Возрождение Большого театра кукол: блокадная ёлка, пропавший автобус и ночная поездка в Кронштадт

Накануне войны Петербургскому Большому театру кукол – в то время он назывался Второй Ленинградский – едва исполнилось девять лет. 1940 год для учреждения проходил продуктивно: театр включили в сеть государственных, а труппа выросла с 11 до 30 человек. Тогда же актёры переехали из 15-метровой комнатки Дома коммунистического воспитания молодёжи в просторное здание на улице Некрасова… но обжиться не успели – в 1942 году вместе с куклами артистов эвакуировали в Сибирь. В новом материале проекта «Возрождение» рассказываем, где сотрудники БТК показывали представления в военные годы и как они приехали на спектакль из Новосибирска в блокадный Ленинград.

Неоконченный спектакль

Лето 1941 года Ленинградский театр кукол встретил на берегу Каспийского моря – в июне почти полным составом актёры прибыли на гастроли в солнечный Баку. Целый месяц – до 5-го июля – труппе предстояло давать спектакли в Доме Красной Армии. Детей приглашали смотреть «Каштанку», «Илью Муромца» и «Храброго портняжку». На юг СССР привезли и свежую постановку «Аладдин и волшебная лампа» – восточную историю о любви бедняка и царевны Будур.

А 22 июня 1941 года артисты театра показывали гостям сказку «Про деда Бородатого и медведя Мохнатого». Но спектакль так и не доиграли до конца: во время представления зрители и актёры узнали, что началась война.

Театровед Анатолий Кулиш в книге «Ленинградскому государственному Большому театру кукол 50 лет» пишет:

«Сурово и молча застыли [они] у чёрной тарелки закулисного радиорепродуктора, слушая сообщение о нападении фашистской Германии на нашу страну. Каждый понимал, что наступило время тяжёлых испытаний, время, которое потребует от них, как и от всех советских людей, предельного напряжения, мужества, самоотверженности и стойкости. Прервав гастроли, коллектив вернулся в Ленинград. Покинув свои квартиры, работники театра перешли на казарменное положение».

Каждую ночь они дежурили на крыше здания: охраняли его от зажигательных и фугасных бомб. Часть сотрудников отправилась в отряды местной противовоздушной обороны, кто-то – на фронт. В числе ушедших на войну был актёр Абрам Гак – один из пяти основателей театра.

Тем не менее зрители продолжали приходить в Ленинградский театр кукол – спектакли здесь ещё шли. А на случай воздушной тревоги была продумана схема эвакуации из зрительного зала в бомбоубежище. Даже в самые тяжёлые месяцы зимы 1941-1942 года актёры устроили для детей осаждённого Ленинграда новогоднюю ёлку – показали «Аладдина и волшебную лампу». Правда, в спектакле старались не говорить о еде.

В 1984 году один из зрителей этого спектакля поделился воспоминаниями в письме:

«В начале января 1942 года был морозный, пасмурный, холодный день. Мне мои родные сказали, что будет ёлка для детей в театре на Некрасова и чтобы я шёл туда. Мне было тогда 10 лет и 9 месяцев. В театре кукол было довольно много детей. Нас пригласили пройти из большого зала-фойе во внутреннее длинное помещение, которое, как мне помнится, было перпендикулярно к линии улицы Некрасова. Вдоль этого тёмного (света не было) помещения стоял длинный стол. Помнится, что нам дали полный обед из трёх блюд, в том числе мясную котлету. Дали хлеба, который я отложил, чтобы отнести домой, но по дороге съел (хотелось кушать). Осталось ощущение холода. Где стояла и была ли сама ёлка – не помню. Далее, в конце января 42 года и ещё далее наступили очень трудные и жуткие дни» (орфография и пунктуация сохранены).

Четыре месяца на лечении

В феврале 1942 года Ленинградский театр кукол начал готовиться к эвакуации в Новосибирск. Руководитель Савелий Шапиро раздобыл для труппы автобус и позвал с собой знакомого художника Ивана Короткова.

«Я случайно зашёл в театр. Вижу – все актёры в одной комнате около буржуйки. Савелий Наумович говорит: «Полезай с нами». Я согласился, чувствовал, что был нужен Шапиро, потому что в театр в это время никто не ходил, а я не терял чувства юмора, был хорошо настроен. Ему был нужен человек, который в такие трудные минуты не падает духом. Мы тогда делали кузов для машины, был назначен отъезд и что же?.. Автобус у нас украли. Конечно, это была целая трагедия. Всё было подготовлено к отъезду: бензин и прочее. А автобус в последний момент украли! Пришлось отложить отъезд на неделю, пока подготовили второй», – вспоминал впоследствии художник.

Дорога жизни в стихах и фотографиях

Сотрудники театра забрали с собой кукол и на втором автобусе пересекли замёрзшее Ладожское озеро, а затем на поезде отправились в сторону Сибири. Ивану Короткову пришлось сойти в Перми – причиной стало воспаление лёгких – но через два месяца художник всё же присоединился к труппе. Проблемы со здоровьем, отмечает театровед Анатолий Кулиш, долгое время были и у других сотрудников театра.

«После выезда из Ленинграда артисты-исполнители были в таком состоянии, что приступить к работе не могли, так как находились на излечении в больницах (дистрофия, авитаминоз, сыпной тиф), и лишь спустя четыре месяца театр приступил к работе», – говорит он в книге «Ленинградскому государственному Большому театру кукол 50 лет».

В мае 1942 года артисты отправились на гастроли по стране: выступали для детей и взрослых на Алтае, в Томской области и Барнауле, а в конце года показывали спектакли для красноармейцев на Дальнем Востоке. Сценой становилось буквально всё – цеха заводов, палаты госпиталей, авиационные ангары и корабли Тихоокеанского флота. Труппа играла даже на лесных полянах перед солдатами, ожидавшими отправки на фронт. Анатолий Кулиш отмечает, что за первые шесть месяцев в эвакуации артисты дали представления для 70 тысяч зрителей. Маленьких и больших.

Концерт в замёрзшем соборе

В июле 1943 года Ленинградский театр кукол выступал перед фронтовиками в Москве. А оттуда актёры отправились на малую родину, в блокадный Ленинград.

«Город казался мёртвым, в нём было страшно безумно. Обстрелы, бомбёжки, впечатление было такое, что всё пусто и бомбы гвоздят уже пустоту», – писала в послевоенные годы примкнувшая к театру во время эвакуации актриса Валерия Киселёва.

В Ленинграде труппа дала 90 концертов для школьников. По воспоминаниям Валерии Киселёвой, детей на спектакли приходило мало: иногда по восемь-десять человек. Выступали, в частности, в Выборгском доме культуры и Михайловском театре – в здании Ленинградского театра кукол на Некрасова в это время располагалась воинская часть.

Работали актёры и для фронтовиков, несколько раз показывали постановки в землянках. Путь до импровизированных «сцен» всегда был опасен: однажды, пробираясь ночью из Лисьего Носа в Кронштадт, труппа попала под обстрел немцев. К счастью, до берега сотрудники театра добрались целыми и невредимыми.

По словам художника Ивана Короткова, программа выступления в Кронштадте состояла из двух отделений: в первом показывали традиционные кукольные номера, а во втором – совместный концерт с другими ленинградскими актёрами.

Валерия Киселёва писала:

«В Морском соборе в Кронштадте было -15 ̊С. Я была в белом платье шёлковом, а на стенах собора – изморозь в несколько пальцев толщиной. Мы с Беляковым танцевали. Было очень трудно, но как-то это иначе ощущалось. Хотелось только, чтобы окончился этот кошмар войны для всех. Вроде всё успели, только до дому своего я не дошла: ни сил, ни времени не было…»

Обратно в Ленинград актёры собирались в абсолютной темноте – чтобы не привлекать внимание. После концертной программы в блокадном городе им предстояло вернуться через столицу в Сибирь.

«…в Москву ехали уже поездом – всё вокруг лежало в руинах: Чудово, Калинин…» – вспоминала обратную дорогу Валерия Киселёва.

Новый сезон и декорации из подручных материалов

В январе 1944 года часть коллектива выступала в Кузбассе, а оставшиеся в Новосибирске актёры во главе с Савелием Шапиро активно собирались в освобождённый от блокады Ленинград. Сотрудники театра одними из первых деятелей искусства вернулись в родной город – вместе с декорациями и куклами. Тогда же начали восстанавливать разрушенное бомбами и снарядами здание на Некрасова.

Актёры продолжали работать: кто-то был отправлен в пионерские лагеря, другие давали представления для взрослых в кронштадтском Доме флота. Впервые с начала войны им удалось отдохнуть лишь летом 1944-го: Совнарком СССР разрешил труппе уйти в отпуск с 1 июля по 1 августа.

Ленинградский театр кукол полностью восстановили к ноябрю, и 6 числа актёры показали там первый спектакль. В конце 1945 года выпустили первую послевоенную премьеру «Аленький цветочек» – народную сказку о заморских странах, заколдованном принце и отважной Алёнке, которая за пугающей внешностью Чудища смогла разглядеть доброе сердце. Режиссёром стал Савелий Шапиро.

Материалов для декораций и костюмов нового спектакля не хватало, поэтому сотрудники театра создавали их из подручных средств.

«Полосы плотной чёрной и зелёной материи, нашитые на колеблющийся тюль, передавали иллюзию оживших деревьев колдовского леса, расступающегося перед героями. Искры, проскакивающие между двумя разлохмаченными концами электрического провода, становились блуждающими в ночи болотными огоньками», – рассказывает в книге «Ленинградскому государственному Большому театру кукол 50 лет» театровед Анатолий Кулиш.

Отца Алёнки в новом спектакле сыграл демобилизованный Абрам Гак. Роль же Чудища исполнил Илья Альперович – несмотря на серьёзное ранение, после войны он тоже стал актёром театра. Бывшие фронтовики находились и в зале – они приходили смотреть новую сказку вместе с детьми.

Подготовила Евгения Чупова / ИА «Диалог»

Об истории других зданий и учреждений культуры в блокаду читайте в нашем спецпроекте «Возрождение».