Если вы думаете, что человек просыпается в один прекрасный день и думает: «А не подняться ли мне на Эльбрус?», — то вы абсолютно правы. Так оно обычно и бывает, потому что объективных причин совершить подобный трип просто не существует. Совершенно ни одной. Оглядываясь назад, корреспондент «Диалога», совершившая восхождение, поняла, что если бы хоть что-то пошло иначе, никакого Эльбруса в её жизни не было бы никогда. Но всё случилось так, как случилось.
Пролог
Был 2011 год, было лето, но жизнь как-то не задавалась. Я работала по 18 часов в день в бутике мужской одежды на Старо-Невском. В бутике был космический ценник и начисто отсутствовали посетители. Будучи единственным сотрудником магазина, я работала без выходных. Дни проходили в отупляющей праздности. Хотелось сменить обстановку.
Ходили слухи, что бутик закроют, открыв на его месте более дорогой (и, очевидно, более пустынный) магазин. Так оно и вышло. В конце июля бутик закрылся, а я, получив последнюю зарплату и прощальную премию, решила уехать из Петербурга до сентября.
Это было чудесное время, когда доллар стоил меньше 40 рублей, поэтому выбор, куда поехать, был действительно огромен. Проблема заключалась в том, что все мои друзья были отчаянно заняты, и никто не был готов вот так через неделю сорваться и лететь, куда глаза глядят. А уезжать из страны в одиночестве мне не хотелось. Поэтому я болталась по надоевшему городу в поисках себя, судьбы и решения, когда вдруг мне позвонила бабушка. К слову сказать, бабушка звонит мне каждый месяц. Разговор наш идёт по накатанной: она интересуется как у меня дела, собираюсь ли я замуж и как скоро, и когда, в конце концов, я приеду в Кисловодск, ведь она уже немолода, а ей так хочется показать мне красоты Кавказа. Хорошо поставленный, как у всех певиц, голос, лился из трубки, описывая все прелести курорта Минеральных вод, и я, стоя на раскалённой набережной, видимо уже схватила солнечный удар, потому что бабушкин голос вдруг превратился в журчание горной реки, тонкими струйками опоясывающей выглядывающие из воды камни. В душном вязком мареве питерского лета откуда-то повеяло свежим, будто морозным ветром, и на мгновение стало легче дышать. Набрав полную грудь чистого прозрачного воздуха, я неожиданно для себя ответила: «Так давай я в августе приеду». И я приехала.
Говорят, что в горы влюбляются. Ещё говорят, лучше гор могут быть только горы. Глупости, думала я. Лучше гор может быть очень много всего. Например, море. Пальмы. Белый песочек. Ведь что есть горы, утрируя? Каменная порода, торчащая из земли. Всё же море лучше. Рассуждая таким образом, я смотрела в окно экскурсионного автобуса, пока мы, двигаясь от санатория к санаторию, собирали группу в поездку на Домбай.
Всю дорогу экскурсовод качался между рядами, как при шторме, пока мы виток за витком то поднимались по серпантину, то спускались обратно. Вид из окна был впечатляющий, но не сказать что живописный. Мы выехали рано утром. Уже рассвело, но солнце ещё не поднялось из-за гор. Небо было затянуто тучами, всё выглядело запылённым, серым. Часа через три нас подвезли к первой остановке. Автобус расположился в ложбине на вершине склона между двумя невысокими холмами. Я решила взобраться на ближайший из холмов, посмотреть на панораму перевала. И обомлела.
Передо мной открылось огромное плато, утопающее в тени окружающих его гор, казавшееся почти чёрным. От равнины к горизонту поднималась сизая дымка тумана. За туманом высились, насколько хватало взгляда, две огромные, дышавшие льдом, заснеженные вершины — так чётко очерченные на фоне голубого неба, будто нарисованные густой белой гуашью.
Именно с этого момента внутри меня сформировалось абсолютно чёткое осознание: я туда хочу. На этом история могла закончиться. В Приэльбрусье водили экскурсии, и попасть туда не составляло никакого труда. Однако – судьба ли это, или же просто стечение обстоятельств – в 2011 году перевал, через который лежал маршрут, был закрыт, в горах продолжались точечные вооружённые столкновения. Туристов туда не пускали, и милая женщина в экскурсионном бюро посоветовала мне вернуться осенью — возможно, ситуация изменится.
Впечатление от увиденного не отпускало меня долго. Слабо представляя себе, что такое идти в горы с рюкзаком, палатками и всеми делами, по возвращении домой, я неустанно агитировала своих друзей составить мне компанию. Таких дураков не нашлось. Но, как говорится, — бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться. Спустя несколько лет нашлась и компания, и деньги (удовольствие это недешёвое), и началась организация долгожданной поездки.
Подготовка
Сезон восхождения начинается в мае и заканчивается в октябре. Существуют и зимние походы, но они рассчитаны исключительно на профессиональных альпинистов, и бегите оттуда, где вам скажут обратное. Есть несколько маршрутов разного уровня сложности. Фактически на Эльбрус можно забраться с любой стороны света. Базовым считается восхождение на Эльбрус с юга с акклиматизационным подъёмом на гору Чегет. Причём большинство фирм предлагает два вида такого восхождения – комфортное и обычное. Комфортное восхождение включает в себя питание, проживание в гостиницах в долине Азау, акклиматизационные выходы налегке на ближайшие вершины, подъём до Приюта-11 по канатной дороге, проживание на базах Приюта, а дальше штурм вершины пешком или на ратраке. При этом всё снаряжение и провизию, не требующиеся вам в данное время, подвозят или несут на себе инструкторы. Стоимость такого восхождения обычно в полтора раза дороже.
Обычное восхождение имеет схожий маршрут, только питание ты несешь на себе, живёшь в палатке, и весь путь на вершину проходишь своими ногами.
Само понятие «комфортное» претило нашим походным натурам, и мы единогласно решили испытать на себе всю прелесть тру-восхождения, отринув любой комфорт. Дело за малым – выбрать туристический клуб. Заходите в браузер, вбиваете в поиск «восхождение на Эльбрус» и начинаете «сёрфить». Предложений на рынке более чем достаточно. Главное — отзывы! Большинство фирм базируются в Приэльбрусье. Инструкторы зачастую не закреплены за определённым клубом, а кочуют туда-сюда в зависимости от сезона и спроса. Поэтому при выборе клуба и группы не поленитесь уточнить, кто вас поведёт, какие группы в этом или других клубах гид уже водил, и остались ли довольны участники предыдущего похода.
Свой будущий клуб я заприметила сразу по возвращении с Кавказа в 2011 году. С радостью узнав, что он до сих пор существует, предлагаю друзьям остановиться на нём. Мы отправляем информацию о количестве участников и дате похода на контактный e-mail.
Расписание восхождений обычно известно примерно за полгода, и при предварительном бронировании (за бронь мы заплатили по 5000 рублей каждый) клубы дают неплохую скидку на весь тур. Даты восхождения выбираем с прицелом на майские праздники, в расчёте съездить ещё и в «нормальный» отпуск.
Процесс выбора и покупки снаряжения в моей памяти остается едва ли не таким же изматывающим, как сам поход. Список вещей, которые необходимо взять с собой, чтобы поход прошёл комфортно — по ссылке.
Четырёхместные палатки предоставляются клубом. Специфическое оборудование, вроде кошек и ледоруба, можно взять напрокат здесь же. Вообще организаторы предоставляют возможность аренды всего, кроме одежды. У них же можно купить готовый продуктовый набор. Многое из указанного можно приобрести с рук, через сайты объявлений.
Большим плюсом становится то, что я катаюсь на сноуборде – у меня есть подходящая куртка, тёплые горнолыжные штаны и термобельё. Есть хорошая флисовая кофта с символикой VISA – сувенир от друга, работавшего на Сочинской олимпиаде. К слову, одежду из специального материала легко заменить более дешёвым и близким по функционалу аналогом. Плюс синтетического материала в том, что он хорошо отводит влагу, практически не промокает, и, если что, быстро сохнет в спальнике.
Пригождается и строительная каска, когда-то подаренная коллегами по моей первой работе в девелоперской компании. Кошки, ледоруб и треккинговые палки решаю взять на прокат – хорошие кошки дороги, если меня затянет – куплю, но на первое восхождение большого смысла приобретать не вижу. Карабины для обвязки «стреляю» у знакомых. Коврик «пенка» под спальник, купленный в поездке по Испании, нахожу в кладовке. Остальное решаю купить. Хороший рюкзак – вещь в быту полезная, пригодится. Как и налобный фонарь. Балаклава и перчатки пригодятся и для катания на сноуборде. Гамаши, бахилы, обвязка, дождевик, гермомешок для документов стоят недорого, цена новых сравнима с прокатной стоимостью, если что – смогу перепродать. Горные очки заменяю очками для сварки, стоимостью 50 рублей за пару (продаются в магазинах электроинструмента). Покупаю и новые компрессионные мешки.
Под вопросом остаются ботинки и спальник – новые или напрокат? Советуюсь с товарищами по походу, хожу по магазинам, общаюсь, прицениваюсь. Делаю вывод, что аренда — кот в мешке. Во-первых, ботинки. Оказывается, чтобы выбрать нужный размер, мерить их нужно с носками, самыми толстыми из тех, что вы берёте с собой. То есть в итоге вы покупаете обувку на 1,5-2 размера больше, чем носите обычно. Соответствующая пара индивидуально разнашивается под вашу ногу. Нога в ботинке должна быть плотно фиксирована. При этом обувь не должна жать, натирать или причинять какие-либо неудобства. Растоптанные прокатные ботинки, с возможностью примерки только по приезду на место, которые могут мне не подойти… ботинки, в которых мне семь дней топать по 8-10 часов с двадцатикилограммовым (в лучшем случае) рюкзаком на плечах… в общем, так себе перспектива. Скрепя сердце, выкладываю два червонца на кассу (конечно, к ботинкам я покупаю специальные носки – утеплённый и влагоотводящий) и «носите с удовольствием, приходите ещё». Нет уж, спасибо, у меня больше нет.
Во-вторых, спальник. Температура «комфорт» у спального мешка для восхождения должна быть -10/-15 градусов. Естественно, такие модели дороги из-за всевозможных слоёв супер-мега-утеплителей, а ещё они очень тяжёлые и объёмные. Конечный вес и объём спальника обратно пропорционален его стоимости – чем дороже, тем меньше и легче. Каждая, даже правильная, стирка спальника – минус к его свойствам. Прокатные спальники стирают после каждого похода, об этом сказано на сайте клуба. Промучившись в сомнении пару месяцев, я неожиданно натыкаюсь на большую новогоднюю распродажу в одном крупном магазине снаряжения, и приобретаю отличный спальник за приемлемые деньги. В таком я точно не замёрзну. Температура «экстрим» моей походной кроватки -40 градусов (-40 градусов, Карл!). Но и вес 2,5 килограмма. Это самый тяжёлый предмет из тех, что я беру с собой.
Перед самым походом, за пару дней до отлёта, покупаю пуховую жилетку и более лёгкие штаны из материала софтшелл. На всякий случай.
Отдельная история – закупка провизии. Список продуктов едва ли не длиннее списка снаряжения. Сухофрукты и суджук советую купить в Пятигорске (во-первых, дешевле, а, во-вторых, в Питере суджука нет, сколько не ищи, поверьте).
Нетрудно посчитать, что суммарный вес провизии подходит к 20 килограммам. На одного человека. По опыту скажу, это более, чем с запасом. Наверное, половину всего этого мы оставили в Приюте. Во второй раз я бы не стала слепо следовать этому перечню, а взяла втрое меньше, чем сказано организаторами.
Все крупы и чай следует пересыпать в полиэтиленовые пакеты. Сладости, шоколадные батончики и сухофрукты — это перекусы на переходах. Пакет с перекусом каждый собирает себе сам перед выходом из лагеря. Специи, насколько я помню, брали гиды. Да, и кстати. Гиды еду не несут. В список каждого участника похода включено питание для инструкторов (как мы узнали позже).
Не стоит забывать про физическую подготовку. Легко догадаться, что если подъём в гору с тяжеленным рюкзаком за плечами не является вашим постоянным хобби, с непривычки будет очень и очень трудно. На сайте нашего клуба написано, что если вы можете пробежать 10 километров, ваша физическая форма является достаточной для восхождения. Но можно, пробежав дистанцию, рухнуть на землю и больше никогда не подняться, а можно, смахнув пот со лба, отправиться в кафе пить смузи. Основной акцент на спину (гиперэкстензия, тяга гантели к бедру, тяга вертикального блока), ноги (жим ногами лежа и сгибание ног в тренажёре), упражнения на пресс, и, конечно, бег.
Проволынив большую часть времени, я начинаю регулярно заниматься за месяц-полтора до начала похода. Не знаю, как бы я себя чувствовала, занимайся я больше или не занимайся совсем, но советую не лениться и набрать необходимую форму.
За несколько недель до старта мы задумываемся, что ни разу не пробовали пройти хотя бы сколько-нибудь с рюкзаком в 25-30 кг. Ботинки не ношены. Спальник не расчехлён. И вообще, ой, мама, я боюсь.
Собрав, что было куплено, докинув сверху провизии для пикника на природе, и всего, что под руку попадётся, чтобы добрать вес, мы составляем маршрут до Рощинского озера, ориентировочно на 10 километров пешком, чтобы хоть немного приблизиться к тому, что нас ждет на Эльбрусе. Скажу честно, что именно после этой вылазки мне становится страшно. До того, несмотря на усиленную подготовку, восхождение казалось чем-то абстрактным. Оно всё еще оставалось идеей, фантазией, и только сейчас стало приобретать реальные черты.
День первый
Встреча с группой назначена в Пятигорске у памятника Кирову, напротив автобусного вокзала. Наш маршрут до Пятигорска проходит через Краснодар, куда мы прилетаем за сутки до даты встречи. Там мы подхватываем ещё одного участника нашей экспедиции и на машине за ночь добираемся до Пятигорска. Всего нас пятеро, ещё двое ребят подтянутся к нам уже в Пятигорске. Они едут через Ростов.
Город встречает чудесной тёплой погодой. Припарковав машину, сонные и голодные, мы направляемся к месту. Время встречи — 10:00, на часах 8:30. Перед памятником – небольшой парк. Бросаю рюкзак под деревом и отправляюсь на поиски кофе. Захожу в ближайшую столовую и за 150 рублей получаю три отличных каппучино и пару пирожков. Возвращаюсь к товарищам, завтракаем. Созваниваемся с друзьями – они уже на подходе. К памятнику потихоньку подтягивается народ. «Наших» узнаем легко по одежде и рюкзакам. Подходим, знакомимся. Немного нервозная суета, лица напряжённые. Все переживают о чём-то своем. Чуть с опозданием появляется представитель клуба, устраивает перекличку по списку. Понимаем, что многих ещё нет. Одновременно с организатором подъезжает обычная «Газель». Нам поясняют: сейчас сдаём остаток платы за поход, ждём опаздывающих, грузимся в машину и заезжаем в магазин в Пятигорске, если кому-то надо что-то докупить из снаряги («да-да, нам надо!» выкрикивает пара ребят). После магазина нас отвезут в Тырнауз, где можно будет взять в аренду спецоборудование. В Тырнаузе мы пересаживаемся на другую машину, которая отвезёт нас в Терскол, где мы уже познакомимся с нашими гидами (всего их будет три — главный гид и два его помощника).
Из газели выгружают мешки с прокатными ботинками. Начинается примерка. Девочки плетут друг другу косы, чтобы волосы дольше оставались чистыми. Следующий душ – через семь дней.
К группе подходит странный парень: пляжные тапочки, шорты, футболка, большой чемодан на колесах.
— Всем привет! Я – Николай! Здесь собираются на Эльбрус?
Оказывается, Николай только что прилетел из тёплых стран, у него всё с собой в чемодане, а чего нет – планирует докупить в пятигорском магазине.
Когда группа собирается в полном составе (всего нас около 15 человек), мы загружаемся в машину, едем в магазин, а оттуда – в Тырнауз.
Дорога очень живописная – лесистые горы, ручейки. Из приёмника звучат походные песни, и всё, конечно, на одну тему – Эльбрус. Вспоминают Высоцкого.
— Да вы чего, ребят, его на вершину чуть ли не на себе тащили, — говорит водитель, — Пил много. Он сюда вообще выпить приезжал. Погулять. Но песни у него хорошие, это правда.
Тырнауз производит гнетущее впечатление. Ободранные советские пяти- и девятиэтажки на фоне потрясающей природной панорамы. На улицах тихо. Мало машин, мало людей. В горах видны руины советских предприятий.
Машина паркуется возле одного из жилых домов, мы выгружаемся, заходим в парадную, поднимаемся по лестнице на пятый этаж. Перед нами обычная дверь обычной квартиры. Внутри гостиная с обеденным столом, ванна, туалет, кухня и ещё одна комната, переделанная под склад.
Кому требуется снаряжение, отправляют на склад. В дверном проёме — импровизированная стойка, как на катке или в боулинге. За стойкой носятся двое молодых людей: раздают «кошки», ледорубы, верхонки. На кухне можно прикупить сублимированных овощных смесей. Остальных приглашают за стол, подписать договоры с клубом. Угощают чаем с шиповником.
В квартире тесно, люди снуют из комнаты в комнату. Я вдруг понимаю, что эта квартира — последний осколок цивилизации, вплоть до возвращения домой. У меня начинается лёгкий мандраж, и только усталость от ночной дороги мешает мне запаниковать в полную силу.
Наконец, все формальности заканчиваются, мы спускаемся обратно к машине, перегружать потяжелевшие ещё немного рюкзаки в другой грузовик. С нами спускаются два парня, те самые, со склада. Выясняется, что это помощники нашего гида — Лёша и Филипп. Они несут палатки, горелки, мешок с газовыми баллонами и общую посуду — половники, котелки. Каждый забирает себе по несколько баллонов в рюкзак. Посуда распределяется между девочками, мальчикам достаются палатки. Следующая остановка – Терскол. Оттуда начнется наше восхождение на вершину.
Дорога на Терскол ещё более живописна, чем путь до Тырнауза. Горы здесь выше, и почти всё время мы едем по широкому ущелью, то скрываясь за высокими деревьями, то выныривая из леса на просторные поляны на уступах гор. Время в пути летит незаметно, потому что я просто не в силах оторваться от окна – за каждым новым поворотом извилистой дороги открывается неописуемой красоты природный ландшафт.
Нас довозят до поляны Азау, это в нескольких километрах от Терскола. Здесь только что прошел дождь, земля под ногами размокла, дорога расплылась. Мы останавливаемся у небольшого кафе. Парни помогают разгрузить машину. Мы подхватываем рюкзаки и относим ближе ко входу, где сделана каменная отсыпка. Нам предлагают перекусить. Хозяйка кафе, бабушка-кабардинка в цветастом платке, улыбаясь, разносит меню. Я осматриваюсь. Кафе находится на аллее, ведущей к подъёмнику. По бокам – магазины, офисы, прокаты, гостиницы. Несмотря на то, что на улице май, и достаточно жарко, на склоне много людей: я вижу, как они съезжают к поляне.
Я заказываю хачапури, суп и чай, отстранённо слушаю разговоры. День выдался очень насыщенным на поездки и под вечер (на часах — около 17:00) начинает клонить в сон. Наш дальнейший план таков: пообедав, двинуться в сторону Терскола, и там, в отдалении от дороги, найти место посуше (местами ещё лежит снег), разбить лагерь, поужинать и — на боковую. Завтра предстоит акклиматизационный подъём на гору Чегет.
Готовят здесь просто потрясающе: огромная тарелка наваристого, горячего супа на говяжьем бульоне, лепёшка с деревенским сыром и ароматный чай с чабрецом и горными травами. Обед на троих обошелся нам около 500 рублей, но качество продуктов не идёт ни в какое сравнение с товарами из городских гипермаркетов. Закупаются здесь у местных фермеров, и не остается сомнений, что перед тобой самый что ни на есть натуральный продукт.
Завершив трапезу, берём рюкзаки и идём в сторону Терскола. Дорога петляет то вверх, то вниз. Наша группа растягивается по трассе, каждый идёт, как может, в своём темпе. Путь до Терскола чуть более трёх километров, но кажется гораздо дольше. Идти очень тяжело, и я с ужасом понимаю, что эта дорога — просто «цветочки» по сравнению с тем, что будет дальше. Мы находимся на отметке около 2 тысяч метров над уровнем моря. Высота восточной вершины — 5621 метров. То есть, за вычетом завтрашнего подъёма, нам нужно набирать около 1 километра высоты в день. Это очень, очень много. Ведь мы, условно, не поднимаемся вертикально вверх, мы идём по склону, как по серпантину, наматывая круги.
Нас сопровождают помощники гида. С самим гидом мы пока не познакомились. В какой-то момент по одним им известным указателям, ребята сворачивают с дороги направо, и мы идём вглубь национального парка «Приэльбрусье», в границах которого расположены указанные выше населенные пункты: Поляна Азау и Терскол. Здесь — густой лес, а под ногами — по щиколотку снега. Об этом нас не предупредили, и вся группа идёт без гамаш. Снег забивается в ботинки, начинают мокнуть ноги. Инструкторы стараются притоптать снег, но это мало помогает. Через несколько метров мы выходим на открытую полянку, состоящую из маленьких пологих холмиков, возвышающихся над снегом. По этим холмам мы рассредоточиваем палатки. Здесь мы будем спать следующие двое суток.
Палатки рассчитаны на четырёх человек, а нас с друзьями пятеро – я, мой молодой человек, его отец и ещё одна пара. Делимся — трое на двое. Ребята уходят спать в ближнюю к выходу палатку, а к нам присоединяется незнакомая нам девушка по имени Любовь. Она же вызывается дежурить по кухне первой и приглашает с собой одного из нас. Мы отправляем с ней папу.
Вообще, стоит сказать пару слов о дежурстве. Дежурных двое. Они встают на час раньше общего подъёма, готовят и накрывают завтрак и ужин, а также наполняют горячим чаем все термосы группы перед выходом на маршрут. Они же моют общую посуду, топят снег на воду или приносят воду из источника, если рядом есть ручей. Готовят дежурные из своих продуктовых наборов. Таким образом, за одно дежурство ты значительно облегчаешь рюкзак. Нетрудно догадаться, что подежурить в первых рядах стремились все. Кроме того, сверх обеда и завтрака, несли на общий стол своё – в надежде, что кто-то съест.
Пока мы разбиваем палатки и обустраиваемся, на улице темнеет. Поход постепенно приучает тебя к тому, чтобы держать свои вещи в строгом порядке и даже очередности в рюкзаке, так, чтобы любой предмет легко можно было достать, не перебирая весь рюкзак.
Дежурные зовут к столу, мы рассаживаемся, начинаем ужинать и потихоньку знакомимся. Компания подобралась очень разнообразная – есть ребята даже из Красноярска. Большая группа из Москвы – их шесть человек, больше трети нашего отряда. Николай, который пришел на сбор в шлепанцах и с чемоданом – из Нового Уренгоя. Из питерцев, кажется, только мы. Каждый рассказывает немного о себе: как зовут, откуда, чем занимаешься. После знакомства Лёша и Филипп поднимают тему о запрете алкоголя.
— Ребята, все тут люди взрослые и сами должны понимать, почему в горах пить не следует. Специально следить никто ни за кем не будет, но если возникнет такая ситуация – сразу снимаем с маршрута без каких-либо компенсаций. Поэтому, чтобы такого не происходило, предлагаем сейчас всем всё достать и распить понемногу сегодня, «за знакомство», а остальное придётся оставить здесь.
Конечно, никаких глобальных «запасов» ни у кого не было. Улыбчивый Николай достал фляжку с коньяком, которую на всех быстро уговорили.
Спрашиваем про нашего гида. Когда мы с ним познакомимся?
— Завтра увидитесь. Его зовут Александр. Он вместе с нами поведёт вас на Чегет.
В 21:00 командуют отбой. В палатке, конечно, безумно тесно, но я засыпаю самым крепким сном.
День второй
Просыпаюсь около 6 утра. На улице светит солнце, погода замечательная. Лагерь ещё спит, подъём не объявляли. На нашей базе сохранился небольшой деревянный навес (бог знает, что здесь было раньше), там устроили кухню. Над навесом идёт пар, значит Люба уже кашеварит. Одеваюсь (спала я в термобелье, спальник просто чудесный – не холодно, не жарко, климат-контроль какой-то), иду на кухню. На завтрак будет каша с сухофруктами. Вода ещё греется, но в термосах остался вчерашний чай. Кофе здесь не приветствуется. Ребята набрали воды. Оказывается, рядом есть речка. Она, конечно, ледяная, но можно умыться и почистить зубы. Пока все спят, произвожу утренний моцион, привожу себя в относительный порядок. Спать не хочется, несмотря на усталость предыдущего дня и ранний подъем. Хочется сидеть, слушать и смотреть. Совсем не хочется разговаривать. Только созерцание.
Около восьми просыпаются инструкторы, начинается общий подъём. Народ сонно вылезает из палаток, пробирается сквозь снег к ручью, подтягивается на кухню. Завтракаем. Выходить решено в 9 утра. С собой – штурмовые рюкзачки, пару перекусов, термос, фотоаппарат, у кого есть: в конце мы выйдем на панорамную площадку, можно будет сделать неплохие снимки. Можно взять один большой рюкзак на компанию. Очки, крем от загара, гигиеническая помада, рабочие и флисовые перчатки, каска – это всегда обязательно иметь с собой. Куртки тоже берём – наверху может быть холодно, а может статься, что и дождь. Дорога на Чегет идёт к востоку от нашей стоянки через лес, в сторону Терскола, где по пути к нам должен присоединиться наш главный гид Александр.
Мы идём по узкой тропинке через лес, мимо частных домиков и строящихся небольших гостиниц. С лесной тропы попадаем на открытое пространство – импровизированный посёлок из местных гостиниц. Перед нами небольшое кафе с массивными деревянными столами на улице. В кафе нас встречает Александр. Знакомимся, вкратце обговариваем маршрут – сколько идём, где останавливаемся. Привалов будет три: два на подходе и один на вершине. В лагерь возвращаемся без отдыха, чтобы успеть до темноты.
Предгорья из-за малой высоты чистые, без снега, с сухой и почему-то, жёлтой, как сено, травой. Первую часть пути мы проходим по крутой, но утоптанной дороге, частично заснеженной на теневых участках. По ней мы добрались до вертикального травянистого склона. Инструкторы и гид стали показывать, как подниматься на склон по траве. Нужно встать боком к склону, как бы параллельно ему, и ставя ступни боком, забираться на склон как по лестнице. Пройдя таким образом пару метров, ты аккуратно разворачиваешься и тем же способом идёшь в обратную сторону, вбок и вверх, зигзагом.
Даже спустя время, когда я пишу об этом, внутри все съёживается, как тогда на горе. Ты цепляешься за склон практически краем ступни, и чувствуешь себя очень неустойчиво. Передвигаться нужно достаточно быстро — зависнуть в таком положении очень опасно, это большое напряжение для мышц. Вся группа далеко впереди, а мне всё никак не удаётся преодолеть это препятствие. Нога то и дело соскальзывает вниз, но, по сути, никакого низа там нет, просто уступ чуть шире. Я начинаю паниковать, и мне очень страшно. Оглядываясь назад, я вижу, что там самая настоящая пропасть, и ничего не стоит скатиться вниз, неизвестно куда. Я цепляюсь за склон руками, за сухую траву, которая вырывается с корнем и никак не хочет меня держать.
— Ксюша, посмотри на меня. Не бойся, подними голову.
Где-то надо мной, уже на подходе к плоскогорью, стоит инструктор Лёша и вкрадчиво говорит:
— Не бойся. Не смотри вниз. Ничего страшного. Ты пытаешься идти вверх, а нужно идти вбок. Не делай широкие шаги, так гораздо тяжелее. Попробуй двигаться мелкими шагами. Главное – не бойся.
Его голос потихоньку возвращает меня в чувство. Я приказываю себе успокоится и не паниковать. Стараясь выполнять Лешины указания, иду мелкими шагами, нос к пятке, и у меня потихоньку получается, но я совершенно не представляю, как развернуться, и идти к другой стороне. Я чувствую, что теряю силы, и начинаю ожесточенно впиваться руками в землю, быстро перебирая ногами, и, в конце концов, неуклюже забираюсь на плоский участок, еле живая от пережитого волнения и страха. Остальная группа, как ни в чем ни бывало, сидит на привале, перекусывает и распивает чай.
С этого момента, травянистые участки я обходила стороной, стараясь забираться выше по снегу.
Дальнейшая дорога идёт гораздо проще. Мы довольно долго идём по плоскому участку, успевая фотографироваться и смотреть на горных козлов на соседних склонах. Внезапно, как по щелчку, начинает портиться погода. Мы растягиваемся в колонну: Александр — впереди, Филипп — в середине группы, Лёша идёт замыкающим в самом конце. Видимость резко ухудшается, я опускаю голову вниз и смотрю только себе под ноги и на ноги впереди идущего. К слову, так проходит большая часть всего моего пути – не только на Чегет, но и дальше по маршруту. Два-три часа без остановки по следам того, кто идёт перед тобой, след в след, считая шаги и дыхание: вдох-шаг-шаг-выдох, вдох-шаг-шаг-выдох.
В какой-то момент наша колонна останавливается. Я иду в середине, поднимаю голову, чтобы посмотреть, что же нас задержало. Вокруг натуральная метель. Где-то над нами стоят люди с автоматами и о чём-то переговариваются с Александром. Ну, думаю, отлично начался день – сначала висеть над пропастью, потом встретить вооруженных… даже не знаю, кого. В итоге, мы продолжаем движение. Очевидно, в метели мы забрели или чуть не забрели в пограничную зону.
Через некоторое время, мы выходим к большому деревянному дому с террасой – очередное кафе. Вообще, и тут и там разбросаны такие вот перекусочно-перевалочные пункты. Один вопрос, как сюда добираются на работу. Хотя возможно, из-за метели я не заметила подъёмник.
Мы продолжаем путь. Чегет встречает нас ясной солнечной погодой. Наверху действительно большая смотровая площадка, где можно передохнуть, принять солнечные ванны и сфотографироваться.
Обратная дорога проходит без происшествий. Александр отделился от нас и пошёл на Азау. Завтра он вернётся за нами, и мы выйдем на основной маршрут. Следующие по очереди дежурные приготовили ужин. Мы посидели, поделились впечатлениями. Я вспоминаю свой неудачный подъём, и меня всё ещё потряхивает. Немного неловко, что я одна из всей группы так застряла.
День третий
Начинается третий день, как и предыдущий, с раннего подъёма. В 10:00 мы должны быть в Терсколе. Оттуда начинается наша дорога на Эльбрус. Сборы занимают больше времени: нужно упаковать вещи и палатки. Сегодняшняя цель – дойти до международной обсерватории «Пик Терскол». Маршрут проходит через водопад с романтичным названием «Девичьи Косы». Желающие смогут искупаться и набрать с собой чистой горной воды. Это первый день похода, когда мы несём на себе полный рюкзак и общественное снаряжение. Лёша и Филипп советуют одеться не очень тепло (погода солнечная), но на случай перемены погоды положить куртку на самый верх рюкзака. Также следует надеть гамаши, так как есть вероятность, что местами может лежать довольно толстый слой снега. Впрочем, они достаточно лёгкие, на ноге их не чувствуешь. Запасаем больше перекусов — идти 8 часов с перерывами. Время привала будет определять Александр, исходя из нашего темпа и времени. До ночлега нам нужно добраться засветло.
Я морально настраиваю себя на предстоящую дорогу. Вчерашний опыт оставляет неизгладимый след в памяти, и я строго-настрого запрещаю себе поддаваться панике: голова должна оставаться холодной и хорошо соображать.
Перед отходом мы делим общее имущество. Девочкам достаются горелки, крышки, котелки, мальчикам – палатки. Плюс каждый берет по одному-два одноразовых газовых баллона. Внутри «своей» компании распределяем хабр. Чтобы максимально разгрузить парней, которые тащат плюс к собственному снаряжению четырёхкилограммовую палатку, я, в числе прочего, цепляю себе на рюкзак второй ледоруб. Спина моя сзади выглядит устрашающе: два ледоруба крест-накрест и выпирающее дно алюминиевой кастрюли. Перепробовав разные варианты, мы решаем прицепить её перпендикулярно рюкзаку – крышкой к спине, а дном — в сторону товарищей.
Каждая выходящая на маршрут группа обязательно регистрируется гидами в местном МЧС и получает индивидуальный номер. Его необходимо сообщить вашим родственникам, чтобы, случись что, вас могли отыскать.
Путь начинаем прямо от дорожного указателя «Терскол». Неприметная тропа у подножия склона оказывается хорошо утоптанной набивной дорогой, круто, градусов под 30-40 забирающейся вверх. По бокам от тропы — высокие деревья. Практически вся дорога находится в тени и местами завалена снегом. Мужчины, навьюченные, как ломовые лошади, в большинстве идут позади. Я оказываюсь где-то в середине процессии. Идём мы по одному, друг за другом. Подниматься в гору, да ещё такую, мягко говоря, крутоватую, оказывается очень и очень сложно. Мы делаем перерывы каждые 15-20 минут, чтобы перевести дыхание. Александр неодобрительно качает головой, мол, это ещё даже не начало, что же дальше будет?!
Наша колонна тормозит без предупреждений, я только и слышу, как сзади бьётся лбом о кастрюлю москвич, фитнес-тренер Андрей, и вздыхает: «Опасно за тобой, Ксюх, идти». Договариваемся с «головой» колонны подавать сигнал «стой!», а то так недолго всем завалиться на ровном месте.
Оказывается, что тропа, которой мы идем – туристическая. Нас то и дело обгоняют бодрые жизнерадостные люди с треккинговыми палками в руках. Завидую им лютой завистью. Кстати, мы все идём с точно такими же палками. Они служат опорой, на которую приходится часть веса, ими ты проверяешь надёжность снежного покрова, прежде чем сделать следующий шаг.
Дорога постепенно становится всё более и более пологой, и вот мы выходим на открытое место. Справа от нас — гора, слева – пропасть. Мы идём по довольно широкому уступу, где могут разминуться две машины. Здесь очень солнечно, и дорога местами размыта тающим снегом, приходиться обходить по краю уступа. Я очень хорошо помню этот момент полной сосредоточенности, когда становится предельно ясно: один неверный шаг, и тебя больше нет. Слава горам, что таких мест на пути не много.
Александр командует большой привал на подходе к «Девичьим Косам». После крутого подъёма, идти по относительно ровной тропе даже в охотку, и мы довольно бодро покрываем маршрут. Система всегда одна и та же: во главе отряда — гид, один из помощников — в середине группы, и второй, замыкающий, ведёт тех, кто отстал. Вообще отставать — это нормально и не стыдно. Хуже — выдохнуться и не идти вообще.
С наслаждением скидываю рюкзак на землю. Поясничный пояс натер мне подвздошную кость, и как я ни регулирую рюкзак, он опирается на больное место. Пока дожидаемся всю группу, Филипп предлагает желающим прогуляться до водопада. Он находится чуть в стороне от нас, на соседнем склоне. Идти недалеко, но тропы к нему нет – снег сошёл, обнажив жухлую прошлогоднюю траву. Верите или нет, я до сих пор не понимаю, на кой ляд я вызвалась туда идти? Вспоминая подъём на Чегет, прохода по такой дороге мне стоило избегать всеми силами. Но мне кажется, что снега всё же достаточно, и, в случае чего, я смогу обойти проблемное место.
Начало дороги, действительно, в снегу. Он мокрый, ненадежный, но мы, не мешкая, идём. В какой-то момент я понимаю, что снег за нами просто сходит, а значит, путь назад будет не таким простым – либо заходить выше, либо идти по этой жуткой траве.
Я кляну себя всю дорогу. Водопад, безусловно, красивый, но я стою, не двигаясь, наслаждаясь более-менее устойчивой поверхностью. Самое страшное, что придется возвращаться назад – водопад в стороне от нашего маршрута.
— Ты принесла воды? — спрашивают меня по возвращении товарищи.
— Я чё-то термос забыла.
Дальше мы идём двумя группами. В какой-то момент наша оказывается выше второй, и какое-то время мы двигаемся как бы навстречу друг другу (помните, мы забираемся в гору по спирали). Я продолжаю оставаться в середине колонны. Вдруг мы останавливаемся, и я слышу крик впереди идущих. «Лавина!». Мимо нас, перпендикулярно нашему движению, сходит на приличной скорости ровный снежный покров. Мы кричим вниз, чтобы члены другой группы остановились, и, слава горам, они слышат наш крик, и замирают прямо перед ней в какой-то паре метров.
До Обсерватории добираемся рано – солнце только-только клонится к закату. Дорога после водопада сплошь покрыта толстым слоем снега. Дальше — вечная зима.
Настоящая обсерватория над нами, но Александр останавливает группу внизу. Дорога к Обсерватории покрыта толстым слоем снега, и есть вероятность, что мы не пройдём.
Останавливаемся мы в заброшенном деревянном доме, у которого есть только стены и крыша. Оконные и дверные проёмы пусты, комнаты (всего их три) занесены снегом. Ставим часть палаток внутри, часть – снаружи, отводим самую маленькую комнатку под кухню. Дежурные начинают варить суп. Я обустраиваю нашу палатку как можно быстрее с корыстной целью – сменить белье и обтереться влажными салфетками. В походе ни о каком уединении речи не идёт. Вокруг тебя постоянно кто-то находится, и даже если, пардон, тебе нужно посетить уборную, готовься к тому, что таковой просто нет – есть хорошо просматриваемое со всех сторон в радиусе как минимум десяти метров пространство, а дальше от лагеря отходить нельзя, потому что есть большой риск сорваться.
Через некоторое время после начала стоянки к нам приходят гости – такие же путешественники как мы, но идущие небольшой группой без гида, видимо, бывалые. Они пытались пробиться к Обсерватории, через снег, но не смогли. Они раскидывают свои палатки неподалёку от нас.
Хорошо спать под крышей, думаю я. Даже в насквозь продуваемом доме, где-то на краю мира, за десятки километров от цивилизации, всё равно — крыша даёт ощущение стабильности. Даже если ты посреди ледяной пустыни, и, случись что, твой крик услышат разве только звезды…
День четвёртый
Как вы уже догадались, утро начинается рано, почти с рассветом. Мы — на солнечной стороне, а значит, до отхода можно просушить спальники. Вообще спальник – это отличная вещь. При покупке спальника нужно учитывать, что он должен быть сантиметров на 30 больше вашего роста. На ночь вглубь мешка помещается вся влажная одежда и обувь. Наутро ты получаешь вещи практически сухими. За исключением, разве что, ботинок. Толстая грубая кожа не успевает полностью просохнуть, и с утра их хорошо выставить на мороз, чтобы они «задубели».
Завтрак – сборы – старт. Сегодня у нас самый длинный перегон — до Ледовой базы. Оттуда начинается ледник – предпоследняя остановка на пути к вершине. Здесь впервые надеваем кошки – гиды говорят, что в них легче идти через снег.
Весь путь проходит по колено в снегу, и я не найду слов, как описать, насколько трудно идти по такому глубокому снегу с тяжёлым рюкзаком. Вдох – шаг – шаг — выдох. Перед глазами только чужой след на рыхлом снегу. Вдох – шаг – шаг – выдох. Восемь часов с небольшими остановками. Александр прокладывает дорогу, утаптывая снег. Мы идём чуть ниже вершины хребта. По крайней мере, мне так кажется. Дорога петляет между ажурных скал, похожих на те, что бывают на море. Идём мы очень медленно – Александр тщательно выбирает путь, опасаясь попасть на «полку» или «карниз» — толщу снега, нависающую со склона, готовую в любой момент сойти вниз лавиной.
Вчерашний перегон, по сравнению с дорогой на Ледовую базу кажется курортом. Вообще, каждый следующий день на порядок тяжелее предыдущего, и венец всего – десятичасовой штурм вершины.
От четвертого дня осталось два ярких воспоминания. Первое – карабканье вверх, лёжа пузом на снегу, подтягиваясь на треккинговых палках – снег такой рыхлый, что по нему можно только ползти. Второе – как я схватила «горняшку».
Вообще, «горняшка» это что-то вроде Бабы Яги, которой пугают маленьких детей, а в нашем случае – начинающих альпинистов. На самом деле, явление такое действительно существует и диапазон его проявлений устрашает так же, как маленьких детей – старушка-людоед.
Горная или высотная болезнь (ласково – «горняшка») – состояние, вызываемое гипоксией, то есть недостатком кислорода в организме. На высоте 2500 метров над уровнем моря и выше воздух разреженный, кислорода меньше, дышать тяжелее. Палитра симптомов – от головной боли до галлюцинаций, от расстройства пищеварения до отёка мозга и лёгких (читай, летального исхода). Какое бы недомогание не начало вас беспокоить в горах, знайте – с вероятностью 80% у вас «горняшка». В первые дни восхождения гиды заверили нас, что «горняшку» разной степени тяжести схватят все. Так оно и вышло. Добравшись до Базы уже после заката, обессиленные, мы лежим на снегу не в состоянии пошевелиться. Внезапный приступ дурноты заставляет меня подскочить и метнуться в сторону. Вскоре нехитрый рацион походного дня перекочёвывает из меня на снег. Пошатываясь, я возвращаюсь к группе.
В аптечке каждого есть таблетки от гипоксии, и мы стараемся регулярно их принимать, но они оказывают скорее компенсационное, нежели предупреждающее воздействие. К концу маршрута почти каждый из нас в той или иной степени ощущает на себе губительное действие гор.
Ночь проходит под руинами какой-то советской постройки, сильно смахивающей на остатки летающей тарелки. Ужинаем быстро и нехотя. Засыпаю крепко, без снов.
День пятый
На пятый день нам предстоит переход через ледник. Засыпанный снегом, он представляет не меньшую опасность, чем обнажённый, выпяченный наружу каждой своей трещиной. Встаём рано, чтобы пройти по ещё подмёрзшему за ночь снегу. После завтрака Лёша и Филипп учат нас зарубаться с помощью ледоруба, на случай если попадешь в эту самую трещину. Да-да, туда можно провалиться целиком, под тысячелетний лед. Мы надеваем кошки.
Через ледник мы идём в двумя связками. В первой связке — гид, в остальных – инструкторы. Я попадаю в последнюю. По расстоянию переход через ледник и дальше (до Приюта-11) самый короткий из всех, но, чёрт возьми, едва ли не самый тяжёлый. Связка идёт со скоростью самого медленного ходока. Верёвка между нами не должна быть натянута. Чужой темп выматывает сильнее страха и раскалённого солнца над головой. Связки идут на достаточном расстоянии друг от друга. Долго стоять на леднике нельзя – остановки едва хватает на глоток чая из термоса. Чем дольше идём, тем больше усталость – к концу ледника, можно сказать, ползём. На леднике вспыхивает первая ссора, которую на корню пресекают гиды – ребята сильно устали, и готовы чуть ли не бежать, лишь бы поскорее отсюда вырваться. Но нельзя. Ты идёшь в связке, вы — единый организм.
На одной из остановок моя палка уходит в снег глубже обычного. Аккуратно поднимаю её, чтобы переставить на более утоптанное место, и вижу, как под толщей снега зловеще-голубым сиянием поблёскивает ледник. Кто знает, что на самом деле сейчас под моими ногами – чистый лёд, или забитая снегом трещина? Никто.
Пройдя ледник, мы выходим из связки. Остался последний подъём до приюта, и можно весь день отдыхать. Несмотря на кажущуюся бесконечность пути, время едва перевалило за полдень. На выходе с ледника много людей – здесь чуть в стороне последняя остановка подъёмника и горнолыжная трасса. Счастливые беззаботные люди, дети на лыжах, туда-сюда ездят ратраки – и мы, борющиеся с желанием упасть прямо здесь, и будь что будет.
Подъём до Приюта не очень большой, но практически отвесный. Измотанные переходом через ледник, мы растягиваемся по нему неровным строем, и, еле волоча ноги, шаг за шагом взбираемся наверх.
Перед Приютом, а точнее, приютами – десятком обычных бытовок – отлогая поляна с видом на обе вершины. Кажется, вот они, рукой подать. На самом деле — это ещё полтора километра высоты.
Здесь приглушены все звуки. Над головой парят маленькие чёрные птицы – альпийские галки. Нигде я не видела их раньше. Вообще ощущение такое, словно ты на другой планете, состоящей сплошь изо льда, снега и гор. Облака проплывают не над, а под нами. Мы выше облаков!
За отдельную плату можно переночевать в Приюте — в обычном строительном вагончике, разделенном вдоль перегородкой на кухонную и спальную зоны, а спальня, в свою очередь, поперечной перегородкой на две небольшие комнаты. В комнате — две деревянные широкие полки. На одной помещается до пяти человек в спальных мешках. На кухне – газовая плита и длинный стол с боковыми лавками.
Обустраиваемся. Часть отряда, в том числе наши друзья, решили переночевать на улице, в палатках. Я решаю, что до окончания восхождения я из бытовки ни ногой. Тут тепло, но самое главное — сухо! Есть даже розетка, где можно зарядить телефон. Телефоном, кстати, совсем не пользуюсь, кроме как написать маме, что я жива и со мной всё в порядке. Из Петербурга я взяла с собой электронную книгу, и уже предвкушаю, как после отдыха и небольшого дневного сна завалюсь на верхнюю полку с книжкой и кружкой чая.
День идёт по накатанной. В вагончике есть газовая плита, и следующие дежурные заступают на смену. На полках, подоконниках, столе – крупы, консервы, сахар. Здесь оставляют «закладки» — лишнюю еду, которую лень спускать с собой.
В соседней комнате — два мужчины: шерстяные свитера, заиндевевшие бороды, обветренные лица. Из разговора понимаю – сегодня ночью они идут на штурм, вторая попытка. Если не повезёт сейчас, то следующий раз — только в следующем году.
— Погода портится, — говорит один из них, обращаясь к нашему гиду Александру, — Ночью поднимается метель, и видимость — нулевая. Кто был до нас, говорят, ещё пару дней назад всё было нормально. Посмотрим. Не загадываем.
В девять вечера у соседей отбой. Стараясь не шуметь, обсуждаем завтрашнюю программу. Александр говорит, пойдём акклиматизироваться налегке до скал Пастухова и обратно. Мы сейчас находимся на отметке примерно 4050 метров, скалы Пастухова – 4550-4700 метров.
День шестой
Утром обнаружилось, что мой молодой человек Лёша и врач из Москвы Женя заболели. Причём заболели сильно. Они спят большую часть времени, и не встают к завтраку. Расталкиваем их померить температуру – 37,9. Я пою Лёшу витамином С и аспирином. После с оставшимися «в строю» мы собираемся на вылазку. За ночь погода испортилась. Вышедшие в ночь и вернувшиеся под утро соседи, расстроенные неудачей, приносят вести, что на подходе к вершине бушует метель. Скоро дойдёт до нашего приюта. И действительно – ясный утренний пейзаж в одно мгновение сменяется настоящей снежной бурей. На улицу не выйти без маски. Глаза не открыть. Видимость – на метр вперед, не больше.
Александр говорит, что попробовать выбраться всё равно нужно. Надеваем кошки, бахилы, непродуваемые плащи и отправляемся на улицу. Старт маршрута — чуть ниже нашего жилища. С самого начала становится ясно – далеко мы не уйдём. Чем дальше вверх, тем сильнее ветер. Сносит в прямом смысле слова – стоит перестать опираться на палки и вытянуться в полный рост, как в бок толкает мощный порыв. Доходим, кажется, до 4500 метров. Александр командует разворачиваться. Возвращаемся в приют. У ребят, что ночевали на склоне, замело палатки. Метель не утихает всю ночь. Закрадывается сомнение, а будет ли погода.
День седьмой
День отдыха перед восхождением. В час ночи просыпаюсь от того, что кто-то колотит в дверь. Открываю, придерживая створку двумя руками – ветер завывает так, что, кажется, оторвёт дверь вместе со мной. На пороге — ещё один член нашей группы Алексей (у нас — четверо Лёш в команде), завернутый в свой спальник. Палатку замело, и он проснулся лёжа в снегу. Бужу ребят с нижней полки, прошу подвинуться, чтобы уложить его. Сижу немного, выпиваю кружку чая, забираюсь наверх, но сон не идёт. Что же будет дальше? У нас осталось четыре дня (весь тур длится 10 дней плюс резервный день на случай непогоды). Неужели мы всё время будем сидеть тут в ожидании улучшения прогноза?
Днём погода налаживается. За окном немного метёт, но уже не так сильно. Целый день сидим на месте. Моему молодому человеку становится совсем худо. За ночь температура подскакивает до 38,9. Мы думаем, как быть дальше. Один из ребят послал гонца вниз за нормальной водой – всё это время мы топили снег на воду. Он хоть и чистый, но осточертел порядочно. Здесь много ребят на снегоходах. Видимо, это те, кто присматривает за приютами. От воды больным лучше не становится. Принимаем решение спускать Лёшу на Азау – на снегоходе до станции Гара-Баши (последняя остановка канатной дороги) и дальше вниз на подъёмнике.
Такой внезапный отъезд усугубляет всеобщее уныние. День проходит пусто: разговоры, чай, обед, разговоры. Я читаю книжку. После обеда Александр говорит всем подготовиться к штурму – если ночью будет так же ясно, как днём, и не будет метели, попробуем выйти на маршрут.
Подъём в час ночи, по будильнику. Перво-наперво – взгляд в окно. Опять метёт. Александр в сомнениях, вести или нет. Всё же мы совсем «зелёные» для того, чтобы идти даже в небольшую метель. Ждем изменений. Час, два, погода не меняется. В итоге мы ложимся спать.
День восьмой
Такой же, как и предыдущий. Собранные «штурмовики» лежат наготове. Мониторим прогноз с телефона, но наверняка сказать нельзя, что будет ночью. Под вечер опять поднимается сильный ветер. Снова метель. Восхождение откладывается.
День девятый
Просыпаюсь с мыслью, что не хочу больше ждать. Ожидание очень выматывает. Завтракаю вместе со всеми, за чаем спрашиваю про прогноз.
— Да фиг поймёшь, — отвечает инструктор Лёша, — Сейчас показывает, что ночью ясно и без ветра. Но тут за секунду всё меняется. Надо ждать.
Не хочу ждать. Не хочу. Что изменится, если я попаду на вершину? Абсолютно ничего. Конечно, цель похода — покорить Эльбрус. Но я изначально задавалась другой целью. Мне хотелось сюда попасть, и я попала. Я приблизилась к вершине даже больше, чем могла мечтать, ближе, чем многие другие до и после меня. Вы скажете: разговоры в пользу бедных, рассуждения неудачника. Может быть. Но неудачницей я себя не чувствую. Я дошла так далеко, насколько это сейчас возможно. Я не сломалась ни на одном из этапов, хотя много, видят горы, много раз я кляла себя за то, что в это ввязалась. Часто на перегонах мне лезла в голову одна и та же мысль: я же хотела заниматься дайвингом. Почему я не занялась дайвингом? Мне следовало заняться дайвингом! Зачем я здесь? Что я пытаюсь себе доказать?
Что я могу. Каким бы хламом ни была полна моя жизнь там, внизу, несмотря на все те промахи, разочарования и неудачи, что были, есть и наверняка будут в моей жизни – я могу. Я могу с этим справиться. Так же, как смогла дойти сюда – вдох-шаг-шаг-выдох, вдох-шаг-шаг-выдох. До самого конца.
Объявляю о своем решении уехать ребятам. Никто не отговаривает – зачем? Каждый сам принимает решение, и нужно его уважать. Мы очень тепло прощаемся. Филипп провожает меня до канатной дороги.
Как же странно видеть других людей. С лыжами, со сноубордами. У кого-то здесь, наверное, отпуск. Самое время – май. Как всё это странно… Параллельный мир. На спуске закладывает уши. За каких-то двадцать минут я оказываюсь на Азау. Я поднималась сюда три дня, а спускаюсь, кажется, за секунду. Ошарашенно бреду от подъёмника в ту же кафешку, где мы останавливались в первый день. Бабушки-кабардинки в цветастом платке нет. За стойкой молодая девушка. Заказываю кофе, хачапури. Долго не могу прийти в себя от такой быстрой и разительной перемены высоты, обстановки, людей. Подумать только, где я была каких-то полчаса назад… Странно…
Эпилог
В тот же день Лёша забирает меня с Азау. Мы едем на машине в Тырнауз сдать прокатное снаряжение и расплатиться за лишнюю ночёвку в Приюте. Оттуда – в Пятигорск, Краснодар, Петербург. Оставшаяся часть отряда на десятый день дошла, по одним сведениям, до отметки 5100, по другим – до 5300. Всего в течение маршрута на разных участках сошло четыре человека.
Подготовила Ксения Олиферко / ИА «Диалог»