Комикс – гибридный вид искусства. Разместившись на стыке живописи и литературы, он занимает одну из ключевых позиций в масскульте, а нередко и выходит за её рамки. И всё же многие до сих пор считают, что комиксы – это однотипные американские боевики про супергероев, которые почему-то общаются с помощью белых шариков с буквами. А ведь на самом деле комикс может быть какой угодно – и о чём угодно. Попробуем доказать это, сделав экскурс по комиксам о Петербурге. Среди тем – блокада, переосмысление Достоевского, магия и (куда без неё) политика. Среди героев – честный полицейский Игорь Гром, Бэтмен, Боярский и врио губернатора Александр Беглов.
До революции: Владимир Даль и нравы Петербурга
С какой поры исчислять историю отечественного комикса, сказать не возьмёмся. Обширная статья «История комиксов в России» на Википедии предлагает начинать с житийных икон, самые ранние из которых датируются IX веком. Действительно, похоже: несколько изображений, в которых жизненный путь святого – и немного пояснительного текста.
И всё же оттолкнёмся от 1844 года, когда вышел альбом с громоздким заглавием «Похождения Христиана Христиановича Виольдамура и его Аршета». Автор иллюстраций – художник-любитель (и действительный статский советник) Андрей Сапожников, а текста – писатель и этнограф, автор «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимир Даль.
В современном понимании, конечно, это не совсем комикс – литературная часть превалирует над графической по объёму и отдельно от иллюстраций напоминает большую повесть. Тем не менее здесь осуществилось важнейшее условие комикса – постоянная повествовательная связь между тем, что написано и тем, что нарисовано. И описаны, и нарисованы были, в том числе, быт и нравы жителей Петербурга, куда Христиан Христианович в своих похождениях забредал.
«Весь день до вечера плутал и шатался Христиан Христианович натощак по людным улицам Петербурга, отыскивая свою старую няню. Пышно мчались мимо его коляски и кареты новомодных покроев и названий – перья, цветы, шляпки и пестрые женские убранства неисчислимых наименований мелькали в глазах бедняка, который, среди всей нескончаемой суматохи этой, искал одного только: своей старой няни. Все проезжие и прохожие эти торопились, обгоняли друг друга и, видно, спешили каждый по важному делу», – такой текст помещался по левую сторону, а по правую – соответствующая описанному картинка.
Ленинградские «кусковые рисунки»
В советское время слово «комикс» было под негласным запретом, но сами «кусковые рисунки», как их тогда называли, были распространены широко – вспомнить только «Окна сатиры РОСТа», (1919-1921) над которыми работал, в частности, Владимир Маяковский. Правда, в них не было географической конкретики. Но уже с 1924 года в ленинградских журналах «Бегемот» и «Смехач» публикуются комиксы о приключениях непутёвого ленинградца Евлампия Карловича Надькина.
В статье «Труд, халтура и первая пятилетка» Станислав Савицкий упоминает, что, когда поэта Александра Введенского спросили, на кого он хочет быть похожим, тот ответил: «На Евлампия Надькина, когда в морозную ночь, где-нибудь на Невском Надькин беседует с извозчиком или пьяной проституткой».
Почему бы и нет? Конечно, пропитый товарищ Надькин не отличался особыми умом, красотой или добротой, зато был превосходно нахален и абсолютно непобедим: переходя из журнала в журнал, обыватель первых лет СССР дожил до хрущёвской оттепели – в 1961 году некоторые из его похождений вошли к книгу его автора, художника Бориса Антоновского «Избранные рисунки».
Кстати, об Антоновском – он работал ещё над одним популярным комиксом 20-х, в содружестве с поэтом из круга ОБЭРИу Николаем Олейниковым. В детский журнал «ЁЖ», который последний редактировал, они поселили Макара Свирепого – отважного путешественника с внешностью и характером самого редактора «ЕЖа».
Приключения Макара часто строились по следующей схеме – он выбегает из редакции в дальнюю командировку (например, в Африку). Пережив ряд приключений, Свирепый открывает в одном из африканских племён представительство «ЕЖа» и подписывает на издание всё племя.
Ещё один ленинградский «комиксист», современник Антоновского Николай Радлов, предпочитал «коллаборироваться» с известными авторами. Он иллюстрировал в комикс-ключе книгу Лидии Гинсбург «Агентство Пинкертона», а с Михаилом Зощенко они выпустили сатирический альманах «Весёлые проекты (тридцать счастливых идей)», где, в частности, предложили меры по сохранению Исаакиевского собора и других объектов петербургского архитектурного наследия.
И это всё не говоря о том, что в печати постоянно выходили короткие «рассказы в картинках» – сатирические «заметки на полях» по мотивам текущей действительности. Так в 1928 году в одном из номеров «Смехача» вышла зарисовка, где некому товарищу Лежаве из «Автодора», ссылаясь на классиков, объясняли, что тема дорог в русской поэзии, вопреки его суждениям, уже давным-давно раскрыта.
Современный Петербург: маги, память о блокаде и альтернативная «Аврора»
С конца 30-х ленинградская журнальная индустрия переживает кризис, инициированный свыше: многие журналы, вроде «ЕЖа» и его собрата для ребят постарше – «ЧИЖа», оказываются сначала подогнаны под «стерильные» стандарты социалистической детской периодики, а затем и вовсе закрыты. Ряд сотрудников, в том числе упомянутый выше Олейников, репрессированы.
Начиная с 40-х, «рассказы в картинках» мало связаны с окружающим автора-художника городом – в основном это приключения о войне или путешествиях с некоторой долей пропаганды. Но даже в таком формате комиксы редко провоцировали власть на симпатию.
В 1966 году Юрий Лобачёв, которого иногда называют «отцом русского комикса», рисует и пишет для ленинградского детского журнала «Костёр» шпионский детектив «Ураган приходит на помощь». Но проект, призванный официально стать «первым советским комиксом», прожил недолго.
«Меня вызвали в ленинградский обком и приказали прекратить безобразие. Я пытался убедить, что нельзя же всё бросать на середине, и мне разрешили напечататься ещё в одном номере, чтобы хоть как-то закруглить повествование. Вместо предполагавшихся двенадцати глав пришлось всё скомкать и нарисовать «конец» в седьмой», – вспоминал Лобачёв в одном из интервью. Ещё один, уже нарисованный им на тот момент комикс про геологов «Случай в горах», остался лежать «в столе».
С началом горбачёвской перестройки и последующим распадом СССР ситуация меняется. Страну в целом (и Петербург в частности) наводняют комиксы – но пока что, по большей части, подражательные. Уфимский журнал «Муха» конструирует новых русских суперменов из запасных частей Бэтмена, чебурашки и черепашек-ниндзя. В 1994 году в городе на Неве тиражом 20 тысяч экземпляров выходит нелицензионный комикс «Звёздные войны», визуально и фабульно пересказывающий сюжет четвёртого эпизода киносаги Джорджа Лукаса.
Но постепенно фантазия разгулялась. В 2012 году отечественное комикс-издательство Bubble Comic выпускает графический триллер о честном сотруднике МВД майоре Игоре Громе. Стилистически всё это напоминает суперегеройскую продукцию Marvel Comics. Тем не менее, понаблюдать за мужиком в кепке и пальто, который сражается с разнообразным злом в декорациях Петербурга, довольно любопытно.
В 2017-м на основе серий «Майор Гром» и «Игорь Гром» сняли короткометражку. Должен выйти и полный метр – уже в этом году. О популярности Грома говорит и наличие пародийного комикса «Игорь Угорь». Вместо человека там действует упомянутая рыба, но такая же хмурая и в кепке.
Есть и явления иного порядка – например, «Серые будни магов». Это комикс об альтернативном Петербурге, где наряду с обычными горожанами живут волшебники и чудовища из разного рода фэнтэзи-вселенных. Создатели комикса говорят о своей версии города так:
«Северная столица — место, где маги живут рядом с простыми людьми. Там можно выпить пива с древними существами или потолкаться с демонами в метро. На дне Невы тихо спит Ктулху, а когда ты обращаешься к какому-либо богу, он появляется в комнате, хлопает тебя по плечу и спрашивает «чего надо?» По-своему милое местечко».
От героических комикс-рассказов «Серые будни» отличаются не только рисунком с уклоном в анимационный минимализм, но и целями персонажей – они не ставят перед собой задач по спасению человечества. Им бы решить собственные бытовые проблемы.
«Герои не спасают мир и не отражают инопланетные вторжения. Для могучих волшебников это пустяки. Подумаешь, враги! А вот заплатить за коммуналку, объяснить мужу, где пропадала всю ночь и почему пахнешь драконом, или найти время на нормальный отдых, когда ты демонолог-фрилансер — вот реальный вызов. Тут магия не спасёт. А имя самого древнего врага волшебников, ненавистного бессмертного чудовища — Рутина. И секрет победы над ним всё ещё не открыт», – рассказывают авторы Zhdann и Кирилл Ковальчук.
А вот нечто среднее – комикс «Аврора. Другая история» – сочетает элементы «боевой» фантастики с «ламповым» визуальным рядом. По сюжету, большевики не смогли взять власть в 1917 году. Имперская Россия продолжила существование и вступила в новую «паровую» эпоху в духе стим-панка. Кажется, что всё хорошо, но загадочный крейсер «Аврора» бороздит прилегающие акватории и, кажется, планирует слегка «растрясти» этот до некоторой степени антиутопический мир, управляемый корпорацией «Императорские машины».
Автор «Авроры» Тимофей Мокиенко говорил в одном своём интервью, что первый импульс для истории ему дала следующая мысль: «А что, если на Петроградской набережной стоит самодельная «Аврора», а настоящая где-то плавает, охраняет наши границы, участвует в боях…» Вместе с художницей Марией Конопатовой они стали творить для страны альтернативную историю, замешанную на героическом прошлом и фантазиях о неслучившемся будущем.
Перейдём к, пожалуй, наиболее перпендикулярному пласту комикс-культуры. В ходе её развития стали возникать тексты, далёкие от развлечения с непременным наличием приключений и юмора. Именно их чаще всего называют не просто комиксы, а – графические романы.
В этом году у петербургского автора Ольги Лаврентьевой вышел графический роман «Сурвилло», посвящённый блокаде. А конкретно – истории её бабушки, которой в марте, когда вышел комикс, исполнилось 94. Недавно в интервью «Диалогу» Ольга рассказывала о «Сурвилло» и его создании:
«Книга начинается с 30-х. В 1937 году благополучное детство бабушки закончилось — последовал арест её отца, репрессии и ссылка в башкирскую деревню. Обратно она вернулась накануне войны, и здесь пережила всю блокаду. После победы осталась жить в Ленинграде, вышла замуж, большую часть жизни проработала «Красном треугольнике». Этот роман — история женщины, что она пережила и как изменилась».
Создатель комиксов: «Хорошая история не может быть вымышленной от начала до конца»
Она добавляет, что можно было сделать из «Сурвилло» и традиционный роман – без картинок. Но форма комикса была выбрана ей не просто так – она отвечает художественным задачам:
«Формально можно было бы написать «Сурвилло» не как рисованную историю, а как классическую книгу, но она получилась бы совсем другой. В графической литературе есть то, чего не передать текстом, картинками или видео. Это пласт информации, зазор между картинкой и текстом, который рождает третий смысл».
За рубежом: впечатления туристов и Бэтмен в «Преступлении и наказании»
Поток туристов в Петербург не ослабевает, и среди них встречаются авторы комиксов. Потом они возвращаются домой и записывают-зарисовывают свои впечатления. Так, например, появились «Овраги. Девять дней в Санкт-Петербурге» канадца Филиппа Жирара. Вместе с другом он впервые побывал здесь в 2007 году, а уже в 2010-м вышла книга.
Несмотря на мрачноватое название, это история не про то, как просвещённые западные граждане погружаются в российский мрак – в заглавии Жирар цитирует пожилую торговку овощами. Продав лук, она добавила пословицу: «Гладко было на бумаге да забыли про овраги, а по ним ходить».
И хотя кое-что героев явно настораживает – например, свет, который может отключиться во время поездки на метро, или люди, которые целуют в храмах иконы – находят они повод и для восторга: его вызывают, например, те же станции напугавшего их поначалу метрополитена. Страшное и прекрасное в Петербурге друг к другу ближе, чем рядом.
Меньше экзистенциального субъектива, зато больше фактов о городе в комиксе-путеводителе «Санкт-Петербург – Бордо. Рисованный гид», который создал тандем Франсуа Эйроля и Варвары Помидоровой. Эйроль, погостив в Петербурге две недели, рисует и пишет, соответственно, про Питер. Варвара совершает ответный жест – делает путеводитель по Бордо.
Ну а если иностранец не приезжает в Россию, то узнаёт о ней нередко из классических книг – а герои большей части программных русских романов действуют именно в Петербурге. В процессе чтения могут возникать комикс-переосмысления – среди источников вдохновения здесь лидирует «Преступление и наказание». Так, в Японии в разное время вышло порядка пяти манга-комиксов про Родиона Раскольникова. Один из наиболее известных в 1953 году создал Осаму Тэдзука. Его «Преступление», в целом, повторяет сюжет оригинала, но от некоторых изменений художник всё же не удержался – например, время действия он перенёс в 1917 год.
Экспериментировали с Достоевским и американцы. В серию «Шедевральные комиксы» Роберта Сикоряка, который помещает классические литературные тексты в декорации известных комиксов входит и «Преступление и наказание» на новый лад. В «шедевральной» версии Раскольниковым оказывается Бэтмен, а его старинный соперник, Джокер, принимает облик старушки-процентщицы. Так что быть здесь тварью дрожащей протагонист не имел никакого морального права.
А наши художники экспериментируют с классикой? Конечно. Есть графические версии и «Медного всадника», которую сделал Дмитрия Осипенко, и «Мастера и Маргариты» за авторством Родиона Танаева. И без «Преступления и наказания» не обошлось – в соавторстве с Достоевским выступил Аскольд Акишин. «Что особенного в этой версии?» – спросите вы. Роботы. Очень много роботов.
В сети: типичные петербуржцы, Дюран и ободряющий Беглов
Разумеется, самый простой способ донести свой труд до читателя сегодня – это выложить его в сеть. С развитием интернета комиксы о Петербурге снова вернулись к короткому формату в духе «ЕЖа» или «Смехача». И даже ещё короче.
Не раз рисовавшая для «Диалога» художница Евгения Девятова в своём паблике постила комиксы, состоящие из одного эпизода каждый. В них богемный петербуржец с синими волосами «воспитывает» банальных уличных лабухов, ищет отличия между петербургскими урнами в будни и праздники – и, конечно, мокнет под дождём.
Сюжетов о Петербурге у Евгении только четыре – но чаще всего современные художники, которые создают микрокомиксы, на одной теме и не акцентируются. Даже если они из Петербурга, то их странички вещают в формате «всё обо всём» – и в том числе это традиционные рассуждения о плохой погоде или заметки из разряда «только в Питере», которые привлекают читателей.
Большой сюжетный веб-комикс – явление скорее редкое, но всё же имеющее место. Вспомним «Человека-Грызлова», созданного авторами zashtopik и Mr. Parker. В нём известный политик Борис Грызлов оказывается тайным супергероем с буквами БГ на груди и девизом, взятым из песни «Человек из Кемерово» группы «Аквариум»: «Он придёт и молча поправит всё».
И хотя напрямую залетать в Петербург супер-БГ не приходилось, однажды Человек-Грызлов вызвал к себе на помощь двух, как они там сами себя называют, «петербургских дедов морозов» – Бориса Гребенщикова и Михаила Боярского. Вместе они сумели одолеть митингующих вампиров, те исправились и пообещали вступить в «Молодую гвардию Единой России».
Последний комикс о Грызлове вышел несколько лет назад – герой, как и его прототип, постепенно стирается из народной памяти. Но появляются новые кумиры – например, Дюран: кажется, самый популярный автор жанровых картинок в рунете.
Хотя есть у Дюрана и комиксы-эпосы, вроде «Бесконечной шутки», которая даже вышла в печатном варианте, в основном, это опять же короткие зарисовки – в том числе о Петербурге. Но при этом достаточно небанальные, чтобы выделиться из общего контекста картинок о городе белых ночей и парадных с поребриками.
Фантазия Дюрана превращает шаблонное недовольство уборкой снега этой зимой в оду врио губернатора Александру Беглову – ведь только поскользнувшись и сломав ногу, герой, наконец, нашёл время на интересный сериал и чтение «Улисса». А уже набивший оскомину сюжет об Эрмитаже и его смотрительницах – в мистическую фантазию, где новый смотритель должен годами бродить по залам, пока одно из рабочих мест не освободится естественным путём.
Комиксы Дюрана напоминают: не существует тем и форматов, которые изжили себя. Достаточно найти собственный, ещё никем не «заюзанный» ракурс, чтобы они вновь заработали на всю катушку.
Подготовил Глеб Колондо / ИА «Диалог»
Редакция ИА «Диалог» выражает благодарность за помощь в поиске комиксов о Петербурге магазину «Двадцать восьмой» и лично Ивану Помидорову. Также благодарим за дистанционные консультации Библиотеку комиксов в Петербурге и петербургский «Клуб Супергероев».