Олег Гаркуша — один из тех музыкантов Петербурга, которые не нуждаются в представлении. ИА «Диалог» поговорил с ним о молодежной культуре, фонде «Гаркундель» и о том, как политики принимают решения.
Олег Алексеевич, в каком состоянии на данный момент находится молодежная культура? За последнее время в Петербурге по разным причинам отменили несколько культурных мероприятий: выставку Гельмана Icons, спектакль «Лолита» по Набокову и продолжение проекта «Гражданин поэт» — «Граждане бесы». Как вы думайте, с чем это связано?
В жизни вообще существует два лагеря, кто-то говорит «хорошо», кто-то говорит «плохо» о любом моменте, будь то о кинофильме, будь то исполнение тех или иных коллективов. Это всегда было и будет.
Дело в том, что, как мне кажется, в нашей культуре не дают возможности развернуться в полную меру. Власти, городские или вышестоящие, они как-то не очень задумываются над тем, что культура — это очень важный момент. Она очень сильно влияет на людей, в том числе и на молодежь.
Возьмите банальный пример. Я вырос в Советской стране. По телевизору показывали советские фильмы, как правило, они были хорошие. Я, и другие люди, это впитали. Мы все хаем Америку, по большому счету, но при этом фильмы, например, демонстрируют ее по телевизору постоянно. Ответ очень простой — деньги. Платят за то, чтобы показывали, и их показывают.
Возьмите музыку. Здесь вообще все очень просто. Практически ни на одном канале нет передачи о рок-музыке. Почему большое количество передач эстрадного содержания, а по рок-музыке нету ничего? Кто-то хорошо сказал: да чтобы не думали люди. Чтобы люди не смотрели и не задумывались над песнями и образами Шевчука, Гребенщикова… И опять же, деньги тоже превалируют в этом моменте.
Как вообще власть относится к творчеству молодых ребят в Северной столице? Является ли тот факт, что Вам уже несколько лет не дают помещение для фонда «Гаркундель», признаком того, что чиновникам молодежная культура безразлична?
Самое интересное, что эти ребята — не какие-то застойные волосатики или панки грязные. Нормальные молодые ребята, с 14 лет ходят с гитарками и им некуда податься. Опять же, перспектив у них не так много. Ни один клуб их не берет просто так. Все почему? Потому что ни одна группа молодая не соберет хотя бы 50 человек. Поэтому им нужно развитие, чтобы о них узнали, чтобы они выступали, чтобы на них смотрели. А в клубах как: либо выкупай билеты, либо арендуй зал. Их тоже можно понять, они арендуют по коммерческой цене.
На мой взгляд, сейчас очень мало общения среди молодых людей. Вот такого общения, как мы сейчас с Вами разговариваем. Я это реально вижу на каждом шагу. Надо пытаться возродить это духовное общение, которое существовало. В те же, как ни странно, застойные годы. Надо создавать места, где как раз будет происходить это общение.
Я в течение десяти лет занимаюсь фондом «Гаркундель». В свое время на «Гаркунделе» начинали «AnimalJazz», и «Ночные снайперы», давали здесь свои первые концерты, и «Billy’s Band». Моя жена спрашивает, зачем я вообще это делаю. А я просто даю им возможность, чтобы люди «не кололись и не пили». Творческих инициатив очень много. Помимо музыкантов, мы делаем и поэтические вечера. Но при этом, на протяжении многих лет, после того как сгорел клуб «Спартак», соответственнно у меня не было больше площадок. Многим благотворительным фондам дают помещения. Где-то семь лет мы ведем некую переписку с чиновничьим аппаратом на эту тему. Я все понимаю, но это положено по закону. Почему я в течение многих лет должен носиться с этими бумагами? Опять же, не для себя. Я же не хочу там баню сделать. Я хочу сделать для людей, чтобы они занимались делом. Я уверен, культурный центр должен быть в каждом районе. Это все реально, но это все упирается в деньги. А вот эти «макароны на уши»…
И еще, по поводу отношения чиновников приведу пример хороший. Есть у меня друг, Антон Адасинский, театр «Дерево». База его театральная находится в городе Дрезден. Город дает денюжку на то, чтобы он поддерживал это помещение. И когда его кто-то уговорил приехать в Питер, остаться жить и, в преддверии этого, что ему еще и помещение дают, он где-то месяц побыл, а потом удрал. Учуяв чиновничью волокиту, он понял, что здесь ничего не получится и уехал обратно. И он по всему миру катается. Ну как так? Почему там помогают, а здесь нет?
Получается, если в КУГИ обратится обычный человек, без «звездного статуса», у него тогда вообще ничего не получится. С другой стороны, Вы, как заслуженный артист, обратившись в соответствующие органы, тоже ничего не получили…
Когда у меня бы юбилей, 50 лет, мои друзья ходили к определенным людям с письмом Валентине Ивановне [Матвиенко]. «Валентина Ивановна, мол, Гаркуше 50 лет. Было бы отличным подарком, если бы Вы дали ему помещение или предоставили льготную аренду и т.д.». И подписи: Гребенщиков, Шевчук..А потом мне рассказали, что в КУГИ вот эти подписи просто сканировали секретарши и все остальные и себе в архив брали. То есть сделать даже не мне лично у них рука не поднимается.
Мы знаем, что по поводу помещения для «Гаркунделя» Вы также общались с депутатом Виталием Милоновым. Он, как и Вы, озабочен молодежной политикой в стране. Милонов известен всеми этими «мракобесными» историями. Пришли ли Вы с ним к какому-то консенсусу?
Ситуация дурацкая, совершенно. У меня с Милоновым была встреча в баре «Мистер Кокошка» как раз по помещениям. Мне было просто нужно обратиться к Милонову, он в свое время делал «АукцЫону» концерт. Очень давно, лет 20 назад. И он является поклонником «АукцЫона». Хороший, милый человек. Но при этом, я обратился к нему как к чиновнику. Вот Вы — чиновник, а я хочу сделать проект. И он там, на первых порах как-то с кем-то связался, но опять же, ничего конкретного не получилось. Я сужу людей по поступкам. Зачем им мне что-то обещать, я не понимаю.
Скажите, какие мысли у Вас по поводу молодежного направления политики Милонова?
Очень странно, что так все происходит. У Милонова я не читал против чего он конкретно выступает. Против педофилов, допустим, я поддерживаю. Это ужас. Но концерты — это уже другая ситуация. Если исполнитель говорит: «Здравствуйте, друзья пидорасы!», делает какие-то неприятные движения — это конечно неправильно. А когда человек просто поет, ну, тот же Меркьюри, допустим. Если он был бы жив, его тоже бы запретили, а ведь он талантливый человек. Элтон Джон тоже все время приезжает, для президента поет. Это все какие-то дурацкие, «детские» моменты, на мой взгляд. Мне кажется, это не серьезно. Это делается для отвлечения внимания людей от более насущных проблем.
А по поводу мыслей Милонова различных, у меня вообще такое ощущение, что это не он. Просто ему диктует кто-то, что-то. То же самое с проектом Митрофанова. Я очень сильно сомневаюсь, что проснулся человек, который в «мажорской» тусовке много лет, и вдруг решил сделать так, чтобы его друзья — музыканты и организаторы оказались в такой ситуации.
Беседовала Екатерина Пархоменко / ИА «Диалог»