.
Темп Гергиева идеально соответствовал задумке Чайковского: вальяжно медленный, но не слишком затянутый. Дирижёр достиг столь же тонкого баланса в «Болеро» Равеля с его непрестанным нарастанием и развитием: этот балет впервые поставил в 1960 году Бежар, получив на выходе занятную, но перегруженную сцену (не то цирк, не то оргию), в которой солистка танцевала на огромном столе, а её постепенно окружала толпа полуголых мужчин. Кстати, существовали версии с различными соотношениями полов. Диана Вишнева отлично исполнила эту самую сольную партию – особенно помогли выразительные движения её рук – но в этой работе Бежара, в принципе, мало примечательного. Куда насыщеннее была благородная «Симфония в до» Баланчина: исполнением музыки Бизе эмоционально управлял Джанандреа Носеда, а медленный танец исполнила Екатерина Кондаурова – солистка с невероятно тонкой техникой.

И если нужно ещё было доказывать необходимость дорогостоящей новой сцены – да и всего вектора, направленного в будущее, который она воплощает – то сделать это помогла тяжеловесная постановка «Набукко», показанная в старом театре в субботу вечером. В главных ролях были Доминго и Мария Гулегина, а дирижировал сам Гергиев – напористо, но не слишком чутко. Хотя постановке Дмитрия Бертмана лишь несколько лет, она выглядит (и ощущается) древней. Даже динамичная исполнительница вроде меццо-сопрано Екатерины Семенчук (в роли Фенены) на таком фоне терялась.

Дорога Доминго к вердиевскому репертуару вымощена добрыми намерениями (и зачастую – чудесным исполнением отдельных ролей), но его Набукко был куда менее убедительным, чем его же Жорж Жермон («Травиата» — прим. ред.) или Симон Бокканегра (в опере того же названия – прим. ред.) В этих двух ролях он освоил изъявление отеческой заботы, но безумие и величие Набукко ему не даются. Оттенки были, но не весомость.

Оживила представление только Гулегина в роли злокозненной Абигайль. Её сольное выступление было столь же захватывающим, как недавно – в той же роли – на сцене «Метрополитен-оперы», да ещё и кондиции её голоса в ту субботу были куда лучше. Она бродила по сцене с хлыстом и явно ощущала себя на празднике. Похоже, ей нравилось быть на лихорадочном балу у Гергиева».

RBTH Asia пишет о подготовке к саммиту «Большой двадцатки», который состоится в Петербурге в сентябре:

«В субботу закончилась продолжавшаяся два дня встреча дипломатов. Собравшись в Санкт-Петербурге, они обсудили вопросы борьбы с коррупцией, обеспечения продовольственной безопасности, реформирования глобальной финансовой системы и поощрения инвестирования.

Впервые в истории G20 дипломаты встретились с представителями деловых кругов, гражданского сообщества и профсоюзов всех стран, входящих в «двадцатку». Эти группы подготовили свои рекомендации по вопросам развития рынка труда, борьбы с коррупцией, создания экологически чистых отраслей промышленности, обеспечения продовольственной безопасности и расширения доступности финансовых услуг.

До 1 декабря нынешнего года Россия председательствует в G20. Саммит группы, который намечен на 5-6 сентября, пройдёт в Санкт-Петербурге, и станет главным событием периода главенства России в этой организации».

ZEE NEWS пишет о состоявшейся в День Победы сетевой атаке, которая вывела из строя несколько информационных ресурсов в Петербурге, а также сайт телеканала «Дождь»:

«В четверг утром началась атака по принципу DDoS (Distributed Denial of Service – широкомасштабный отказ в обслуживании – прим. ред.) Наша IT-служба делает всё возможное для того, чтобы вернуть сайт в работоспособное состояние. Это очень серьёзная ситуация», — заявил 9 мая главный редактор петербургской сетевой газеты «Фонтанка.ру».

Пострадали также узлы «Новой газеты» и радиостанции «Эхо Москвы в Санкт-Петербурге». В «Новой газете» никто ситуацию не прокомментировал, но петербургский редактор «Эха» сказал: «Да, сайт лежит. Наши айтишники работают над этим. Подозреваем хакерскую атаку». А популярный сетевой телеканал «Дождь» выпустил на странице в Facebook заявление, в котором объяснил ситуацию: «Дорогие друзья, наш сайт www.tvrain.ru временно недоступен – на нас совершено DDoS-нападение». Атаку назвали «более серьёзной, чем предполагалось ранее», но зрителей убедили в том, что «делается всё возможное для восстановления работоспособности». Указывалось, что часть контента доступна в Сети.

К 15 часам по Москве Fontanka.ru заработала, тогда как остальные три пострадавших сайта всё ещё были недоступны. Российские интернет-пользователи также сообщали о перебоях с доступностью общенациональных узлов «Новой газеты», «Эха Москвы» и русского Forbes.

Характерно, что большая часть пострадавших изданий считается в России менее подверженной самоцензуре и более склонной к выражению оппозиционных взглядов, чем центральные российские СМИ. Позже группа «патриотичных хакеров» из так называемой группы «Хомячки» выложила на своём сайте видеоролик, в котором взяла на себя ответственность за нападение – указав, что оно было намечено как раз на День Победы. На тот момент независимого подтверждения этого заявления не было».

Подготовил Илья Снопченко, специально для ИА «Диалог»