26 августа 1789 года во Франции принята Декларация прав человека и гражданина, заложившая основы буржуазного права в Европе.
***
Защита прав человека для России тема очень волнительная, я бы даже сказал больная. Видимо, остался некий комплекс со времен сталинских репрессий, да и вообще 70 лет истории тоталитарного государства не могли не нанести раны. Слава Богу, сегодня общество и власть понимают, что к данному опыту лучше не возвращаться.
Однако этот комплекс имеет и негативную сторону. Мы, россияне, заведомо «чувствуем», что нарушение прав человека в нашей стране происходит регулярно, на каждом шагу. Последний пример — с лагерями для мигрантов, которые распространены во всем цивилизованном мире. У нас же в стране вспыхнула волна негодования. Обсуждение, при том весьма эмоциональное, началось в Интернете, в газетах, на радио и телевидении. Какие-то безумцы и вовсе начали кричать, что «сегодня они поместили в лагеря мигрантов, а завтра там будут сидеть оппозиционеры». Многие так называемые правозащитники и даже журналисты забыли про права граждан России, права элементарные — на безопасность. А нелегальные мигранты, безусловно, представляют опасность. Почему-то забыли и о том, что нелегальные мигранты в России — это и вовсе своеобразная реинкарнация рабства. Разве что гладиаторские бои между жителями солнечных стран не устраивают, а так Москва фактически превратилась в древний Рим.
В публичном пространстве активно отстаивают право на митинги, Интернет и общественность бурлит, когда разгонят очередное несанкционированное шествие или демонстрацию. Правда, к традиционным перформансам нацболов все уже привыкли и расценивают задержание как неотъемлемый элемент представления. Но наше общество не ужасается и не осуждает то, как разгоняют такие же несанкционированные акции протеста в Европе. А у нас в России мы осуждаем погромы. Но попавшие под азарт народных волнений участники беспорядков на Болотной площади каким-то волшебным образом превратились «узников». Хотя даже на Болотной мы не видели, чтобы правоохранительные органы наводили порядок по-европейски — при помощи слезоточивого газа, водометов, собак и резиновых пуль.
Наконец, права гомосексуалистов и прочих меньшинств. Я убежден, что сейчас Россия является одним из немногих оплотов, где государство и общество, защищая права меньшинства, не стало ущемлять права большинства. Совсем недавно мы могли наблюдать, как новые власти Франции, ведомые гомосексуал-социалистической идеологией, втоптали в грязь мнение своих граждан. Они попросту не заметили многотысячные акции протеста, другие радикальные жесты противников легализации однополых браков, легализации права этими парами усыновлять детей.
У нас в России нет статьи за мужеложество, в Петербурге рядом с легендарной Думской улицей спокойно работают гей-бары. А весь российский шоу-бизнес фактически поголовно состоит из содомитов разных оттенков голубого, да и других цветов радуги. И никому неинтересно, что у кого происходит в постели. Большинство требует только одного: чтобы сексуальные предпочтения граждан оставались личным делом. И это наше право.
Английский актер и писатель Стивен Фрай сравнивает Россию с фашистской Германией, а русских геев с евреями времен вермахта. Этим сравнением англичанин оскорбляет не только нашу страну, но и целый еврейский народ, который пережил страшный геноцид. Увы, гитлеровцы евреев не штрафовали…
Сейчас Россия является символом того, как соблюдать права большинства, не ущемляя меньшинство. Ужасные истории из европейских стран о том, как людей приговаривают к реальному уголовному сроку за «гомофобию», перестают быть редкостью. А это нарушение другого фундаментального права — свободы слова.
Мировое сообщество не забывает защищать извращенцев-грантоедов, которые активно действуют в России. Но этот же мир фактически бросил на растерзание боевикам сербов в Косово, христиан в горячих точках Ближнего Востока. Этот мир будто не видит Гуантанамо. А Мадонна и Леди Гага не проявляют такой же активности в борьбе с дикой смертной казнью в самой демократичной демократии. К сожалению, защита прав человека давно стало частью большой политической игры, а в лучшем случае — частью шоу-бизнеса.
Артемий Галицын, специально для ИА «Диалог»