Какие слабые и сильные стороны вы видите в современном образовании?
Вопрос сложный, в нем много разных аспектов. Я вижу много позитивных явлений, например, появление стандартов нового поколения, которые вводятся сейчас в школах. В принципе, я думаю, это попытка сделать образование современным, соответствующим современным вызовам. Другое дело — чтобы эти процессы реально происходили, нужно время. Иногда скорость, с которой мы хотим получить результат, сказывается в том, что некоторые вещи становятся формальными. Поэтому, я думаю, здесь важно понимание, что результат мы увидим через 10-20 лет. Это нормально. Этот процесс должен быть постепенным. При этом мы говорим о том, что традиции, которые есть в российском образовании, нельзя «смыть» потоком нововведений — их необходимо сохранить в своем лучшем виде.
Как вы относитесь к ЕГЭ?
Он уже стал системным элементом образования в том плане, что его к завтрашнему дню не отменят, даже если мы будем считать, что он нецелесообразен. ЕГЭ каждый год развивается, эволюционирует, становится все больше содержательным экзаменом. Но, конечно, есть и проблемы: в течение 10-11 классов учителя занимаются только подготовкой к экзамену, в то время как нужно быть ориентированными на содержательную работу. Буквально вчера министр образования России Ольга Юрьевна Васильева заявила, что подумала бы о возвращении письменных вступительных экзаменов в высшие учебные заведения (хотя, мне кажется, это очень большая нагрузка на ученика). Думаю, ЕГЭ должен быть одним из измерителей, но не абсолютным показателем, как сейчас, когда от него очень многое зависит. Надо, чтобы он остался измерителем результатов образования, но не судьбоносным фактором, который может всю жизнь человека поменять и определить его профессиональное развитие.
Если бы по вашему предмету ввели ЕГЭ, вы бы руководствовались действующей методикой или разработали свою программу?
Я бы не очень хотел вести предмет, по которому есть ЕГЭ. Меня устраивает, что мой предмет мало кому интересен (сейчас я немножко утрирую). Я вполне предоставлен сам себе в том, что делаю. Если бы его все-таки ввели, я бы старался придумать, как нам заниматься содержательной работой. Мне кажется, что ученик, который развит и умеет думать, мыслить, способен за несколько месяцев освоить критерии этого экзамена и по ним работать. Другое дело, мне кажется, что для талантливых и одаренных детей должны быть другие варианты входа в систему высшего образования. Они есть и сейчас, но, тем не менее, должны развиваться: система портфолио, система олимпиад…
Учителем года-2012 вы стали в возрасте 27 лет, а ваш коллега, лучший учитель 2015 года, — в 25 лет. Можно ли связывать ваш успех со столь молодым возрастом?
Учителем года-2016 стал Александр Шагалов из Краснодара, которому, если не ошибаюсь, 26 лет. В этом году вся пятерка финалистов — это, действительно, молодые парни в возрасте от 26 до 32 лет. Но это же не конкурс «Лучший учитель России»: мы не утверждаем, что победитель лучше всех. Я был на конкурсе в этом году, и меня порадовало, что учителя с опытом работы 20 и более лет работают по современным методикам, то есть их опыт работы соединяется с возможностью вести уроки с учетом всех современных тенденций. Это у меня вызвало очень большое уважение, поэтому я не считаю, что современный учитель — обязательно молодой человек. Наверное, мой возраст сыграл определенную роль, но ведь он меняется, а вот искреннее желание и умение работать, надеюсь, все-таки было важнее. Хочется верить, что содержание моей деятельности имеет большее значение, чем количество прожитых лет.
Как, на ваш взгляд, можно повысить престиж профессии преподавателя?
Я могу, конечно, сказать про финансовую сторону вопроса. Может быть, в Москве и Петербурге заработная плата учителей достойная, но в других регионах до этого уровня не дотягивает. Можно сказать и о жилищных программах для молодых преподавателей, но под престижем понимаются и другие вещи. Например, в это воскресенье, в преддверии Дня учителя, включал «Первый канал», а там в новостном сюжете «Воскресного времени» огромный 10-минутный блок о скандале в одной из московских школ в жанре «скандалы, интриги, расследования». Мне сказали, что в программе «Здоровье» на этой же неделе тоже был сюжет, связанный со всякими отклонениями в отношениях учителей и детей. А я вот всю неделю был на конкурсе учителей в Самаре, где впервые участвовали педагоги из 85 регионов страны. Но об этом по центральному телевидению ничего не видел. Я думаю, это не совсем корректно: учителя показывают как этакого сомнительного персонажа. Своеобразный «подарок» учителям к празднику. Когда мы говорим о позитивном образе учителя — а я много езжу по стране и знаю, что таких учителей достаточно — надо быть объективными. А это перетирание подробностей одной частной истории одной частной школы формирует определенное отношение к профессии. Мне жаль, если это делается сознательно. Думаю, что стереотипы в обществе об учительстве расходятся с тем, что вижу я, и в этом отношении важно представление о профессии, школе. Мне кажется, здесь нужно пытаться быть объективными.
Как вы могли бы прокомментировать высказывание премьер-министра Дмитрия Медведева о том, что недовольным зарплатой учителям стоит пойти в бизнес?
Конечно, такую формулировку было не очень приятно слышать. Но, насколько я понял, высказывание было в контексте того, что учитель — это, в первую очередь, призвание. Мне, конечно, кажется, что социальная ответственность и поддержка профессии — задача нашего государства. Если вы понимаете, что государство — это не некая власть, которая управляет нами, а люди, которым мы доверяем и предлагаем руководить процессами развития нашей страны, то, наверное, их обязанность — давать педагогу достойную жизнь, достойные социальные и экономические условия. Надеюсь, что конкретные дела будут свидетельствовать о поддержке педагогов, а не о предложении сменить профессию.
Какими качествами должен обладать учитель?
Как показывает жизнь, много участников конкурса «Учитель года» не обладают педагогическим образованием. С другой стороны, если бы это было педагогическое образование, включающее сегодняшние вопросы, думаю, здесь оно немножко отстает, и все это признают. Именно в этой сфере, мне кажется, нужны реформы. Мы пытаемся изменить школу, но сначала нужно изменить систему педагогического образования и систему управления образованием. Конечно, нужны личностные качества. Но они нужны в любых профессиях. Здесь важно не только знание терминологии, учитель — это человек. Детям нужно не чтобы их готовили к экзамену, а чтобы с ними проживали жизнь, разделяли их радости и грусти. А это труд, который должен доставлять человеку радость, — и не каждый, кто знает терминологию, реально готов работать с детьми. Банально звучит — любит детей, но это, я думаю, самое важное. В школе остаются те, кто готов жить этой жизнью и при этом развиваться, потому что если не растешь над собой, то и твои ученики не развиваются. Самое главное — личный пример. Дети в школе считывают твой образ жизни и поведение, а не то, что ты говоришь. Я прихожу к ним узнать для себя что-то новое, и, как правило, ученики несут огромное количество знаний о мире — нужно только уметь их услышать. Когда дети чувствуют, что их слышат, что они интересуют как личности, то открываются процессу общения.
Когда можно сказать, что учитель выполнил свою профессиональную задачу на 100%?
Наша профессия — «отложенного действия». Как можно замерить личностное развитие? Есть какие-то тестирования, исследования, но никогда нельзя быть уверенным, что отлично справляешься со своей задачей, ведь у людей потом целая жизнь. Результат спектакля в театре может быть понятен по аплодисментам, а в этой профессии не знаешь, как твоя работа повлияла. Когда-то «ВКонтакте» мне написал ученик, который откровенно ничего не делал, и я был уверен, что не смог подобрать к нему ключ, в чем видел свою проблему. Он написал: «Спасибо, я понял то, что мы с вами делали, и теперь я к этому возвращаюсь и вижу в этом смысл жизни». А мог бы не написать, и я бы не знал, что есть вот такой результат. Здесь просто не надо вешать никаких ярлыков на себя и людей. Себя ты можешь измерить честно, а вот рассчитывать на то, что сможешь отследить учеников, не стоит. В них надо просто верить, двигаться вперед и не пытаться поставить точный диагноз — это невозможно.
Беседовала Дарья Веркулич / ИА «Диалог»