Одни ставили на кон состояния, собственных жён и гениальные поэмы, а другие относились к картам как спокойному времяпрепровождению, познавательным играм и даже как способу поддержать соперника материально — проиграв немного. «Диалог» поговорил с хранителем «Коллекции карт» музея-заповедника «Петергоф» Ольгой Захаровой и узнал, сколько было «козырных» моментов в истории России.
— Когда в Россию привезли карточные игры? И как люди отреагировали на них?
— Карты у нас появились ориентировочно в XV веке — более точно сказать трудно, широкое же распространение они получили два столетия после. Судить о популярности игр можно по Соборному уложению 1649 года, в котором карточные игры запрещали. Причина — «эпидемия» разорений, к которым привели карты. Фактически в документе игроков приравнивали к ворам. При царе Алексее Михайловиче им отрубали руки и вырезали ноздри.
Но всё же игры менялись, а страна завязывала более тесные связи с Европой, где картами были увлечены, в том числе и при дворах монархов. В России за карточные столы вельможи сели при императоре Петре I. Сам царь не был любителем, однако его преемники на троне картами увлекались. При императрицах Елизавете Петровне и Екатерине II азартные игры уже стали частью досуга высокопоставленных сановников и приближённых к ним людей.
— Какие отношения сложились у российских монархов и их окружения с картами?
— Заядлых игроков среди самодержцев не было. При императрице Анне Иоанновне в 1739 году был издан закон запрещающий людям играть на пожитки (на вещи, лошадей, одежду), на крепостных и на себя. На кон разрешалось ставить только деньги. Кстати, сама правительница любила играть в карты, но часто специально проигрывала, чтобы оказать материальную помощь своим партнёрам по игре.
При дочери Петра I Елизавете игры в карты стали разделять на коммерческие и азартные. Например, самая простая — «Дурак» относится к первому типу, так как победа зависела от умений и опыта игрока. А на исход азартных игр влияла фортуна. Знаменитый штосc, в который играли у Александра Пушкина в «Пиковой даме», был именно таким: от того с какой стороны банкомёта (игрок в карты, который держит банк — ИА «Диалог») легла карта — справа или слева — человек выигрывал или проигрывал.
И всё же для себя и приближённых Елизавета Петровна оставила лазейку. В документах оговаривалось, что азартные игры запрещались везде, «исключая её императорского величества апартаменты». Но чем дальше, тем разнообразнее становились игры, и уже при Екатерине II регламентировать их было всё сложнее. И именно в годы её правления государство отказывается регулировать денежные отношения в играх. Карточный долг становится долгом чести, а проигравшийся не мог быть посажен в тюрьму за неуплату. Зато такого человека могли вызвать на дуэль, и его ждало общественное порицание.
— А горожанам незнатного происхождения карты были доступны?
— Для крестьян того времени карты были слишком дорогим удовольствием, а вот средний класс (купечество и мещане) вполне мог себе позволить купить колоду. По книгам и фильмам о XIX веке может показаться, что свежую колоду распечатывали для каждой новой партии. Но так делали только в игорных клубах, и то лишь в случаях, когда за столом шла большая игра с высокими ставками (в то время как в играх на дому обычно карты использовались по многу раз). От долгого использования они коробились и мялись, поэтому колоду помещали под специальный пресс, а перед самой игрой доставали. Сесть за игральный стол могли везде — в любом доме или в трактире. Часто в дворянских особняках были определённые дни недели или месяца, когда вели карточную игру. Прийти могли все желающие, но, само собой, только люди соответствующего хозяевам круга и статуса. Уже в 1770 году в столице появляется первый Английский клуб, где много играли в карты. А вот казино (в том виде, в каком оно существовало в Европе) у нас не было, поэтому особенно азартные ездили за особой атмосферой за границу.
— То есть игрок, приехавший в казино Баден-Бадена, мог спокойно принять участие в игре и понять все масти, или всё же существовали различия?
— Изначально масти были самые разные, всё зависело от вкусов художников, которые рисовали карты. Но в XVI-XVII веках в мире сформировались три общепринятых системы мастей. Первая — испано-итальянская. Её иллюстрируют карты таро: там кубки, монеты, мечи и дубинки. Следующая — англо-американская колода, которая на самом деле изначально французская. Мы к этим картам привыкли с детства: бубны, черви, трефы и пики. И третий набор мастей родом из Германии. Он отличается тем, что в нём нет дам, все фигуры мужские — король, старший офицер и младший. В символах зелень, бубенцы, жёлуди и сердца. Все три системы мастей дошли до наших дней. И, например, сейчас в Италии можно встретить как общеупотребимые французские колоды, так и местные карты. У нас же в ходу французские масти, но так было не всегда. Екатерина II играла немецкими картами. В это время в основном люди использовали привозные карты, и чаще всего их поставляли к нам из разных немецких земель. В 1765 году правительство установило пошлину на ввоз заграничных карт, и право получать доход с неё было отдано Воспитательным домам. Что касается игр, то очень популярен в екатерининскую эпоху был известный нам «Дурак». Скорее всего, пришёл он к нам из Европы. Но в России правила сильно изменились.
— Когда же в России занялись импортозамещением в сфере карточных игр?
— Своё небольшое производство было налажено ещё в петровские времена. В 1817 году по указу Александра I запустили Карточную фабрику, которой было дано монопольное право на производство колод (корпуса были расположены в районе нынешнего проспекта Обуховской Обороны — ИА «Диалог»). Кроме неё никто не мог изготовлять игральные колоды. Нанятый для запуска фабрики технолог был родом из Англии и, естественно, первые карты, которые он предложил изготовить, были с привычными ему французскими символами — пики, бубны, червы, трефы. Впрочем, и карты с немецкими какое-то время выпускали, но постепенно Россия перешла на новые колоды.
Все доходы от производства шли также на благотворительную деятельность и поддержку Императорских воспитательных домов для детей-сирот. Многие их воспитанники находили на фабрике работу. Монополия, кстати, распространялась только на игральные колоды, а образовательные и гадальные мог печатать любой фабрикант в России.
Направление считалось доходным, и предприятия старались внедрять новые технологии. В самом начале, когда карты только появились, они были чёрно-белыми. Но почти сразу их начали раскрашивать для красоты: покрывали специальным составом из мыла, казеинового клея и талька или лаком, чтобы краска не стиралась и не пачкала пальцы. С появлением ксилографии (гравюры на дереве) печатать фигурные карты стало легче. А введение в производство хромолитографии позволило использовать в рисунке карт до 32 цветов. Но колоды для людей попроще обходились двумя красками, не считая базовой — чёрной.
— Какие игры предпочитали молодые, а какие степенные игроки? Что ставили на кон?
— Молодёжь больше любила азартные игры, где элемент удачи был сильнее, а игроки со стажем стремились выбирать игры аналогичные бриджу и покеру. О суммах денежных проигрышей распространяться было не принято. Однако известно, что Александр Пушкин играл на свои стихотворения. Однажды он даже проиграл одну из глав «Евгения Онегина», и ему пришлось её потом выкупать. Одной из самых скандальных игр стала партия между князем Голицыным и графом Разумовским. Первый проиграл второму свою жену. Но поскольку сама Мария Григорьевна была не против, так как любила графа, вскоре последовал развод, а потом венчание с Разумовским.
Повлияла колода и на культуру общения во время балов. На любом таком вечере часть гостей танцевала, а другая — играла. Придумывались и специальные игры. Среди молодёжи был популярен «Флирт цветов». Присутствующим раздавали карточки, на которых писали названия цветов и соответствующие им фразы. Участник игры мог подарить карту, а барышня прочитать на ней «хочу пригласить вас на танец». Но один и тот же цветок мог иметь разные значения, так что смысл послания оставался тайной для всех. Кстати, судя по колодам, которые хранятся в коллекции музея-заповедника «Петергоф», в карты играли и дети.
— Какого рода игры и зачем придумали для подрастающего поколения?
— Детские карты были направлены не на приобщение к азартным играм, а на развитие внимания, памяти и закрепление знаний. Самая простая карточная детская игра — это «Чёрный Петер». В XIX и в начале XX веков она была безумно популярна. Суть в том, что все карты имеют пары кроме одной — того самого Петера, его часто изображали как негритёнка или трубочиста. Игрок должен был собрать карты по основному признаку: к примеру, двух животных, рыб и так далее. В процессе дети запоминали форму, название, цвет. В итоге были как выигравший, так и проигравший — игрок, у которого оставалась непарная карта. По принятой до партии договорённости побеждённый исполнял танец или читал стих. Рассчитана игра была на детей возрастом от одного года.
Для подростков придумали «Квартет», где собрать нужно уже четыре карты, а термины были подобраны на порядок сложнее. Популярностью пользовались колоды, посвящённые русским писателям. Согласно правилам, игроки должны подобрать четыре произведения одного автора. Параллельно подростки запоминали названия, фамилии и даты жизни. Сейчас эти игры классифицировали бы как использующие приёмы мнемотехники (запоминание по картинкам).
Познавательной делали и обычную игру. Самой известной и лучшей в своём роде считалась нарисованная в 1827 году Константином Грибановым серия «Географические карты России с изображением гербов, костюмов и назначением вёрст от двух столиц для пользы юношества». Каждый экземпляр из колоды делился на четыре части: символика, основные города, народный костюм и само изображение карты. Игрок волей-неволей запоминал информацию, такие карты часто использовались для домашнего обучения.
— В коллекции Петергофа есть самодельные экземпляры — насколько часто и при каких условиях люди рисовали любительские колоды?
— Естественно, самодельные карты встречаются часто, особенно в тюремной истории. У нас, например, есть карты 1960-х годов. Временной период удалось установить благодаря газете, которую использовали для их изготовления.
В среде заключённых все карты были самодельными. Им запрещались азартные игры, как, в принципе, и сейчас: вещи обыскивают и найденные карты изымают. Но игры в тюрьме были те же, в отличие от карт. Так, в самодельной колоде вы никогда не найдёте изображения дамы, валета или короля. Вместо фигур используют масти, но расположенные особым образом. Так игрок понимал, какая карта у него на руках.
— Как изменилась карточная культура после революции?
— Принципиально ничего не поменялось. Сначала закрылась Карточная фабрика, но не по идеологическим соображениям: разгромили всё оборудование. В 1922 году выпуск возобновили. Монополия также, как и в имперской России, осталась за государством, и производство в Петербурге по-прежнему было единственным в стране. Поменялось название: из императорской фабрики оно преобразовалось в «Ленинградский комбинат цветной печати».
Внешний вид колоды тоже сильно не видоизменился. Разработанный Адольфом Шарлеманем ещё в 1861 году тип карт стал эталоном и в новых реалиях: король пик всегда в чалме и в восточном костюме, а валеты в образах стрельцов. Такая колода была в каждой советской семье, а некоторые могут вспомнить детскую серию, где дамы были в кокошниках. На самом деле, это рисунок, сделанный по эскизам костюмов для бала-маскарада 1903 года. Сама колода появилась к 300-летию Дома Романовых, который отмечали в 1913-м.
После распада СССР и переименования Ленинграда комбинат стал именоваться Санкт-Петербургским. Выпускать карты там продолжили, но в 2004 году, когда предприятие обанкротилось, его ликвидировали. Перестало существовать и монопольное право на печать карт: теперь их может выпускать любой человек. Кроме того, все игры, популярные до революции, благополучно дошли до наших дней, а цифровое пространство открыло им совершенно новые перспективы. Особенно это отразилось на пасьянсе. Раньше его раскладывали только при условии свободного времени, места и колоды. Теперь же пасьянс можно собирать везде, и у игры стало намного больше поклонников.
Беседовала Рената Ильясова/ИА «Диалог»