В среду, 5 июня, в ГМЗ «Царское село» представили воссозданное убранство Лионского зала. Такое название это небольшое, но богато украшенное помещение получило благодаря отделке французским шёлком; кроме него, главным отличительным элементом комнаты являются многочисленные элементы декора из лазурита, передаёт корреспондент «Диалога».
«Конечно, открытие этого зала для нас – большой праздник. Для музейщиков огромное счастье – возвращение утраченных предметов и окончание работ по восстановлению интерьеров, разрушенных во время войны. В данном случае мы имеем дело не просто с одним из залов анфилады – у нас все залы непростые, красивые, замечательные: это помещение, о котором думали и восстановить которое мечтали многие поколения хранителей нашего музея. Наконец-то это счастье сбылось, ведь стоимость работ была настолько высока, что мы боялись думать, что при нашей жизни увидим этот зал восстановленным. Но благодаря спонсорской помощи – а здесь почти нет федеральных денег – это удалось. Здесь мы видим бесценное сочетание золотистого [шёлка обивки] с глубоким синим лазуритового декора – когда-то это помещение оценивали как выдающееся декоративное решение, соперничающее с Янтарной комнатой», — рассказала директор ГМЗ «Царское Село» Ольга Таратынова.
История декора такова: в первоначальном виде Лионский зал создавался по проекту Чарльза Камерона в 1781-1783 годах как часть личных покоев Екатерины II. Он входил в парадную анфиладу дворца, а уникальность заключалась, в первую очередь, в лазуритовом декоре стен, ваз, люстры. Шёлковые обои несколько раз заменяли, пока в 1866 года помещение (ставшее парадной гостиной на половине императрицы Марии, супруги Александра II) не приняло свой «классический» вид, запечатленный на акварельной картине Луиджи Премацци в 1878 году. В этом варианте обивка стен была золотой.
В 1941 году предметы интерьера – в том числе картины и люстру – удалось эвакуировать до вступления гитлеровских войск в Царское Село, а вот отделка стен – шёлковая и лазуритовая – была уничтожена, как и роспись потолка. Немцы украли даже паркет с пола – его обнаружили после войны в Берлине, и в 1947 году возвратили во дворец. Трёхстворчатую ширму из обстановки зала, например, нашли в Эстонии – вероятно, там её бросил какой-то германский находник.
«Если не брать во внимание, что отделка этого зала восстановлена, то я не побоюсь сказать, что Лионский зал – один из самых ярких, необычных и нарядных залов эпохи историзма в нашем городе, а не только в нашем дворце. Могу объяснить, почему: когда Александр II для своей супруги задумал переделать эту часть дворца (а это была её личная половина), был приглашён архитектор Ипполит Монигетти. Это был профессионал, который понимал, в каком пространстве ему предстоит работать: в зале, созданном Камероном для Екатерины II! Он сохранил многие элементы отделки XVIII века – прежде всего, лазуритовые – и привнёс то, что диктовали заказчики. Итогом стал удивительный ансамбль – соединение элементов из эпохи Екатерины Великой и новых частей, к которым относится, прежде всего, совершённо замечательный лионский шёлк на стенах, называемый «Золотой бутон». Если вы внимательно рассмотрите акварель [Премацци], то вы увидите, что мы вернули в этот зал предметы, которые на ней зафиксированы – например, великолепные французские часы и картину Луи Галле «Семья рыбака. Ожидание», которая покинула стены Екатерининского дворца ещё до войны. Она находится в Эрмитаже, который – специально для открываемого интерьера – предоставил нам её на длительное хранение. На противоположной стене – картина семейства Скьявоне «Смерть Рафаэля», которая находится здесь с 1859 года. И наконец, 27 предметов из лазурита – столы, консоли, жардиньерки, вазы, лампы… И, конечно, люстра с монограммой Марии Александровны», — рассказала замдиректора ГМЗ по научной и просветительской работе Ираида Ботт.
Восстановление шёлковой обивки стало возможным благодаря тому, что ткацкое предприятие «Лами и Жиро» из Лиона, изготовившее её в своё время, сохранилось (хотя и сменило название – теперь это мануфактура Прелль), и даже сберегло архивы XIX века, среди которых нашлись описания заказов и образцы материи. Поэтому удалось запросить точно такой же шёлк (который пошёл не только на отделку стен, но и, например, на портьеры и обтяжку мягкой мебели).
«Они соткали шёлк, абсолютно идентичный исторической ткани XIX века. Нам уже надо было его раскроить, сшить, изготовить все изделия. Как вы видите, это великолепный декоративный эффект – сочетание лазурита, шёлка и позолоченной бронзы. Настоящая императорская роскошь в самом прямом смысле слова. Средства, которые пошли на реставрацию этого зала – из сэкономленных на реставрации дворцовой церкви», — объяснила замдиректора по реставрации ГМЗ «Царское Село» Наталья Кудрявцева.
Современным на полу остаётся ковёр, сделанный по образцу того, что запечатлён на акварели Премацци. Под ним должен находиться вышеупомянутый исторический паркет, который сейчас находится в процессе реставрации (на это деньги выделил сам музей), но перед руководством ГМЗ стоит вопрос: будут ли возвращать это покрытие на место? Дело в том, что паркет инкрустирован перламутром и имеет высочайшую ценность, но в условиях современного музея, когда туристы постоянно ходят через все общедоступные залы, может быстро истереться.
«Серьёзный зал. Это, я думаю, действительно жемчужина Екатерининского дворца. Лазурит – ещё один материал: есть [отделка из] янтаря, есть яшма в Агатовых комнатах, а здесь он. Это непростой материал, его в стране у нас почти нет, а тот, что есть – в Забайкалье – не такой, как надо: он более светлый, с белыми включениями. Тут же – синяя шёлковистая поверхность, практически однородная. Техника русской мозаики и полное воссоздание, потому что всё это, конечно, было уничтожено во время войны, что достаточно грустно. Но сегодня событие радостное – музей открывает ещё один зал (и случается это не так уж часто); думаю, он привлечёт интерес посетителей. Работа была большая и скоротечная, как и всё сегодня. Очень большая, серьёзная проблема была с металлом – элементов очень много, их надо было сначала нарисовать, потом вылепить, снять форму, провести художественный совет, и только потом начинался тираж», — добавил директор «Царскосельской янтарной мастерской» Борис Игдалов.
По его словам, на отделку портала уходит около 200 килограммов исходного материала; на нижний пояс по периметру зала – ещё в четыре раза больше. На «выходе» получается, разумеется, меньше – камень приходится пластовать, шлифовать; не подходящие по структуре и рисунку куски отбраковываются. Мастера царских времён в сумме истратили на убранство этого зала почти полторы тонны материала. В основном камень поступал из Афганистана (той части Горного Бадахшана, которая находится в этом государстве) через только что завоёванную в 60-е годы XIX века Бухару.
Теперь, отметили в ГМЗ «Царское село», можно говорить о том, что наконец-то возвращена в экспозицию вся парадная анфилада Екатерининского дворца. Произошло это спустя 74 года после окончания войны, разделившей жизнь музея-заповедника на «до» и «после».
Илья Снопченко / ИА «Диалог»