Зафар Кадырович, расскажите в какие годы вы служили в Афганистане? И когда стала вести свою деятельность организация «Инвалиды войны»?
Я служил в Чеченской и Афганской войне. Наша организация имеет название «Инвалиды войны в Афганистане», но так как прошли последние войны, она стала называться для «ветеранов и военной травмы в Чечне». На самом деле сейчас у нас в организации 65% — «афганцев», и 55% — «чеченцев». Мы работаем уже 8 лет.
На какой войне было сложнее воевать – в Афганистане или в Чечне?
Любая война страшна и в любом месте, будь то Чечня или Афганистан. Особенно когда ты видишь, что к тебе приближается враг. Примечателен тот факт, что в Афганистане мы отличали друг друга по камуфляжу и языку на боевых операциях, а в Чечне все говорили по-русски.
Как взаимодействует сейчас организация «Инвалиды войны» с государством?
Наша организация уже 8 лет старается повышать уровень социальной обеспеченности граждан, которые прошли войну, а государство платит им пенсии и пособия. Мы повышаем моральное благополучие наших ветеранов и инвалидов через проведение фестивалей военной песни, экскурсий, санаториев, консультаций по юридическим вопросам и так далее. Денег у нас как таковых нет. Материальная помощь по налоговому кодексу сейчас составляет 4 тыс рублей. Если мы сможем осчастливить 10 человек – это хорошо, исходя из наших возможностей. Сейчас в организацию входит 80% инвалидов – 162 человека и 80 инвесторов.
Что, по вашему мнению, может действительно воспитать в человеке патриотизм?
В Великую Отечественную войну поднялись все от мала до велика, о патриотизме даже никто не думал. Просто люди шли, потому что был враг. Сейчас поменялись ценности. Вседозволенность. Наркоманы и алкоголики гуляют по городу, не хотят работать, и мы ничего не можем с этим сделать. О патриотизме нужно не просто говорить! Когда в прошлом году городские власти проводили парад на 9 мая, мы шли с десантниками, а не ехали на машинах, и к нам присоединялись люди один за другим, потому что они видели патриотизм.
Изменилось ли отношение к службе в армии у молодых людей и населения в последние годы?
Конечно, изменилось. Парни должны воспитываться, а мы, в свою очередь, помогать им в этом. Вот в Израиле даже девушки хотят служить в армии, а этому государству только 50 лет. И там служит еще половина приезжих из разных стран, в том числе, из России. На мой взгляд, это говорит о том, что государство должно проявлять заботу о гражданах, но, в свою очередь, конституционный долг каждого гражданина РФ – служить в армии.
Насколько уместно и этично, по вашему мнению, устраивать военные реконструкции сравнительно недавно прошедших трагических военных событий?
Реконструкции должны быть, причем, начиная с времен рыцарских турниров. Атрибутика того времени, переодетые люди – это элемент истории, который нужно прививать молодежи. Два года назад моя племянница поступала в университет, и когда я посмотрел, что написано о Великой Отечественной войне в школьных учебниках по истории — на трех страницах, две из которых были с иллюстрациями, — я понял, что это не правильно. Причем, я не говорю об Афганской войне, а о Чеченской тем более. Реконструкция позволяет хотя бы немного приблизить к истории молодое поколение.
Беседовала Анастасия Пшеничникова/ИА «Диалог»