В канун годовщины полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады принято вспоминать операцию «Искра», «Нева-2», победоносное продвижение войск и эйфорию, захлестнувшую город после долгожданной свободы. Мы расскажем другую историю – о Петергофском десанте. Решение его организовать не войдёт в список гениальных решений советского командования, а бойцам этого отряда не суждено было стать воинами-освободителями…
Берег стратегической важности
8 сентября 1941 года Ленинград оказался в кольце немецкого окружения. Тогда никто не знал, что блокада продлится 900 дней: ни осаждавшие, ни защитники города. Первые надеялись захватить Северную столицу как можно быстрее, а вторые строили планы её деблокировки. В середине сентября на самолёте в город прибывает Георгий Жуков, назначенный командующим Ленинградским фронтом. В своих мемуарах будущий маршал Победы вспоминает, какое значение имел город на общей карте военных действий.
«Быстрый захват Ленинграда позволил бы Гитлеру высвободить действующие там германские войска < …> для успешного осуществления операции «Тайфун». В морально-психологическом плане захват города на Неве нужен был фашистскому руководству для поднятия духа своей армии, войск сателлитов, населения Германии и союзных с ней государств < …>. Для нас потеря Ленинграда во всех отношениях была бы серьёзным осложнением стратегической обстановки», — пишет в книге «Воспоминания и размышления» Георгий Жуков (орфография и пуктуация сохранены).
Жуков был уверен, что за захватом города последует соединение германских и финских войск, а следом и неизбежное решение для советского командования — новый фронт для обороны Москвы ещё и с севера. Такое развитие событий потребовало бы потратить стратегические резервы ослабленной страны, не считая потери Балтийского флота и разрыв коммуникаций с Карелией и Мурманском.
Важную роль в этом принципиальном столкновении играли Петергоф и Кронштадт. Петергоф в конце сентября с боями был сдан, а между 42-й армией и, осевшей на Ораниенбаумском плацдарме 8-й, вклинились немцы. Остров Котлин в итоге оказался под обстрелом. После сентябрьских налётов из Кронштадта вывели основные корабли под более мощную противовоздушную оборону Ленинграда. Там они и стояли: в устье Невы, растянувшись на 20 километров от Ивановских порогов до Адмиралтейских верфей. Остальные, повреждённые или находящиеся на ремонте, остались на месте.
В конце сентября вступивший в должность Жуков решает, что действовать нужно незамедлительно. Выбор падает на 42-ю и 8-ю армии, которые должны были наступать в направлениях Урицк и Новый Петергоф. В качестве поддержки командующий фронтом планировал сформировать тактический десант. Высадка в тыл противника на южной стороне Невской губы должна была решить сразу несколько задач: неожиданный удар с моря, разрыв управления между вражескими подразделениями, соединение с частями армий и оттеснение противника от моря. До октября 8-я армия делала попытки прорвать окружение при поддержке береговой и корабельной артиллерий, но желаемого результата это не принесло. Линия фронта, как сухо отмечено в отчёте штаба КБФ (Краснознамённый Балтийский флот) по проведению десантной операции, оставалась стабильной.
Споры касательно десанта возникли на самом высоком уровне. По воспоминаниям командующего Балтийским флотом Владимира Трибуца, начальник штаба флота контр-адмирал Юрий Ралль в своём докладе командующему Ленинградским фронтом высказался «за» высадку, но только при условии артиллерийской поддержки. Жуков не согласился: он был уверен, что огневая подготовка только демаскирует действия десанта и лишит операцию фактора внезапности. Согласно отчёту штаба КБФ, по личному приказу будущего маршала Победы артподготовки ни с батарей береговой артиллерии, ни с кораблей не было. Позже это решение вызвало споры, так как к моменту появления и обнаружения на побережье десанта вся береговая артиллерия противника была в полной боевой готовности.
К 3 октября 1941 года был разработан план действий для 1-го морского отряда. В документе прописали и движение к фонтану «Самсон» по центральной аллее, и организацию штаба восточнее церкви силами одной из рот (5-й) на берегу парка Александрия. По ситуации бойцы должны были организовать здесь оборону пристани и охрану базы. Предусмотрели и что делать с будущими военнопленными: помощник командира был обязан подыскать точку их сбора и организовать отправку с пристани при помощи катеров. Но подобрать место для поверженного противника не успели. Разработанный в спешке и реализованный в короткие сроки план — рассыпался.
Тем временем в Стрельне уже началась разведка боем в районе завода «ПишМаш» (Петергофское шоссе, 73). Здесь 3 октября высадился десант из бойцов 6-й бригады морской пехоты КБФ. Подготовленные и закалённые фронтом моряки смогли высадиться скрытно и далеко продвинуться. Командование считало, что им удастся отвлечь немцев и подготовить почву для готовящейся Стрельнинско-Петергофской операции. Однако сегодня историки и эксперты считают, что эта высадка скорее привлекла внимание немецких частей к побережью, чем отвлекла.
Между тем, за день до высадки готовились к предстоящей операции и в Мартышкино, где располагался штаб окружённой 8-й армии. Пехотинцам 11 стрелковой дивизии надлежало обрушиться на противника вдоль железной дороги из Ораниенбаума в Петергоф и наступать на Луизино. А бойцы 10 СД как раз должны были прорываться на соединение с десантом, действуя на линии Ольгин пруд-пристань. Конечная цель, согласно боевому приказу №8 Штаба корпуса №19, — овладеть восточной окраиной Петергофа. Были в распоряжении 8-й армии свои козыри: сильная артиллерия.
«Значительная часть этой территории [Ораниенбаумского плацдарма] у побережья входила в часть Кронштадтского укрепрайона, который потом был переименован в Ижорский. И, по сути, это была часть Кронштадтской крепости со всей инфраструктурой и боеприпасами, с фортами «Серая лошадь» и «Красная горка», с подвижными железнодорожными батареями, с обустроенными позициями и запасом продовольствия. Это был довольно мощный кулак, более сильный, чем вся дальнобойная артиллерия Ленинградского фронта. Такое превосходство обеспечивало устойчивость наших войск. Плюсом была и не слишком развитая дорожная инфраструктура, леса и обширные болота. А немцы привыкли воевать совсем в других условиях», — поясняет капитан второго ранга, кандидат военных наук, заместитель директора по науке музея истории Кронштадта Евгений Кобчиков.
Перед артиллерией 8-й армии задача была подавить живую силу и огневые средства противника на переднем крае, а также подготовить удары далее — вдоль шоссе и до моря в северной части Петергофа, от переднего края до каменной стены. В 3:30 5 октября — когда была запланирована высадка десанта — канониры должны были быть готовыми к стрельбе.
Люди под чёрными бушлатами
Собирали отряд в короткие сроки — приказ поступил позже, на подготовку отводились лишь сутки. В него вошли корабельные комендоры (матросы-артиллеристы), электрики, минёры с линкоров «Марат» и «Октябрьская революция», члены учебного отряда и курсанты военно-морского политического училища. Во многих источниках — например, книге адмирала Владимира Трибуца, подчёркнуто: все — добровольцы. Возглавил Петергофский десант полковник Андрей Ворожилов — участник гражданской войны, краснознамёнец, удостоенный ордена за штурм Перекопа. Командир был самым возрастным участником десанта – ему на тот момент около 50 лет, бойцы же в основном были молоды, некоторые только выпустились из училищ.
Цифры о составе десанта колеблются: от 477 человек (в плане действий десанта) до 575, как отмечено в немецком рапорте о десантном манёвре с показаний военнопленных. В отряде сформировали пять рот по четыре взвода: два стрелковых, пулемётный и миномётный. Бойцов постарались максимально эффективно снабдить оружием: соотношение автоматических и полуавтоматических винтовок – 75 на 220. Кроме того, в распоряжении отряда были 40 пулемётов и 20 миномётов. На каждого бойца приходилось по 4 ручных гранаты, по сапёрной лопате и продовольствие на двое суток. Была у отряда и своя корабельная поддержка: три тральщика и один бронекатер.
Накануне высадки Кронштадт, где и формировался десант, подвергся обстрелу. Снаряды падали на территорию «Морзавода», Петровского парка, на улице Ленина. В это время редактор местной газеты Пётр Капица (в будущем — писатель, редактор журнала «Звезда», блокадник и ветеран) прорвался к начальству с просьбой подписать номер к печати. Чтение материала закончилось для журналиста неожиданно – ему предложили отправиться на катере вместе с десантом на высадку, чтобы добавить в газету больше боевых эпизодов.
«Катерам нашего соединения приказано скрытно перебросить десантников на петергофский берег. Тут же принялся рассказывать, какие бойцы отобраны из добровольцев на кораблях и в учебном отряде. По его словам, это были богатыри. Цель ночной операции — отвлечь как можно больше сил противника и очистить южное побережье, чтобы по Морскому каналу могли беспрепятственно ходить корабли», — описывает события в своём дневнике журналист Пётр Капица.
Пять малых охотников (боевые катера), 20 сторожевых катеров, один бронекатер и 20 шестёрок (шлюпки, которые должны были взять на буксир) находились в восемь вечера в Угольной гавани. Причина – скрытность операции. Спрятанный за южный выступ острова Котлин маленьких флот был незаметен для противника. Только когда окончательно стемнело, суда перевели на Ленинградскую пристань.
Ночь выдалась холодной и ветреной. Время от времени над Стрельной и Петергофом немцы пускали ракеты. Грузились бойцы в темноте и тишине. Нельзя было громко разговаривать, подавать звонки и другие морские сигналы, и даже громогласные обычно голоса боцманов звучали приглушенно. Был здесь и утеплившийся к вылазке Пётр Капица со своим ТТ (пистолет Тульский Токарева).
Все десантники были одеты в своё, флотское: бушлаты, чёрные брюки, заправленные в кирзовые сапоги и тельняшки. Конечно, командование сначала хотело переодеть состав в защитную армейскую форму. Но моряки отстояли всё до бескозырки. «В тельняшке теплей, — уверяли они. — Она привычней нашему брату», — приводит в своих записках слова моряков Пётр Капица. И главный аргумент — чёрная форма лучше подходит для ночной вылазки. Такими их и запомнят немецкие солдаты – «чёрная смерть». К 2:30 катера двинулись в путь, некоторые из них буксировали шлюпки с боеприпасами. Шли строем четырёх кильватерных колонн.
С винтовкой над головой по воде к Монплезиру
Параллельно с петергофским десантом в район Стрельны на паромах выдвинулся второй десант, сформированный из состава дивизии НКВД (526 человек). Около 3:30 артиллерия 8-й армии начала артподготовку. Подключился к этому и линкор «Октябрьская революция». Били так, чтобы отвлечь противника от участков высадки десантов. В своих донесениях немецкие командиры отметили шквальный огонь артиллерии и групповые налёты авиации.
В заливе маневрировали корабли, чтобы отвлечь внимание от участков высадки десанта. Но действия в Стрельне и Петергофе не были согласованы, и, отвлекая внимание от одного участка высадки, флот привлекал внимание немцев к другому. В том числе и эти обстоятельства историки впоследствии будут считать одной из ряда причин, почему оба отряда потерпели неудачу и в итоге не выполнили боевую задачу.
Напротив дворца Монплезир была мель, так что даже небольшая осадка (а это глубина погружения корабля или судна в воду) не позволила приблизиться транспорту вплотную к берегу. Тем более катера обстреливали, и несколько загорелось, в том числе и тот, где находился штаб отряда. Бойцам пришлось выпрыгивать прямо в воду, держа винтовки над головами, а также тащить за собой по воде пулемёты и миномёты. И всё это люди делали под прицелом немецких батарей, стоявших у берега, в том числе и возле ансамбля Нижней дачи. Позже КБФ сочтёт высадку успешной, хотя потери составили до 100 человек в первые минуты боя. Пётр Капица и вовсе писал, что передовые катера почти беспрепятственно доставили взводы к береговой линии, пока окопавшиеся немцы ещё присматривались к ним. Противник зафиксировал другую ситуацию в своих донесениях: десант сразу попал под шквальный немецкий огонь полевой и противотанковой артиллерии и потерял большую часть состава на берегу.
«Из отчёта о плане действий петергофского десанта следует, что продумана была только высадка, а дальнейшие действия — нет. Предполагалось, что поддержку окажет наступавшая армия с другой стороны фронта (окружённая 8-я армия – ИА «Диалог»). Соответственно, план боя на берегу не разрабатывался. Командование считало, что десант быстро подавит сопротивление немцев у моря и продвинется вглубь для соединения с сухопутными частями. В немецких отчётах описывается, что поначалу высадка десанта вызвала некое замешательство на час или два. Но потом они быстро локализовали действия советских бойцов», — говорит доктор исторических наук, заведующий отделом музейных исследований ГМЗ «Петергоф» Павел Петров.
Основной бой завязался в 500 метрах от берега, а местами десант продвинулся на 1200 метров вглубь парка. Первыми, кто встретил десант, были немецкие береговые артиллеристы, позже к ним на подмогу подтянулись пехотные части из глубины Нового Петергофа. В первые минуты боя погиб командир отряда — полковник Андрей Ворожилов. Это сказалось на координации. Погибли радисты, а станции были повреждены. И хоть в неразберихе атаки было не до средств связи, в дальнейшем это тоже сыграло свою роль.
В это время катера отходили под огнём противника вглубь залива, но и здесь не обошлось без потерь. Какие-то суда были подбиты, а какие-то сели на мель. Невооружённые катерники (моряки военного катера) спрыгивали в холодную воду, чтобы общими усилиями сдвинуть судно. Если шансов не было или в судно попадали немцы, приходилось выбирать — следовать за десантниками или вплавь до Кронштадта. Двое моряков выбрали последний вариант. Ещё несколько человек, будучи раненными, добрались до острова на шлюпке.
С борта одного из успешно дошедших до фарватера катеров Пётр Капица наблюдал как возле дворца Марли разрывались гранаты, а по побережью разносились «ура» и звук пулемётной очереди, взлетали осветительные ракеты. В это время ещё била артиллерия 42 и 8 армий в попытке помочь десанту, но сигнальные ракеты советских бойцов и немецких были похожи, и направление продвижения артиллеристы понять не могли. В итоге они не сильно помогли своим товарищам.
Катера вернулись в Кронштадт к рассвету, а там уже ждали вестей от десанта. Но связи не было. А рассказ двух спасшихся катерников внушал опасения. Оглядываясь назад, ребята не видели десантников, но заметили между деревьями каски немцев. Если моряки не ошиблись, возможно отряд к этому моменту уже был отрезан от берега.
Пыталась связаться с десантом или хотя бы установить визуальный контакт 8-я армия. Увы, кроме звука боя сведений не было, и так до самого вечера. После полудня и батареи, и лётчики сбавили темп. Встречные бои — которые вели 10 и 11 стрелковые дивизии (из состава 8-й армии), чтобы соединиться с отрядом — не принесли результата. Однако наступавшие отметили, что к 10:00 сильное огневое сопротивление немцев ослабло. Скорее всего, сказались активные действия десанта. И всё же каждый метр продвижения давался с трудом. До соединения с моряками части 8-й армии не добрались — не хватило буквально двух километров.
«Флот, конечно, отвечал за переброску десанта и его высадку, но непосредственное взаимодействие было не тактическим, а оперативным, через штаб отдельной приморской группы. У окружённой 8-й армии, в интересах которой действовал отряд, прямой связи с высадившимися в тылу немцев не было, также как и с флотом. Все радиостанции были утеряны при высадке десанта. Пытались установить контакт с десантниками и с помощью голубей, но безуспешно», — рассказывает капитан второго ранга, кандидат военных наук, заместитель директора по науке музея истории Кронштадта Евгений Кобчиков.
Сколько на самом деле бился сам десант — тут оценки расходятся. В книге «Германия в огне» генерал-майор вермахта Хассо Эдуард Ахац фон Ведель говорил о трёх сутках и героизме моряков. Согласно немецким отчётам, составленным 5-го же октября, бой длился недолго — часа 2-3. Но этому же противоречат донесения о пленных, которые были захвачены не только 5 октября, но и 6-го, хотя десант в Петергофе массово высаживался только один раз. И это не считая упомянутых в немецких же донесениях очагов сопротивления маленьких групп, например, в районе Знаменки.
Всего немцы насчитали на берегу 1068 убитых советских бойцов, не считая тел в воде. Около 170 человек были завхвачены в плен в районе Петергофа. Немецкое командование 1-й пехотной дивизии придерживалось мнения, что заслуга в ликвидации десанта принадлежит командирам прибрежных подразделений, которые быстро сориентировались и попросили подмоги из глубины, в том числе — и от танковых подразделений. Свои потери немцы также аккуратно зафиксировали: 134 раненных, 48 убитых.
Нет связи — десант потерян
Связь с десантом пытались восстановить в этот же день с помощью очередного перехода через фарватер катеров из Кронштадта. Кроме того, нужно было следовать плану операции — доставить дополнительный боезапас отряду. Но в этот раз немцы были полностью готовы. Руководил катерами лейтенант Панцирный, он-то и заметил батареи и дула танков в парке, в то время как своих десантников нигде не было. Всё, что он мог сделать, это зафиксировать огневые точки, пока немцы палили по его катеру. «А в штабе решили, что мы струсили. Прислали командира дивизиона. Он храбро пошёл и… угробил четыреста двенадцатый», — цитирует лейтенанта Пётр Капица в своих записях (орфография и пунктуация сохранены).
Катер МО-412 вместе с капитан-лейтенантом Резниченко на борту был подбит и потонул. Самолёты также не могли обнаружить бойцов. Ночами со стороны Ораниенбаумского плацдарма высаживались небольшие разведывательные группы, буквально по 2 или 5 человек. Некоторым удалось перейти линию фронта, но никаких вестей о десанте они не принесли. Высаживались разведчики и со стороны берега: катерам в темноте всё-таки удалось приблизиться. Всего было заброшено 43 бойца, вернулось 22. Попытки установить связь не прекращались до 15 октября. Но результата не было.
Неудачу потерпел и действовавший параллельно Стрельнинский десант. Причём, в оценках его действий участники событий, а также историки и эксперты, расходятся. Одни считают, что моряки и пограничники из 20-й дивизии НКВД проявили чудеса храбрости. Другие передают сведения о проявлениях трусости. В отличие от Петергофского отряда здесь высадка растянулась по сути на три этапа (на 5, 6 и 8 октября). И бойцы последнего десанта, скорее всего, уже понимали, что шансов остаться в живых мало. Исследователи упоминают факты угрозы оружием командирам катеров, чтобы те развернули их обратно, к месту погрузки. Однако старший научный сотрудник музея обороны и блокады Ленинграда Александр Голубев считает, что это не более, чем домыслы. Учитывая, что по закону военного времени такая выходка привела бы к расстрелу. Но, возможно, несколько катеров просто не могли подойти к берегу, как это произошло с группой морских охотников лейтенанта Панцирного (она должна была доставить дополнительные боезапасы Петергофскому десанту).
О причинах неудачи задумывались многие. Георгий Жуков, позже в своих мемуарах вспоминая операцию, полагал, что десант слишком увлёкся, преследуя противника, поэтому и оказался утром отрезанным от моря. Адмирал Владимир Трибуц говорил, что операция потерпела неудачу, потому что войска 42-й и особенно 8-й армии были сильно обескровлены. «Слабые немецкие силы, которые заранее взяты под огонь артиллерии, так что интенсивного сопротивления противника не ожидалось», — это описание обстановки со слов командиров передали пленные бойцы десанта во время допроса.
В отчёте штаба КБФ, который был составлен постфактум уже в 1942 году, разложены по пунктам ещё несколько причин: отсутствие предварительной огневой подготовки в пользу внезапности оставило немцев при всей их прибрежной огневой мощи. Из-за чего десант просто не мог закрепиться на суше. В то время как огневая поддержка, начатая батареями и кораблями в 05:00, никакой помощи отряду не оказала, тем более что огонь вёлся не по линии берега. Сказалась и спешка — бойцы не были подготовлены к сухопутном бою.
«Из-за скудности или почти полного отсутствия сведений о противнике в районе Новый Петергоф, Стрельны первые десанты практически высаживались «вслепую». Конечно, обстановка, складывавшаяся в то время на этом участке советско-германского фронта, в ряде случаев вынуждала идти на определённый риск», — такое мнение о десанте высказали в книге «Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне» Василий Ачкасов и Hиколай Павлович (орфография и пунктуация сохранены).
О чём думали уцелевшие после боя пленные или чудом вырвавшиеся из окружения, надеялись ли на помощь, злились ли на ошибки командования — сказать сегодня сложно. Среди захваченных немцами был капитан Ильин — начальник штаба отряда. За него ответить может дальнейшая биография: он попал в лагерь в Прибалтике, но сумел сбежать. Смерть застала его на берегах Финского залива, не в плену, а на фронте в 1944 году. Ещё среди уцелевших был рядовой береговой артиллерии краснофлотец Николай Новиков. В Нижнем парке он вместе с группой балтийцев пошёл на прорыв в сторону Стрельны. Попытка была успешной, они дошли почти до самого города, а дальше им помогли части 42-ой армии, довели до пристани, погрузили на катера и отправили в Кронштадт.
«А там к ним, как говориться на флоте, с «доброй речью» обратился командующий флота и обвинил во всех смертных грехах. Репрессий за этим не последовало, их просто распределили кого-куда. Николай Николаевич как береговой артиллерист руководил орудием. Когда началось наступление, он пошёл дальше с флотом. А могли или не могли их эвакуировать, когда стало ясно, что высадка не удалась? Он на эти темы не рассуждал, так как не по чину было, и просто продолжал воевать», — пересказал историю отца своего друга старший научный сотрудник мемориального музея обороны и блокады Ленинграда Александр Голубев.
Николай Новиков возил на места боёв своего сына со школьным товарищем. Там он показывал павильоны, куда кидал гранаты, чтобы зачистить здание. И вспоминал, как им всем перед посадкой в катера выдали новую флотскую форму. Всё по многолетней традиции моряков — умирать во всём чистом.
До капитального ремонта в музее обороны и блокады Ленинграда висела картина с изображёнными в полный рост моряками в чёрной форме, а вдалеке — Константиновский дворец. Только направление движения не от моря, а к нему — художественный вымысел, конечно.
«Многие спрашивают, что изображено. Ведь широко эти бои не освещались, особо хвастаться было нечем, также как в отношении многочисленных Синявинских операций. У нас, в основном, говорят о прорыве блокады, о полном освобождении Ленинграда, а промежуточные сражения упоминаются в контексте массового героизма», — говорит Голубев.
После боев 5-8 октября немецкие войска усилили свою противодесантную оборону на побережье. Больше аналогичных вылазок на побережье Финского залива не было. Уже после победы в СССР бои Петергофского и Стрельнинского десантов стали разбирать на занятиях в военных училищах. Для широкого читателя в 70-е годы вышла, быстро ставшая популярной, повесть «Живые, пойте о нас!» Всеволода Азарова и Андрея Зиначёва. Название было заимствовано из маленькой записки, которую нашли в гильзе на территории боёв. Считается, что закопали это послание окружённые противником бойцы.
«История написана ярким языком, но правды там немного. Например, фигурируют фамилии людей, которые на самом деле в десанте участия не принимали. Непосредственно спасшихся после высадки — единицы. Два человека, будучи раненными, смогли добраться на подзатопленной шлюпке до Кронштадта, несколько пробрались через линию фронта до Ораниенбаума. Но даже воспоминания оставшихся в живых очень противоречивы. Эта книга выдержала два издания, а на памятнике в Кронштадте, посвященного подвигу десанта, высечено её название», — рассказал доктор исторических наук, заведующий отделом музейных исследований ГМЗ «Петергоф» Павел Петров.
По традиции каждую осень 5 октября социальные сети заполняют посты с заголовком «Забытый подвиг». Но историки с этим не согласны. Ёще с конца 40-х специалисты начали разбирать в научных работах факты и причины неудачи. Сегодня, например, доступны труды Андрея Платонова, Юрия Кольцова и Алексея Ерёменко.
Когда блокада была снята, а дворцовые пригороды восстановлены, уже ничего на береговой линии не напоминало о тяжёлых боях, которые шли тут осенью 1941 года. Ландшафт парков сегодня остался прежним. Только теперь его дополнили мемориалы в Петергофе и Александрии. А через залив, в Кронштадте, на Яхтенной площади, в месте сбора бойцов, запечатлён в камне список из 513 фамилий.
Подготовила Рената Ильясова / ИА «Диалог»
За помощь в подготовке материала ИА «Диалог» благодарит сотрудников Музея истории Кронштадта, ГМЗ «Петергоф», мемориального музея обороны и блокады Ленинграда.