Сергей Курносов: Необходимо, чтобы Музей блокады Ленинграда стал чем-то большим, чем традиционный музей

Всех в городе интересует, какая из трех предложенных площадок имеет наибольшие шансы стать новой территорией Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда. Недавно появилась информация, что новое здание построят возле СКК. Как было принято это решение?

Как и обещал губернатор, с ветеранами и блокадниками уже посоветовались, были встречи и обсуждения, был объезд представителями ветеранских и блокадных организаций трех площадок, предложенных в качестве вариантов для строительства дополнительного здания. Большинством голосов представителей общественных организаций была выбрана площадка у пересечения проспекта Юрия Гагарина и Бассейной улицы, рядом с Московским Парком Победы и Спортивно-концертным комплексом «Петербургский». Подчеркиваю — не в Парке Победы, а рядом с ним. И именно этот вариант уже был озвучен непосредственно губернатором.

А на этой площадке уже есть какие-либо здания или она требует нового строительства?

Она готова для строительных работ, там уже стоит забор. Планировалось раньше, что на этом месте будут строить крытый легкоатлетический стадион. Но, к сожалению, этот проект так и не реализовали.

Или к счастью.

Или к счастью — для нашего музея. Организация, которая должна была построить спортивный центр, со своей задачей, увы, не справилась. Эта земля находится в собственности города и потому есть возможность без проволочек возводить новое здание.

То есть, город готов передать это место вам?

Да.

Прекрасно. А другие адреса — рядом со станцией метро «Парк Победы» и у Пискаревского кладбища — чем не устроили людей и лично вас?

Все три площадки были абсолютно логичны для создания там нового здания Музея блокады. Все они знаковые для нашего города. Если говорить о Пискаревском мемориале, то площадка рядом с ним рассматривалась еще в 2008-2009 годах. Но уже тогда было понимание, что для возможности строительства музея надо вносить изменения в законодательные акты правительства Петербурга, в частности, потому что там зеленая зона. К тому же эта территория накладывает определенные ограничения на деятельность музея, который был бы там построен. Потому что у музея есть определенные функции, без которых он полноправным музеем быть не может. А проводить концерты или устраивать военно-исторические игры рядом с кладбищем — это, наверное, не очень хорошо. Для ветеранов существенным минусом проекта стала, при всей значимости Пискаревского кладбища для темы блокады, сильная удаленность от центра города. Туда нелегко добираться.

Московский Парк Победы также является мемориальным местом с трагичной аурой… Те, кто знает историю блокады, помнят, что на месте Парка Победы находился Кирпичный завод № 1. Весной 1942 года он был превращен в крематорий, в печах которого, по одним данным, было сожжено 107, по другим – 137 тысяч тел ленинградцев. Их пепел сбрасывали в окружавшие завод карьеры. Поэтому, когда там делали шурфы и брали пробы земли, убедились, что практически вся земля Московского Парка Победы — это пепел. Строительство на пепле и костях весьма проблематично с этической точки зрения. Более того, это вклинивание в уже сложившийся мемориальный парк, который является федеральным объектом; как и в случае с площадкой у Пискаревского мемориала, это строительство в зеленой зоне, — со всеми вытекающими юридическими проблемами. Да и вряд ли строительство в парке понравится жителям Московского района. Поэтому большинство представителей общественных организаций сошлось во мнении — строить рядом с Московским Парком Победы, но не на его территории. Одним из существенных выигрышей этого проекта будет то, что Московский Парк Победы становится зеленой мемориальной зоной, дополняющей музей. Потенциальный посетитель оказывается в окружении культурных объектов: поблизости расположено новое здание Российской национальной библиотеки; совсем рядом, через перекресток, располагается Библиотека «Музей книги блокадного города». Недалеко расположен монумент «Героическим защитникам Ленинграда». Это очень значимое и приятное соседство для нашего музея. Рядом СКК, поэтому никому не надо будет объяснять, где построят новое здание. Поскольку площадка рядом с СКК на протяжении многих лет была своеобразным пустырем в центре густонаселенного района, то строительство музея создаст там дополнительную инфраструктуру и как-то облагородит эту территорию. Эти места тесно связаны с историей блокады — в соседних кварталах стоят ДОТы резервной линии обороны. Именно на южных рубежах враг в 1941 году ближе всего подошел к городу. Поэтому у самой этой площадки уже есть «блокадная» аура.

Интересно узнать, есть ли какая-либо первоначальная архитектурная задумка или, хотя бы, видение здания?

Безусловно, мы планируем здание «на вырост» — сейчас еще не обладаем коллекцией из 200 тысяч музейных предметов, но в задание на проектирование мы закладываем именно эту цифру. Таким образом, есть надежда, что музей будет нормально развиваться на протяжении ближайших десятилетий. В процентном отношении к общему размеру коллекций, у нас один из самых пополняемых городских музеев, около двух тысяч предметов для коллекции мы получаем ежегодно от ленинградцев-петербуржцев, неравнодушных к теме блокады.

По архитектуре — пока никаких жестких рамок нам не хочется создавать, чтобы не ограничивать полет фантазии архитекторов. Хотя мы прекрасно понимаем, что это здание должно стать своеобразной визитной карточкой Петербурга. Хотелось бы, чтобы с архитектурной точки зрения это было бы новое слово в строительстве музейных зданий. Тем более, у нашего города большой опыт по приспособлению исторических памятников для размещения музеев, а вот строительства нового музейного здания у нас не было уже довольно давно. Кроме Фондохранилища Эрмитажа в Старой Деревне трудно найти еще примеры.

То есть, вы будете прямо-таки приветствовать полет фантазии архитекторов?

Безусловно. Хотя какие-то рамки для этого «полета» в техзадании будут оговорены. Нам нужна большая территория, порядка трех гектаров. Именно площадка у Парка Победы на пересечении проспекта Юрия Гагрина и Бассейной улицы наиболее отвечала всем тем характеристикам, которые мы предъявляли. Именно там есть три гектара, на которых сможет разместиться, помимо здания, выставочная площадка для размещения крупногабаритной техники. При нашей погоде хотелось бы хранить ее под крышей. Тут можно воспользоваться опытом московского Центрального музея Великой Отечественной войны — у них сделаны очень хорошие защитные конструкции для «открытого» хранения боевой техники. Помимо этого хочется, чтобы вокруг музея была зеленая зона, отгораживающая его и от транспортных потоков, от СКК и зданий торгово-развлекательного комплекса «Радуга» — они не должны быть ни доминантой, ни фоном для музея. Новое здание Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда само должно стать архитектурной доминантой прилегающего района и при этом составлять единый комплекс с Парком Победы. Площадка перед музеем и парк должны быть соединены удобным и безопасным переходом (например, подземным). Необходимо решить транспортную проблему, сделав музей легкодоступным для пожилых людей.

Когда появились первые новости, что вам наконец-то дадут дополнительную площадку и финансирование, проскользнула весьма невнятная новость о том, что на базе музея будет работать научно-исследовательский институт. О нем говорили чуть ли не как о полноценном НИИ…

При музее научно-исследовательский институт не появится. Речь идет о существенном расширении научно-исследовательских функций самого учреждения, которые и позволят ему стать своеобразным «институтом Памяти». Тем более, научно-исследовательские функции есть у любого музея. Но есть необходимость, чтобы в нашем городе в современных условиях Музей обороны и блокады Ленинграда стал чем-то большим, чем просто традиционный музей.

Хочется уточнить хотя бы примерные сроки строительства, вдобавок, возможно ли то, что, например, в мае, будет торжественно заложен первый камень, символизирующий строительство нового здания?

Поверьте, для нас будет гораздо важнее, если будет начата процедура архитектурного конкурса, чем закладка какого-то камня. По срокам — они обозначены самим губернатором — до конца года должна быть официально объявлена новая площадка для строительства нового здания. Следующий год должен стать этапом подготовки всей документации для строительства здания и переезда музейных коллекций. Строительство будет вестись в 2016-2018 годах. Очевидно, строительный этап будет завершен в 2018 году.

Ох, и насыщенный же будет год: и Чемпионат мира по футболу, и Музей блокады…

Это оправданно, и, возможно, привлечет дополнительное количество туристов, что для города немаловажно. Только после полного завершения строительного этапа и приемки нового здания музеем туда начнут переезжать экспонаты. Открытие экспозиции произойдет не сразу, а по частям — это нормальная музейная практика. Зачастую крупные музеи открываются временными выставками, а потом на их основе создается музейная экспозиция. Надо понимать, что отдельно будет архитектурный конкурс, конкурс на строительство нового здания, конкурс на переезд музея и обустройство в новом здании, и отдельно — на создание экспозиции. Это разные вещи и нужны разные специалисты. Мы предполагаем, раз в названии нашего музея, которое мы не собираемся менять, было и останется слово «мемориальный», то центром экспозиции станет зал Памяти. Памяти всех, кто погиб в блокаду, всех, кто пережил блокаду, всех, кто защищал наш город.

Что касается наших помещений в Соляном переулке — пока не откроется первая очередь экспозиции в новом здании, существующая экспозиция будет благополучно работать для наших посетителей, музей закрыт не будет. Мы планируем непрерывную историю своего развития. После запуска первой очереди новой экспозиции, здесь, в Соляном переулке, будет создан своеобразный «музей музея». Он будет рассказывать об истории Соляного городка как об одном из крупнейших музейно-выставочных комплексов города, который ведет свою историю с 1870 года; о первых выставках, которые создавались еще в 1941 году, чтобы поддержать ленинградцев и защитников нашего города, обучить их, как действовать в абсолютно бесчеловечных, страшных условиях блокады; о создании в 1944 году выставки «Героическая оборона Ленинграда», положившей основу нашего музея; о трагической судьбе музея, уничтоженного в связи с «Ленинградским делом»; о возрождении музея по требованию общественности в 1989 году; о замечательных людях, благодаря которым создавался и возрождался наш музей.

Если сейчас в концепции комплектования нашего музея заложена история Соляного городка, блокады и битвы за Ленинград, история музея и история «Ленинградского дела», то, когда у нас заработает дополнительная площадка, эти темы мы сможем развести, чтоб экспозиции перекликались, но не дублировали друг друга. То есть, история Соляного городка, история музея и «Ленинградского дела» останутся в этих стенах, а экспозиция в новом здании будет посвящена основной теме — истории блокады и битвы за Ленинград.

Есть еще один важный момент — когда на улицах города в рамках празднования 70-летия освобождения города от блокады стали проводиться реконструкции, немало общественников, а также наших депутатов, говорили, что неэтично устраивать какие-либо игрища, связанные с тем страшным временем. Вдобавок, не всем понравилось, что это потребовало немалых денег из городского бюджета. Что вы можете сказать в ответ на подобные высказывания и будут ли в дальнейшем проводиться подобные мероприятия рядом с музеем?

Соляной переулок уже довольно давно используется как площадка для военно-исторических реконструкций. Организаторами выступает не только музей, но и районная и городская администрации, депутаты. Соляной переулок удобен для таких мероприятий тем, что это пешеходная зона, а их так мало в Центральном районе. В более масштабный городской проект «Улица жизни», который был осуществлен в январе 2014 года на Манежной площади и Итальянской улице, музей был привлечен лишь в качестве учреждения, предоставляющего изобразительный и текстовый материал. На мой взгляд, сама по себе идея этого проекта имела право на существование, потому что главным пунктом в ней было создание «экспозиции под открытым небом». Само это словосочетание давно прижилось в музейной практике и не должно было никого оскорбить. Есть разные точки зрения на то, что из этого получилось, но сам факт, что, по минимальным подсчетам, на эту программу за три дня пришло свыше 30 тысяч петербуржцев и гостей нашего города, говорит о том, что она состоялась. Будет ли подобный проект повторен в том же виде и в дальнейшем, или будет предложено нечто другое, я сказать сейчас не берусь.

Сами по себе военно-исторические реконструкции оправданы. Это мировая практика, это интересно для молодых людей, это прививает им интерес к истории, сближает поколения, привлекает людей в музеи. Но в нашем музее это должно быть дозировано. Ведь у нас не военный музей — он антивоенный. Не в том смысле, что здесь не должно быть ничего о битве за Ленинград. Он должен рассказывать людям о том, что никогда не должно повториться. Надо подбирать и другие места для военно-исторических реконструкций. И, если отвлечься от нашего музея, по-моему, уже найдена совершенно замечательная площадка в Полежаевском парке, который нуждается в благоустройстве, и местная администрация старается привлечь к нему внимание. Там проходит участок Зеленого пояса Славы, потому что именно там удалось остановить врага на самых близких подступах к нашему городу. Поэтому Полежаевский парк — оправданная территория для исторических реконструкций, и места там достаточно.

И последнее. Разговоры о расширении музея велись очень давно, понятно, что места вам тут мало. Еще в начале года, и даже позже, вы с грустью говорили, что вопрос так и не решен. Стало ли для вас неожиданностью, что довольно-таки внезапно президент распорядился о строительстве дополнительного здания?

В этот самый момент я находился в поездке по военно-историческим музеям Белоруссии, Польши и Калининградской области. 28 августа, когда президент на встрече с Георгием Сергеевичем Полтавченко поддержал идею строительства нового здания Музея блокады, я посетил Освенцим. Это было в преддверии 1 сентября, когда в Польше отмечали 75-летие начала Второй мировой войны. Я изучал опыт иностранных музеев, прекрасно понимая, что вопрос с развитием нашего музея когда-нибудь, да начнет решаться. Но что именно в этот день будет встреча врио губернатора и президента, и одним из вопросов будет вопрос о Музее блокады, для меня было неожиданностью. И узнал я об том впервые из звонка одного из журналистов, который захотел узнать мое мнение.

Новость эту нельзя было назвать нежданной, скорее — долгожданной, к такому сценарию развития событий я был готов. Потому что этот вопрос был поставлен очень давно, сразу после возрождения музея в 1989 году. Уже тогда было понятно, что он станет быстро развиваться и быстро пополняться новыми музейными предметами. Поэтому уже в 1995 году общественность и депутаты ставили перед президентом Борисом Николаевичем Ельциным вопрос о расширении музея, но тогда это, увы, не удалось. Проблема созрела и перезрела, и то, что она начала решаться в этом году, абсолютно оправданно. И не только потому, что мы отмечали 70-летие полного освобождения города от фашистской блокады, а в следующем будем отмечать 70-летие Победы. Просто проблема необходимости расширения одного из самых знаковых музеев нашего города начала осознаваться уже практически всеми: общественностью, журналистами, комитетом по культуре, правительством Санкт-Петербурга… Сыграла свою роль и позиция самого музея: мы пользовались любым информационным поводом, чтобы напомнить об этой проблеме. И вот теперь время слов заканчивается и, надеюсь, наступает время для конкретных дел.

Беседовала Полина Полещук / ИА «Диалог»