Такой разный Пушкин: каким видели поэта художники прошлого

Как выглядит «наше всё» – поэт и писатель Александр Пушкин – знают и взрослые, и дети: во всех школьных кабинетах русского языка и литературы выделен, кажется, персональный гвоздь для его изображения. Поэтому детали внешности Александра Сергеевича известны многим по «популярным» работам Кипренского или Тропинина. Но на сам образ поэта смотрели в разные эпохи по-разному – одни видели титана, гения, другие – загнанного обстоятельствами человека, третьи – творческую личность. К 220-летию со дня рождения Пушкина «Диалог» выбрал портреты, где образ «солнца русской поэзии» может удивить, а также узнал, какие истории скрываются за холстами с бакенбардами, кудрями и цилиндром.

Друг в халате Пушкина и поэт за работой

Портрет Александра Пушкина работы художника Карла Мазера называют посмертным – однако художнику в 1839 году позировал вполне живой на тот момент человек – заказчик, друг поэта и адресат множества пушкинских писем Павел Нащокин. Чтобы приблизиться к исторической правде, он даже надел халат, принадлежавший Пушкину.

«Павел Воинович позировал сам, так как считал, что похож на друга. И не столь важно, что сделал он это в память о Пушкине, и в той позе, в которой часто сидел поэт среди книг – важно, что это изображение писателя, человека, который занят творчеством, а не просто статуарный портрет», – подчёркивает ведущий специалист по выставочной работе Всероссийского музея А.С. Пушкина, куратор выставки «Многоликий Пушкин» (открытие 6 июня) Тамара Мишина.

Традицию изображать Пушкина за работой поддержали и в XX веке. У Николая Ульянова поэт получился человеком, погружённым в своё творчество в небрежной рабочей обстановке. Никакого намёка на статуарный портрет: Пушкин одет в халат и рубашку с расстёгнутым воротом и смотрит не прямо, а куда-то в сторону, за раму.

«Гусиное перо, типичное пушкинское перо-огрызок, воткнуто в чернильницу, правая рука с тонкими, длинными пальцами подперла голову. Глаза задумчивые, но ясные и зоркие, они видят что-то, что через несколько мгновений претворится в звучный стих, который послушно ляжет на бумагу. […] Образ Пушкина прост, убедителен, человечен, жив и лиричен. Невольно хочется верить художнику, что поэт был именно таким», – так описал портрет пушкинист, один из основателей Музея-квартиры А. С. Пушкина на Мойке Михаил Беляев в статье «Отражение юбилея Пушкина в изобразительном искусстве» (пунктуация и орфография сохранены).

Пушкин – человек страстей

Кстати, Николай Ульянов изобразил и другой сюжет из биографии Пушкина — последние годы жизни поэта и его трагические отношения с аристократическим обществом. На картине «Пушкин с женой на придворном балу» (1937 год) поэт в мундире камер-юнкера остановился у зеркала рядом с красавицей Натальей Гончаровой. Его супруга любуется собою в зеркале, тогда как Александр Сергеевич оглядывается назад и явно обеспокоен. Тамара Мишина отмечает, что портрет Александра Сергеевича за работой и эта картина будто ведут спор о личности поэта: «Это амплитуда художника и его понимание личности поэта. На одной картине изображён Александр Пушкин, одержимый творчеством, поиском рифмы, литературного хода. А на другой – человек, застрявший в этом клубке страстей и всего, что тогда происходило в его жизни».

Больного, затравленного человека с плохо скрываемым гневом, презрением и тревогой на лице увидел на портрете пушкинист Беляев – и, по его мнению, картина получилась слишком надуманной и литературной: не мог Александр Сергеевич, светский человек, уже из одного самолюбия выдать окружающим свои тревоги.

Последняя дуэль поэта: смертельно опасный ритуал, его история и правила

Как сам Пушкин столкнулся в конце жизни с непониманием общества и плохими продажами своих изданий, так и художники, которые его рисовали, порой не находили понимания среди коллег и почитателей поэта. Знаменитый Кузьма Петров-Водкин к предстоящей выставке в Москве в 30-е написал своего Пушкина в Болдино, сидящем на диване рядом с рыжей кошкой. Современники, жюри и пушкинисты такого поэта не приняли. Одни заметили диспропорции в фигуре, другие – странную форму головы. Беляев назвал портрет попросту неприятным – и, более того, не увидел в нём почти ничего пушкинского: «…живой труп в красном халате, сидящий на зелёном диване, рядом со свернувшейся клубком рыжей кошкой. Нет! как-то не верится в такого Пушкина», – писал тогда Михаил Беляев в статье «Отражение юбилея Пушкина в изобразительном искусстве» (пунктуация и орфография сохранены). Оставшийся непонятым Петров-Водкин в ярости разорвал холст, а впоследствии одну часть картины использовал, чтобы написать новую – «Колхозницы». Недавно в Русском музее обнаружили утраченный портрет Пушкина под слоем краски, но всё же в Всероссийском музее хранится эскиз изначально задуманного портрета.

Гибель, эмиграция, тюрьма – судьбы художников

Разорванный в ярости холст или непонимание окружающих – не самые тяжкие потери из жизни художников, рисовавших Пушкина. После революции, когда часть живописцев уехала в эмиграцию, образ поэта оставался связующим по обе стороны границы. Как отметил в книге «Статьи о русской поэзии» (Петроград, 1922 год) поэт, критик, мемуарист и пушкинист Владислав Ходасевич: «Это мы условливаемся, каким именем нам аукаться, как нам перекликаться в надвигающемся мраке». Талантливые художники начали уходить от романтического и статуарного портрета и даже от рабочих сюжетов, а старались передать трагизм личности поэта.

«В портретах Пушкина отпечатывается не только его время, но и наше время, наши глаза и трагедии отечественных художников и поэтов. Множество портретов Александра Сергеевича были сделаны к юбилею 1937 года – трагическому юбилею Пушкина, когда вся страна, оплакивая поэта, оплакивала ещё и свои потери. Празднование годовщины смерти – это сомнительное событие, но оно было пышным: это видно и по афишам, и по открыткам, которые сделали к этой дате», – отметила Тамара Мишина.

Одним из тех, кто отразил в портрете Пушкина и свою трагическую судьбу, стал Юрий Репин. Дело в том, что он не успел закончить своё художественное образование до революции, а в 1918 году Куоккала, где находилась усадьба Репиных, стала финской территорией, а он – гражданином другой страны. Интересно, что в своё время его отец, художник Илья Репин, создал картину «Пушкин на лицейском экзамене» (1911 год). Юрий же нарисовал Пушкина в 1933-м не молодым и восторженным человеком и не романтическим героем на фоне бури: у Репина-младшего получился портрет состоявшего гения, который, кажется, светится внутренним светом. Но при всём при этом у «солнца русской поэзии» печальные глаза.

«Сам художник тосковал по России – он хотел учиться в Академии художеств. Дети его также были наделены талантами, и один из сыновей по имени Дий тоже мечтал закончить Академию. Впоследствии он перешёл границу, чтобы оказаться в Петербурге. Дий надеялся, что художник Исаак Бродский ему поможет устроиться – к сожалению, его сочли лазутчиком, и он был расстрелян как шпион. А для Юрия Репина, человека с тонкой душевной организацией, это был удар. В 50-е годы судьба его трагична: он покончил с собой, выбросившись из окна дома призрения в Хельсинки», – рассказала Тамара Мишина.

Другому художнику – Василию Шухаеву, который также обратился к образу Пушкина – удалось закончить до революции Академию художеств и получить диплом. В 1918 году он по льду Финского залива вместе с женой и товарищами, тоже художниками, направился в сторону бывшего Великого княжества Финляндского. Этот побег вспоминался ему потом свистом пуль, который был сначала принят за гул ветра. До 1935 года Шухаев работал и жил за границей, в том числе и в богемном Париже. После его «выманивают», и он возвращается на родину.

В СССР художника приняло профессиональное сообщество, он начал преподавать в родной академии. В 1937 году Шухаев маслом пишет портрет Пушкина. Живописец даёт возможность всем приблизиться максимально близко к поэту, нарисовав Пушкина только по плечи. Нет романтического флёра, кудри не развеваются на ветру, книг вокруг и гусиного пера в руке тоже нет. Но пристальный взгляд и какая-то трагическая уверенность Александра Сергеевича удерживают внимание, где бы картина ни висела. В тот же роковой год, в годовщину пышных торжеств к 100-летию со дня смерти Пушкина, Василия Шухаева обвинили в шпионаже и осудили, на Колыму была сослана и его жена. Он отсидел все 8 лет срока и освободился в 1945 году. Впрочем, и после заключения художник продолжает работать, пушкинская тема не отпускает его. В 1947-м он оформляет оперу Петра Чайковского «Евгений Онегин» в Государственном театре оперы и балета им. З. П. Палиашвили в Тбилиси.

Наверное, одни из самых близких и необычных отношений с Пушкиным выстроил художник Николай Дронников. Он эмигрировал в Париж в конце 60-х, за время своей карьеры он перерисовал множество потомков поэта и декабристов, с которыми встречался. И только после этого написал портрет Пушкина, который подарил музею на Мойке, 12. Получилось вертикальное узкое изображение, играющее с типичным образом Пушкина в цилиндре и бакенбардах – но, вместе с тем, пропитанное современными взглядами на русскую культуру и наследие поэта.

Поэт на прогулке, на природе и на улицах Петербурга

Однако Пушкина не всегда изображали за работой или в трагических думах: у Валентина Серова «Пушкин на садовой скамье» излучает спокойствие и уверенность, здесь нет ни намёка на нестабильное положение или внутренние муки. Братья Александр и Валерий Трауготы и вовсе рисуют лёгкий образ поэта, с которым мы знакомимся в детстве вместе с сказками о царе Салтане и семи богатырях.

Часто художники обращались и к сюжетам а-ля «Пушкин на улочках Петербурга» или «Пушкин в Михайловском». Бушующее море, туманный город, осенний лес – сама обстановка должна была передать настроение стихотворца и его поэзию. В картине «Прощание Пушкина с Чёрным морем» («Прощай, свободная стихия!») 1877 года Айвазовский и Репин поместили поэта в центр бури, на скользкий камень, о который бьются волны. А у Леонида Пастернака (отца Бориса Пастернака) в 1896 году на картине «Пушкин на берегу моря» узнаваемый силуэт вписан в пейзаж со спокойной водной гладью – и в этой работе доминирует, скорее, настроение и природа, а не личность. У Евсея Моисеенко Пушкин смотрит с холста прямо сквозь ветки деревьев, пока по поляне гуляет его осёдланная лошадь. График Анатолий Давыдов не стал подыскивать подходящий фон: художник посчитал, что Пушкин сейчас растворён в нашей природе и культуре, поэтому на полотне лицо поэта проступает сквозь яркие и контрастные краски.

Отдельный пласт живописи и графики посвящён Пушкину-лицеисту и попыткам вписать в нежный детский образ черты будущего гения. На парковой дорожке между Екатерининским и Александровским дворцами его застаёт Елена Орлова-Афиногенова. Яркое выступление поэта на экзамене описал Илья Репин. А Владимир Васильковский нашёл свой сюжет и своего «пушкинёнка» в одном сонном утре, когда тот склонился над умывальником.

Подготовила Рената Ильясова / ИА «Диалог»