В минувшие выходные общественное движение «Раздельный сбор» провело свою традиционную акцию по приёму вторсырья у населения. Корреспонденты «Диалога» сходили на одну из точек – на Петергофском шоссе – чтобы узнать, зачем люди копят и приносят «мусор», и что следовало бы изменить на государственном уровне для улучшения экологической ситуации в городе.
Варвара, 24 года, сотрудница международной табачной кампании, волонтёр
— Расскажите, пожалуйста, в чем состоит работа волонтёра?
— На самом деле, есть координатор акции – и есть волонтёр, который выполняет меньше работы, чем координатор. Я координатором никогда не была, я только доброволец. Для меня работа заключается в том, чтобы прийти сюда в 11:45, помочь с расстановкой оборудования, пакетов и затем помогать людям, которые сюда приходят, в сортировке сырья, которое они приносят и следить за тем, чтобы в нужный пакет попадало то, что должно сюда попасть. В 14 часов акция заканчивается, и необходимо погрузить вторсырьё в машины, которые сюда приходят – это занимает ещё где-то час.
— Что вас побудило начать этим заниматься?
— Мне всегда была интересна проблемы мусора, потому что я понимаю его объём и то, что мы выбрасываем его просто на помойку.
— А сложно ли это совмещать с обычной жизнью?
— Нет, вообще не сложно, никаких проблем не возникает.
— А вы агитируете других людей?
— Я не то чтобы агитирую – я собираю [вторсырьё]. И если ты, например, дома собираешь, то все, кто с тобой живут, не могут не собирать. И друзья, когда приходят, они видят это и понимают, что это не сложно, и тоже включаются в этот процесс.
Валерия, инженер на заводе, координатор
— Как давно вы занимаетесь раздельным сбором?
— Я лично – давно; не столько, конечно, сколько существует [движение], но два с половиной года уже.
— Что вас побудило к этому?
— Я съездила в гости к друзьям за рубеж и увидела, что у них это [делается] на уровне города. Они определённый вид вторсырья выносят и ставят в определённого цвета пакет, как у нас сейчас происходит. Только у них это норма жизни. Раз в неделю едет машина и собирает, скажем, голубые пакеты, и если вдруг хозяин дома вынес пакет не того цвета – за это платит огромный штраф.
— А что нужно по ваше сделать, чтобы это стало массовым?
— На государственном уровне [организовывать].
— Но ведь на это выделен грант…
— Да. Но мы заканчивали прием стеклотары, потому что это очень тяжелая вещь. Во многих дворах открылись свои контейнеры, но буквально месяц назад эти баки закрылись, и нам наши прихожане (так мы называет наших посетителей) стали жаловаться. Поэтому мы не делаем анонс, что принимаем бутылки, но когда нам приносят, мы их берём. И мы вновь будем с сентября открывать приём – просто летом у нас мало волонтеров. У нас катастрофически не хватает людей.
— А вам не сложно это совмещать с обычной жизнью?
— Вы знаете, эмоциональная отдача очень хорошая, эмоций положительных на месяц вперёд хватает. Мы не зря это делаем.
Полина, 29 лет, психолог
— Как относятся близкие к вашему занятию?
— Когда только начала, у меня родственники спрашивали: «Какой смысл? Ты вот отнесёшь свои три бутылки, а остальные шесть миллионов выбросят на свалку». Но это же не повод ничего не делать! Если кто-то там выкидывает это всё под свои же ноги, это же не значит, что я так буду поступать. Поэтому для меня это не очень-то аргумент. Когда только я начала, для моего окружения это было странным. А сейчас они даже за.
Борис, 36 лет, работает в сфере транспорта
— Как долго вы участвуете в раздельном сборе?
— Наверное, года полтора.
— А с чего это началось?
— Началось с того, что просто обратили внимание, что есть раздельный сбор, и ребёнка эта процедура тоже заинтересовала.
Светлана, 34 года, инженер
— Сколько времени вы сдаёте вторсырьё?
— Года три.
— Что побудило вас к этому присоединиться?
— Мы увидели здесь акцию, потом я начала узнавать подробнее про эту тему.
— Были ли трудности в освоении этой процедуры?
— Нет, трудностей не было. Мы выделили на балконе коробочки. Минус – в том, что далеко не всё собирается, жалко даже иногда выкидывать, когда понимаешь, что это будет долго перерабатываться. Еще смесь пластика – её никуда не денешь.
Денис 28 лет, работает в сфере IT, и Кристина, 28 лет, маркетолог
— Как давно вы сдаете вторсырьё, и что побудило вас этим заняться?
— Обычно мы в контейнеры сдаём – у нас они стоят около дома – пластик, стекло, одежду. Наверное, около года. А сегодня на самом деле первый раз пришли сюда. У меня есть знакомая, которая лет пять назад тоже была волонтером, она мне и рассказала про раздельный сбор.
— А как близкие относятся?
— Я пытаюсь объяснять им, но пока они не очень понимают.
Светлана 43 года, главный бухгалтер в строительной компании
— Что вас побудило к тому, чтобы участвовать в раздельном сборе?
— Так и запишите: то, что появился пластик у нас в стране. Всё моё сознательное детство мама меня отправляла в магазин с бидончиком. Это воспитание Советского Союза. С тех пор, как появился пластик, я всегда об этом думаю. А когда я узнала о раздельном сборе, я поняла, что есть нормальные люди, которые этим занимаются.
— Вы агитируете своих знакомых?
— Да, я рассказываю, что я это делаю. Я иду по улице и собираю – мне плевать, как это выглядит, у меня всегда есть с собой пакетики, и если я не тороплюсь, то всё, что могу, собираю. Если что-то не очень грязное.
— Что нужно сделать, чтобы это стало массовым?
— Надо поставить везде контейнеры, написать на них, что туда класть. Ну и, конечно, необходима социальная реклама! Вместо того, чтобы нам рекламировали колбасу или гамбургеры, нужно, чтобы это показывали по телевизору. Хватит заниматься этим свинством.
Я раньше в Московском районе жила и ходила пешком до метро. А там по Московскому шоссе территория такая красивая, деревья, парки… и везде всё валяется. Мне надоело каждое утро мимо этого срача ходить – я взяла мешок, всё это собрала, донесла до дома, потом всё сюда притащила. Некоторые думают, что я ненормальная, но мне абсолютно всё равно. И некоторое время я ходила по чистому Московскому шоссе до метро.
Беседовала Полина Лаврентьева / ИА «Диалог»